Тристан не сомневался, что теперь она, наконец, узнала о его существовании.
А еще он не сомневался в том, что теперь она ни за что не захочет пойти с ним на свидание. Никогда.
— Вероятно, ты была права, Айви, — прошептала Сюзанна, не сводя глаз с россыпи сырых овощей. — На суше наш Тристан просто ходячее недоразумение.
«Что он здесь делает? — сокрушенно подумала Айви. — Почему не остался в бассейне, где чувствует себя, как рыба в воде?»
Айви знала, что ее подружки уверены, будто Тристан преследует ее, и готова была провалиться сквозь землю от смущения.
Бет пробилась к ним через толпу, раздавив каблуком помидор.
— Наверное, он так зарабатывает деньги, — сказала она, взглянув в расстроенное лицо Айви.
— Швыряясь брокколи в новобрачную? — насмешливо покачала головой Сюзанна. — Оригинальный способ заработка.
— Этот симпатичный рыжий пловец тоже здесь, — продолжала Бет. Сегодня вечером ее седые волосы были высоко зачесаны вверх, придавая Бет еще большее сходство с очаровательной круглолицей совой.
— Похоже, бедный Тристан очень нуждается, — вздохнула Бет.
— В деньгах или в Айви? — уточнила Сюзанна, и они обе расхохотались.
— Не переживай, Айви, — улыбнулась Бет, ласково дотрагиваясь до ее руки. — Это же весело! Я уверена, он едва не ослеп, когда увидел, во что ты одета!
Сюзанна вытаращила глаза и принялась с закрытым ртом напевать мелодию из «Унесенных ветром».
Айви поморщилась. Она и сама прекрасно знала, что выглядит, как Скарлетт О'Хара, которую окунули в ведро с блестками. Но мама специально выбрала для нее это платье.
Сюзанна продолжала гудеть.
— Я уверена, что Грегори тоже чуть не ослеп, когда увидел, чего ты не надела, — сказала Айви, надеясь заткнуть ей рот своей колкостью. Этим вечером Сюзанна была в облегающем черном платье-футляре, не предполагавшем наличие нижнего белья.
— Очень на это надеюсь!
— Кстати, о птичках… — негромко заметила Бет.
— Вот ты где, Айви! — ласково, почти вкрадчиво проговорил Грегори. Сюзанна с готовностью обернулась, но он, даже не посмотрев на нее, галантно подал Айви руку. — Мы ждем тебя за главным столом.
Едва касаясь руки Грегори, Айви последовала за ним, мечтая о том, чтобы Сюзанна оказалась на ее месте.
Когда они вдвоем подошли к столу, мама подняла глаза и просияла, любуясь на Айви в вульгарном платье сумасшедшей дочки плантатора.
— Спасибо, — поблагодарила Айви, когда Грегори отодвинул для нее стул.
Он улыбнулся ей той странной загадочной улыбкой, которую она впервые увидела на его лице во время соревнований по плаванию. С того самого дня Грегори постоянно подшучивал над ней и всячески пытался проявлять дружелюбие. Айви знала, что должна радоваться этой перемене, но в глубине души предпочитала прежнего, холодного и неприступного Грегори.
Она прекрасно понимала, почему он оказал ей такой ледяной прием, когда она в первый раз появилась в новой школе. Она могла себе представить, каким ужасным потрясением было для Грегори узнать, что Мэгги перевозит свое потомство из дешевых апартаментов в Норуолке в квартиру, которую его отец снял для них в Стоунхилле, и что это делается в рамках подготовки к будущей свадьбе.
Роман Эндрю и Мэгги длился уже несколько лет. Но, как говорится, романы бывают разные, а Эндрю и мать Айви с самого начала были чрезвычайно странной влюбленной парой — очень богатый и невероятно влиятельный президент колледжа и парикмахерша его жены. Кто бы мог подумать, что через столько лет после начала их любовной интрижки и спустя несколько лет после развода Эндрю влюбленные все-таки решат пожениться?
Это было потрясением даже для Айви. Ее отец умер, когда она была совсем маленькой. С тех пор ее мать постоянно меняла мужчин, поэтому Айви давно привыкла к этому, воспринимала, как должное и думала, что так будет всегда.
Подавшись вперед, Айви посмотрела через стол на свою маму. Эндрю перехватил ее взгляд и улыбнулся, подтолкнув локтем жену. Мэгги, сияя от счастья, подняла глаза на дочь. Она вся светилась от радости.
«Ангел любви, — беззвучно прошептала Айви, — храни маму. Храни всех нас. Пусть мы будем любящей семьей — крепкой и счастливой».
— Извини, дорогая, но твои… хм… блестки только что обмакнулись в суп.
Айви поспешно выпрямилась, а Грегори со смехом предложил ей салфетку.
— Это платье доведет тебя до беды, — пошутил он. — Смотри, ты буквально ослепила Тристана Каррутерса.
Айви почувствовала, как кровь прилила к ее щекам. Она хотела ответить, что во всем был виноват Эрик, а не она, но…
— Мне искренне жаль гостей стола, который обслуживает этот недотепа и его приятель, — с усмешкой продолжал Грегори. — Надеюсь, нас минует чаша сия.
Они одновременно обвели глазами зал.
«Я тоже надеюсь», — подумала про себя Айви.
Сразу же после овощного фонтана Тристану сообщили, что он не только может уходить, но должен сделать это немедленно. Усталый и униженный, Тристан был бы рад поскорее убраться восвояси, однако он обещал довезти Гарри домой. Поэтому он долго рыскал в коридорах за кухней, пока не отыскал кладовую, в которой можно было затаиться и просидеть до окончания банкета.
В кладовой было темно и спокойно, на полках ровными рядами стояли огромные банки и коробки. Но не успел Тристан удобно устроиться на одной из коробок, как услышал какой-то шорох за спиной.
«Мыши или крысы? Впрочем, какая разница!»
Чтобы хоть немного утешиться, Тристан стал воображать, как он стоит на верхней ступеньке пьедестала почета, за спиной у него развевается флаг Соединенных Штатов, звучит гимн, а Айви смотрит трансляцию награждения по телевизору и горько жалеет о том, что упустила возможность встретиться с таким замечательным парнем.
— Я просто придурок! — простонал он, роняя голову на руки. — Я могу запросто получить любую девчонку, но…
Чья-то рука дотронулась до его плеча.
Тристан резко вскинул голову — и увидел бледное, худое детское лицо. Перед ним стоял мальчик лет восьми, парадно одетый, с туго завязанным галстуком и прилизанными темными волосами. Должно быть, кто-то из гостей.
— Что ты тут делаешь? — рявкнул Тристан.
— Ты бы не мог раздобыть мне поесть? — попросил мальчик.
Тристан насупился, раздраженный тем, что мальчишка нарушил его уединение в этом укромном местечке, словно нарочно созданном для грез об Айви.
— А почему ты сам не возьмешь себе еды?
— Потому что тогда они меня увидят! Бледные губы мальчика сжались в узкую прямую полоску. Он крепко стиснул зубы, но глаза его глядели умоляюще, а между бровей залегла смешная морщинка.
