Постепенно Кнут стал понимать, с кем вместе ему следует держаться здесь, на Вестеролене: священник, ленсман и доктор — вот достойное его общество. Они интересовались литературой и могли бы помочь одаренному юноше. Вот почему после Рождества он решил стать помощником ленсмана.
Получив это место, он переменился. Прачка, которая стирала и гладила ему рубашки, сетовала на его придирчивость. Несколько раз он возвращал ей рубашки, требуя удалить все пятнышки и разгладить все складки. Ведь тот, кто принадлежит к высшим слоям общества, должен выглядеть безукоризненно! Но иногда он мог быть милым: однажды, когда прачка уж очень огорчилась, он подарил ей брошку[9].
Молодые девушки, с которыми он прогуливался, хихикали, рассказывая друг другу, что он до смешного тщательно стряхивал травинки со своих брюк, после того как сидел вместе с ними на траве. Он любил также брать девушек за руку, рассказывая им смешные истории и декламируя стихи. Им было невдомек, что он питал такую же страсть к недоступным женщинам, как и мужские персонажи, которых он описывал в набросках к своим будущим произведениям.
Он пишет новый роман и называет его по имени главного героя — «Бьёргер». Родителям героя он дал имена собственных родителей. А дочь купца, в которую влюблен герой, он, конечно же, назвал Лаурой. Теперь Гамсун не стыдится и не скрывается. Как и в реальной жизни Гамсуну, его герою не удалось заполучить дочь купца, и он, как и его создатель, утешается творчеством. Когда доктор, ленсман и священник прочитали «Бьёргера», то поразились, насколько возросло его писательское мастерство: живые, пробуждающие чувства описания, более отточенные фразы, диалоги, гораздо более естественная манера повествования, отражающая авторскую речь. Они предоставили ему возможность пользоваться их библиотеками, и чтение оказало чудесное воздействие на одаренного юношу.
Увлекаясь сочинительством, Гамсун в то же время постоянно осознавал себя человеком из крестьянской среды, и ему очень хотелось повторить фольклорную историю простого крестьянского парня, который стремится завоевать дочь богача. Но теперь он чувствовал себя гораздо увереннее в изображении причудливой любовной игры. Своеобразными чертами этого раннего романа Гамсуна явились его понимание людей с тонкой нервной организацией, а также ощущение страха перед безумием и опьянение собственным творчеством.
Его покровители решили рекомендовать его самому богатому человеку в Нурланне. Осенью 1879 года Гамсун сочинил письмо, изменившее его жизнь. Вера в возможность достижения недостижимого постепенно органически становилась его натурой, и он решился попросить известного торговца Эразма Цаля дать ему взаймы огромную сумму денег, равную жалованью внештатного учителя за двести недель!
Письмо, вероятнее всего, написанное не без участия ленсмана, представляло собой причудливую смесь из лести, хвастовства и почтительных просьб. Деньги, как объяснял Гамсун, были ему нужны для поездки в Копенгаген, где он намеревался встретиться с самым известным в Скандинавии издателем Фредериком Вильгельмом Хегелем, владельцем торгового дома «Гюльдендаль»[10].
При этом Гамсун умолчал о том, что, возможно, издатель Ибсена будет не так уж рад его появлению на Парнасе. Он совершенно умолчал о том, что был вынужден буквально умолять местных издателей опубликовать его творения: «Загадочный человек. Нурланнская любовная история», «Бьёргер» и поэму «Встреча», а желающих купить его творения оказалось совсем немного, несмотря на его попытки заинтересовать своими книгами рыбаков, рабочих коптилен и солилен, а также и просто добрых прихожан по дороге в церковь и обратно. Не обмолвился он и о том факте, что редакторы столичных газет отказывались печатать его стихи.
Цаль, которого называли Властелином Нурланна, пригласил девятнадцатилетнего юношу посетить его на острове Хьеррингёй, недалеко от Будё. И вот в начале июня длинноногий Гамсун уже вышагивал по длинному мосту через морской пролив, который ему надо было пересечь, чтобы достичь Хьеррингёя. Здесь было много еще более крупных строений, чем те, которые он видел, живя у Вальсё на Транёе. Перед ним предстали магазины и лавки, склады, лодочные сараи, кузница позади дома, конюшня, главный жилой дом, выкрашенный белой краской, и еще один великолепный дом, выкрашенный в золотистый цвет, наискось на противоположной стороне усадьбы — небольшой лодочный сарай, летняя кухня, свинарник, пекарня и сарай на сваях. А посередине сад — обнесенный изгородью с белыми воротами.
Цаль достал из сейфа 1600 крон — солидная сумма: работник, помогающий по хозяйству в усадьбе, зарабатывал 200 крон в год.
Вероятно, Гамсун покинул Хьеррингёй с чувством уверенности в себе. Сам всемогущий Цаль оказал ему покровительство. Этот дьявольски расчетливый купец решился вложить деньги в его литературный талант[11].
День своего двадцатилетия, 4 августа 1879 года, Гамсун встретил дома, в Гамсунде на Хамарёе. Он помогал на сенокосе, щедро одарил родителей, сестер и братьев деньгами и подарками. Кнут тщательно отобрал книги, рукописи и одежду. Все то, что из своей старой жизни можно было взять в новую.
Никто из них не мог тогда себе представить, что пройдет едва ли не двадцать лет, прежде чем он снова вернется сюда.
Шок
В середине августа Кнут Гамсун появился во втором по величине норвежском городе, Бергене, где он должен был сесть на пароход, отправляющийся до Копенгагена. Здесь он впервые в жизни посетил большой книжный магазин и пережил настоящий шок. Он понял, что безнадежно отстал в своем чтении. До этого момента он прежде всего читал те книги, которые знал и любил, романтические крестьянские повести, тогда как в ведущих литературных кругах давно укрепилось мнение о необходимости развития реалистического направления.
Более трети оставшихся денег Гамсун потратил на приобретение книг. Чтение их повергло его в ужас. Двадцатилетний Гамсун осознал, что ему следует решительно переработать свои произведения: сборник «Звон мечей», «Фриду» и еще одну историю о бедном парне, который ухаживал за дочерью богача, прежде чем он представит их в Копенгагене издателю Ибсена Хегелю[12].
