В особенно тяжелом положении в это время оказалась Великобритания. Она вовсе не случайно пыталась оттянуть введение плана Юнга. По американской экономике, а через нее, как мы видели, по американским компаниям и по всей системе глобального рынка, был нанесен удар из Азии. Произошло это как раз в 1928–1931 гг.
Битва за Азию: китайский раунд
Состояние мирового рынка зависело (да и сейчас зависит) от способности стран Запада контролировать Азию. Несмотря на относительную бедность большинства жителей этой части света, она является самой населенной. Этот рынок колоссален, и способность освоить его предоставляет глобальной экономике новые резервы роста. Конечно, азиаты в массе своей не могли обзаводиться автомобилями. Но зато им были необходимы, например, ткани и металлические инструменты. К тому же Азия — огромный источник ресурсов. Соответственно, и вытеснение «империалистов» из Азии может нанести по глобальной экономике смертельный удар.
После того, как революционная волна на западе спала, коммунисты переориентировали свой фронт на Китай, где в 1925 г. развернулась национальная революция. СССР и Коминтерн помогали советниками, деньгами и оружием китайским революционерам — партии Гоминьдан. Ее основатель Сунь Ятсен выступал за объединение Китая, ныне раздробленного, за индустриализацию и государственный социализм. Несмотря на то, что взгляды Сунь Ятсена не были марксистскими (он считал возможным не пролетарский, а общенародный характер революции и новой власти), они были близки Коминтерну в его политике в Азии, где пролетариат был немногочисленен, и на первый план выходили не классовые, а антиимпериалистические задачи. Но для того, чтобы борьба с «империализмом» шла в интересах коммунизма, лидеры Гоминьдана должны были действовать под контролем советских советников и управляемых Коминтерном китайских коммунистов. Коммунистическая партия Китая (КПК) вошла в Гоминьдан.
После смерти Сунь Ятсена в 1925 г. Гоминьдан быстро радикализовался и в феврале 1926 г. даже попросился в Коминтерн. Коммунисты стали занимать ключевые посты в аппарате Гоминьдана и в армии. Но не прекращалась борьба в Гоминьдане между коммунистами и консервативными националистами. В марте 1926 г. она вылилась в открытые столкновения. В результате этих событий главнокомандующим Национально-революционной армии Гоминьдана (НРА) стал генерал Чан Кайши. Он выступал за объединение страны, но против предлагавшихся коммунистами антикапиталистических мер и передела земли. Права коммунистов в Гоминьдане были ограничены, левый лидер партии Ван Цзинвень покинул страну. Правительство Гоминьдана в Ухани все слабее контролировало военной руководство во главе с Чан Кайши.
Чан Кайши (Цзян Чжунчжэн) (1887–1975) Генералиссимус, президент Китая (1928–1949). Окончил военную академию в Цинском Китае. Сблизился с Сунь Ятсеном, был его учеником. Один из лидеров Синьхайской революции. После ее поражения эмигрировал. Участвовал в организации вооруженных выступлений сторонников Сунь Ятсена. После создания базы Сунь Ятсена в Гуаньдуне Чан руководил военной школой, где готовились офицерские кадры НРА, был одним из лидеров правого крыла Гоминьдана. С 1926 г. — главнокомандующий НРА, руководитель Северного похода во время национально-освободительной революции в Китае. В 1927 г. из-за конфликта между правыми и левыми в Гоминьдане ради сохранения единства партии ушел со всех постов, но вскоре был приглашен обратно — у партии не было другого такого авторитетного командующего. В 1928 г. его войска вошли в Пекин, и Северный поход, таким образом, успешно завершился. Но военные командующие провинций по-прежнему пользовались широкой самостоятельностью, а коммунисты продолжали вооруженную борьбу. После 1935 г. Чан — единоличный лидер Гоминьдана. В 1937–1945 гг. Чан Кайши руководил Китаем в японо-китайской войне. В 1949 г. потерпел поражение в гражданской войне в Китае и отступил со своими сторонниками на остров Тайвань. Там Чан Кайши продолжал считаться президентом Китая до самой смерти.
