Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
Они резко отличались от провинциальных уездных городов по степени благоустройства и уровню жизни. Впрочем, и между собой эти города также очень отличались.
К примеру, Ораниенбаум, хотя и располагался вокруг царской резиденции, являлся «заштатным городом» Петергофского уезда. К концу XIX века в нем проживало около пяти тысяч человек.
В более привилегированном положении находилась Гатчина. В 1885-1889 годах здесь даже проводились работы по устройству канализации и водоснабжения. «…Город хорошо распланирован, имеет широкие улицы, большинство которых вымощены булыжником или шоссированы, – сообщал в 1892 году обозреватель дачных мест под Петербургом В.К. Симанский, – население в нем не велико; а благодаря сравнительно легким условиям отвода городской земли под застройку там каждый имел возможность расположиться посвободней, "пошире"; вследствие этого многие дома имеют сады или палисадники; наконец, помимо этой мелкой "внутренней растительности", к городу примыкают "общественные" сады (Большой и Приоратский парки)».
Павловск В.К. Симанский считал образцом для других провинциальных городов России по степени благоустройства и в то же время называл его «городом природы», поскольку в нем «естественныя условия местности преобладают над усилиями цивилизации человека. Из 880 десятин, составляющих владение Павловска, более 623 десятин находится под садами и парком, и только незначительное пространство (около 140 дес), пересекаемое извилистою Славянкою, застроено домами и дачами». Значительную часть жителей Павловска составляли отставные чиновники, придворные служители, солдаты, их вдовы и дети, жившие получаемым пансионом. Некоторые жители зарабатывали извозом и работой в качестве прислуги, некоторые – торговлей, а простые горожане – «черной поденной работой». Главным предметом занятий местного купечества являлась мелочная торговля съестными припасами и товарами, оптом закупаемыми в Петербурге. В городе в конце XIX века насчитывалось свыше 20 лавок, главным образом мелочных.
Ораниенбаум. Дворцовый проспект. Фото начала XX века
Одним из самых благоустроенных уездных городов Петербургской губернии являлось Царское Село. «Прямые, широкие и довольно чистые улицы, красивые и чистые постройки, отсутствие бедных кварталов и слободок с полуразвалившимися домиками – все это производит приятное впечатление на людей, привыкших видеть в уездном городе бедное, скученное и грязное захолустье, – говорилось в уже упоминавшемся путеводителе В.К. Симанского 1892 года. – В Царском Селе около 15 тысяч жителей; впрочем, большую половину составляют войска (до 7 тысяч военных), придворные чины, русские и иностранные колонисты и приезжие дачники».
Из 15 тысяч населения большинство составляли лица мужского пола – чуть меньше 9 тысяч (около 63%). «Такой перевес мужского элемента, более сильный, чем в Петербурге, объясняется присутствием здесь войск, лиц рабочего звания и придворных людей, – объяснял Симанский, – перевес женщин над мужчинами – и то очень малый – замечается только в среде мещан. Вследствие довольно ненормального соотношения между полами количество браков и рождаемость в Царском Селе относительно менее, чем в других городах».
Вокзал в Ораниенбауме. Фото 1897 года
В отношении смертности царскосельские показатели выгодно отличались от общероссийских. В Царском Селе смертность составляла один к 30, а в Петербурге – один к 25 или 26. «Это доказывает отчасти более сносные санитарные условия Царского Села, – продолжал Симанский, – отчасти сравнительную зажиточность его обывателей. Много значит и отсутствие эпидемических болезней. На уменьшение смертности много влияет относительное благоустройство города и значительный контингент людей, живущих соответственно гигиеническим условиям».
Типичным уездным городом являлась Луга. «Город везде насквозь виден: постройки просеяны точно сквозь дырявое решето, где пусто, где густо, где нет ничего, – с иронией замечал Симанский. – Здесь группа крепких домов, там рухлядь, убожество. Есть дома несуществующаго в иных местах стиля: какой-то взбалмошный винегрет, назойливо бьющий в нос оригинальностью. Трактиров, как подобает, немало… Кругом храмов разводят сады и аллеи. В уезде бросается в глаза бедность храмов, убожество деревень. Много земли стоит в забросе».
Уездный город Ямбург, согласно энциклопедическому словарю Брокгауза-Ефрона, в конце XIX века насчитывал всего 123 дома, располагавшихся вдоль двух мощеных и двух немощеных улиц. Среди занятий местных жителей преобладало винокурение, оно приносило большой доход и населению, и государственной казне.
Нарва, относящаяся ныне к Эстонии, в прежние времена входила в Петербургскую губернию. В конце XIX века в ней насчитывалось тринадцать с половиной тысяч человек населения. В Нарве существовали мужская и женская гимназии, городское училище, двухклассное мужское и женское училища, несколько начальных училищ, эстонская школа и мореходный класс Петра Великого. Возле города располагались фабрики и заводы.
…Рассказ о современной Ленинградской области будет неполным, если не упомянем города Тихвин и Выборг, хотя они не входили в состав прежней Петербургской губернии.
Входивший в состав Великого княжества Финляндского губернский город Выборг, больше напоминавший средневековые города Северной Европы, чем Россию, отличался высокой степенью благоустройства. В 1890-х годах в нем появились электричество, водопровод и телефон. Население города составляло около десяти тысяч человек в 1870 году, а за тридцать лет оно увеличилось на пятнадцать тысяч.
«Чистенькие красивые дома в большинстве деревянные, с прилегающими к некоторым из них садами; замечательная тишина и чистота во всем городе; обилие вод, окружающих Выборг; совершенное отсутствие пьяных и нищих на улицах – все это производит на зрителя довольно приятное впечатление, – так описывал Выборг В.К. Симанский в обозрении 1892 года. – То же самое замечаете вы и в форштадтах, или предместьях города, за исключением, впрочем, петербургского: здесь улицы кривые, узкие, в большинстве немощеные; домики – небольшие и не совсем опрятно содержимые. Большинство постоянных жителей Выборга составляют шведы и финны, меньшинство – русские (преимущественно торговый люд) и немцы. Шведы и финны, за небольшими исключениями, вовсе не говорят по-русски и даже совершенно не понимают этого языка. Для прогулок служат тенистый сад – бульвар (в городе) и прекрасный парк Монрепо (имение барона Николаи), находящийся в трех верстах от города, на берегу Сайменского канала, и привлекающий внимание посетителей по своей дикой и чрезвычайно живописной природе»…
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
