Глава 4.
Кому-то покажется абсурдным, чтобы человек, пусть даже бессознательно, тратил массу сил, добиваясь поражения, но задумайтесь – едва ли один из сотни нарочно не ломает себя в какой-то форме, саботируя свои планы. Чтобы понять, почему это происходит с такой регулярностью, исследуем данный феномен в главе, которую назовем «Бонусы поражения». И это не парадокс.
Усилившийся в последнее время интерес к психологии познакомил нас с идеей, которая неподготовленному человеку покажется нелепой: все мы тратим массу времени на мечты. Мы мечтаем, сознательно или бессознательно, бодрствуя и во сне, о ситуации, в которой мы были бы счастливее, чем сейчас. Иногда появляется какое-то ребячливое понятие счастья и успеха, смущая нас и мешая насыщенной взрослой жизни. Иногда мы мечтаем о роскошном ничегонеделании – это проявляется бессознательное стремление первых лет жизни не покидать уютную, безопасную детскую, где все желания немедленно удовлетворялись, а тепло, еда и любовь давались по умолчанию, ничего не требуя взамен. Как писал Эмерсон задолго до появления специальных терминов для описания ностальгии о прошлом и слов «фиксация» или «нарциссизм»: «Мы не верим, что в сегодняшнем дне есть сила, способная стать достойным соперником или воскресить прекрасное вчера. Мы цепляемся за обломки старой палатки, в которой у нас когда-то был хлеб и крыша над головой». В принципе, сказанное справедливо для всех, но для счастливого и успешного человека все-таки в меньшей степени.
Мечтать можно сколько угодно, но временами волей-неволей приходится очнуться от грез и преодолевать жизненные трудности.
Порой нас обуревают пустые и довольно нелепые мечты об успехе: безвольный мямля становится наполеоном финансового мира, а «серая мышка» превращается в обольстительную сирену. Если бы в мечты не вторгалась реальность, мечтатель мог быть счастливее, уносясь в своем воображаемом урагане, но жизнь заставляет осознать тщетность подобных грез. Такие мечты являются компенсацией скучной, рутинной жизни, монотонной бессобытийности, но мир устроен так, а не иначе, поэтому мечтатель вынужден жить в отрезвляющей атмосфере фактов. Мы обитаем не в стране Кокань [2], жареные поросята не кричат нам: «Съешь меня!» – и фрукты не падают с дерева в рот. Мечтать можно сколько угодно, но временами волей-неволей приходится очнуться от грез и преодолевать жизненные трудности. Неисправимый мечтатель будет преодолевать их без особого рвения, нехотя занимаясь чем угодно, лишь бы хватало на хлеб с маслом, а по окончании дневной работы снова погружаться в свои мечты. Он преуспел лишь в одном – отвоевал себе маленькое личное пространство и урывает ежедневно несколько часов на прожигание жизни. В мечтах он счастлив. Именно мечты, по его мнению, компенсируют неудачи в остальных сферах жизни, и он продолжает мечтать. Но если цель такого человека все-таки счастье, тогда он глубоко заблуждается, потому что самый скромный реальный успех дает больше счастья, чем долгие годы мечтаний.
Однако бонусы поражения по-своему тоже реальны – в противном случае нам не приходилось бы до предела напрягать волю, борясь с ними. Поражение приносит не только мечты.
Представим, что вы чем-то занимались ровно столько, чтобы появилось основание сказать – я пробовал, и сложили руки на весь остаток жизни, смиренно говоря, что пытались, но не хватило таланта. Это довольно редкая фраза, но ее можно услышать от неудачников в летах – обычно в иронически-самоуничижительном тоне. Фраза звучит очень искренне и трогательно, и не существует способа доказать жалующемуся, что это не совсем правда. Однако он сберег себя от стараний на целую жизнь. Люди этой категории смотрят на усилия других с завистью и иронией, радуясь их успеху, но еще больше – такова уж человеческая натура – провалу: ведь потерпевшие крах тоже займут позицию наблюдателей.
Франклин писал: «Род человеческий весьма поверхностен и труслив. Люди берутся за дело, но, столкнувшись с трудностями, бегут прочь, растеряв свой пыл». Подсознание спрашивает: отчего бы не остановиться на полдороге и всю жизнь утешаться мыслью о том, что небольшие старания принесли бы успех? Можно же стать дилетантом, любителем, которому никогда не угодят те, кто упорно трудится, суровым критиком, профессиональным или нет, обладателем внутреннего знания об уровне совершенства, недостижимом для тех, кто еще не сошел с дистанции: уровне настолько заоблачном, что поражение кажется почетнее чужого легкого успеха. Если забросить дело, не доделав, то известность, которую вы могли бы получить, финансовый куш, который вы могли бы сорвать, шедевр, который вы могли бы создать, в ваших фантазиях и в глазах тех, кто верит в вашу версию событий, становится важнее реального успеха.