Коминтерн приказал КПК смириться с ограничением своих прав. Коммунисты были еще слабы, и, опираясь на организационную силу Гоминьдана, могли нарастить силы и влияние. Левые политические руководители Гоминьдана были готовы дружить с компартией, а военное руководство на фронте относились к компартии с нараставшим недоверием из-за опасности развертывания революционного пожара в тылу.
В июле 1926 г. Гоминьдан провозгласил Северный поход. В 1926–1927 гг. НРА при поддержке населения освободила от военно-феодальных правителей (милитаристов) центральные районы Китая. Здесь создавались массовые профсоюзы, кое-где крестьяне начали делить землю помещиков, а горожане — собственность иностранцев и купцов. В то же время в НРА и Гоминьдан вошли сотни тысяч новых людей, большинство из которых были националистами и относились к коммунистам и социальным выступлениям бедноты отрицательно.
Наступление НРА самым пагубным образом воздействовало на присутствие в Китае иностранного бизнеса, который и прежде из-за многолетней смуты был представлен не очень сильно. Так, количество иностранцев в занятых НРА провинциях Хубэй, Хунань и Цзянси сократилось с 4,5 тыс. до 1,5 тыс. Когда 24 марта 1927 г. НРА вошла в Нанкин, солдаты окружили посольства Великобритании, Франции и США и открыли огонь по готовившимся к эвакуации иностранным гражданам. Было убито шесть человек. Это стало последней каплей — объединенная эскадра западных держав подошла к Нанкину и подвергла его жестокой бомбардировке. Казалось, Китай был надолго потерян для Запада. Но это пока незначительно влияло на состояние глобального рынка: во-первых, он еще не был настолько насыщен, как в 1928–1929 гг.; во-вторых, Китай и так был незначительно вовлечен в мировую торговлю и инвестиционный процесс из-за гражданской войны, которая тянулась с 1915 г. И Коминтерн, и страны Запада стремились добиться объединения Китая под контролем своих союзников. В первом случае Китай стал бы источником ресурсов (в том числе человеческих) для коммунистической системы и плацдармом для коммунистического наступления в Азии. Во втором — новым резервом глобального рынка.
Сталин стремился превратить Гоминьдан в антиимпериалистический таран и выжать из него все, что можно, в пользу КПК. Поэтому коммунисты должны были вести себя осторожно. 26 октября 1926 г. Политбюро ВКП(б) указало дальневосточному бюро Исполкома Коминтерна настаивать на сдерживании классовой борьбы в деревне, поскольку «немедленное развязывание гражданской войны в деревне, в обстановке разгара войны с империализмом и их агентами в Китае может ослабить боеспособность Гоминьдана»[12].
Суть новой коммунистической стратегии в Китае, отвечавшей бюрократическому характеру коммунистического руководства, выразил Сталин: «и вот задача коммунистов и вообще революционеров Китая состоит в том, чтобы проникать в аппарат новой власти, сближать этот аппарат с крестьянскими массами и помогать крестьянским массам через этот аппарат удовлетворять свои насущные требования»[13]. Не разжигание революции, как в былые времена в России, а захват аппарата власти становится основой коммунистической политики на десятилетия вперед. «Руководство эпигонов в Китае означало попрание всех традиций большевизма. Китайская коммунистическая партия была, против ее воли, введена в состав буржуазной партии Гоминдан и подчинена ее военной дисциплине. Создание Советов было запрещено. Коммунистам рекомендовалось сдерживать аграрную революцию и не вооружать рабочих без разрешения буржуазии»,[14] — впоследствии комментировал этот подход лидер левой оппозиции в ВКП(б) Л. Троцкий. Троцкий настаивал на большей самостоятельности китайских коммунистов, выходе КПК из Гоминьдана, на развязывании более радикальной революции в Китае, создании крестьянских советов и конфискациях земли в пользу крестьян. Левая оппозиция в СССР активно использовала «оппортунизм» Коминтерна в Китае для критики руководителей ВКП(б). Это сковывало Сталина, поскольку переход к более радикальной позиции в Китае означал бы уступку «троцкистам», признание их правоты. Сталин предпочитал действовать аппаратным путем, наращивая позиции коммунистов и их союзников в государственном аппарате Китая и командовании НРА.
