Тогда я стану жить в подсолнухе и валяться в теплом песке. И окно в сад, где роятся пчелы, будет открыто целый день.
И будет ярко-голубое небо, а в нем мое собственное апельсиново-желтое солнце.
Когда Муми-тролль пропел свою дерзкую песенку, стало ужасно тихо. Он молча стоял и прислушивался, но никто ему не возражал.
«Сейчас непременно что-нибудь случится», – дрожа, подумал он.
И правда случилось.
Кто-то в вихре сверкающего снега съезжал с холма, крича:
– Прочь с дороги! Берегись!
Муми-тролль застыл на месте, удивленно тараща глаза.
Прямо навстречу ему катился серебряный поднос, а на нем восседала пропавшая грелка с кофейника. «Наверное, Туу-тикки полила их водой из реки, – в ужасе подумал Муми-тролль. – А теперь они ожили, убегают прочь и никогда больше не вернутся…»
Вот тут-то он и столкнулся с подносом и грелкой. Муми-тролль упал, барахтаясь в снегу, и услышал, как внизу, у подножия холма, смеется Туу-тикки.
А потом раздался другой смех – так смеяться могло во всем мире только одно-единственное существо.
– Малышка Мю! – приглушенно закричал Муми-тролль – в рот ему набился снег.
Муми-тролль выбрался из сугроба вне себя от радости. Вот-вот случится что-то хорошее. Это и вправду была малышка Мю, вся запорошенная снегом. В грелке для кофейника Мю прорезала отверстия для головы и лапок, так что вышитая роза красовалась на самом ее животе.
– Малышка Мю! – воскликнул Муми-тролль. – О, ты не знаешь… Все было такое чужое, мне было так одиноко… А помнишь, летом…
– Но теперь зима, – сказала малышка Мю, доставая из снега серебряный поднос. – Неплохо кувырнулась, а?!
– Я проснулся и не мог уснуть, – продолжал Муми-тролль. – Дверь не открывалась, солнце исчезло, и даже тот, кто живет под кухонным столиком…
– Да, да, – весело сказала малышка Мю. – А потом ты наклеил глянцевые картинки на стены. Похоже на тебя! Я вот все ломаю голову: может поднос скользить быстрее, если натереть его стеарином?
– Неплохо придумано, – обрадовалась Туу-тикки.
– По льду поднос, наверное, помчится еще быстрее, – сказала малышка Мю. – Если найти хороший парус в доме муми-троллей.
– А ветер будет его подгонять, – добавила Туу-тикки.
Муми-тролль посмотрел на них и немного подумал. А потом тихо сказал:
– Можете взять мой тент.
После полудня Туу-тикки почуяла, что великая стужа уже в пути. Она облила Снежную лошадь водой из реки и натаскала дров в купальню.
– Сидите сегодня дома, потому что она вот-вот явится, – сообщила Туу-тикки мышкам.
Мышки-невидимки закивали головами, и в шкафу что-то зашуршало, словно в знак согласия. Потом Туу-тикки вышла предупредить всех остальных обитателей долины.
– Не беспокойся, – сказала малышка Мю. – Я войду в дом, когда стужа начнет щипать меня за лапки. А Мюмлу можно прикрыть сверху соломой.
И Мю снова покатила серебряный поднос по ледяному насту.
Туу-тикки продолжала свой путь в долину. По дороге она встретила бельчонка с хорошеньким хвостиком.
– Вечером сиди в своем дупле, ведь того и гляди явится великая стужа, – предупредила Туу-тикки.
– Ясное дело, – ответил бельчонок. – А ты случайно не видела шишку, которую я потерял где-то здесь поблизости?
– Нет, – ответила Туу-тикки. – Но обещай не забыть то, что я сказала. Сиди дома! Как только стемнеет, прячься в своем дупле. Не забудь! Это важно!
Бельчонок рассеянно кивнул.
Туу-тикки отправилась дальше, к дому муми-троллей, и влезла наверх по веревочной лестнице. Она открыла слуховое окошко и позвала Муми-тролля.
Красными бумажными нитками он чинил купальники всем своим родным.
– Я хотела только сообщить, что великая лютая стужа вот-вот явится, – сказала Туу-тикки.
– Еще свирепей, чем сейчас? – спросил Муми-тролль. – Какие же вообще эти стужи?
– Это будет самая опасная, – ответила Туу-тикки. – Она явится прямо с моря, в сумерки, когда небо позеленеет.
– А какая она, эта стужа? – спросил Муми-тролль.
– Она очень красивая, эта Ледяная дева, – ответила Туу-тикки. – Но если ты заглянешь ей прямо в лицо, ты замерзнешь и превратишься в ледышку. Станешь таким же, как хрустящий хлебец, и кто угодно сможет разломать тебя на мелкие кусочки. Поэтому сиди сегодня вечером дома.
Сказав это, Туу-тикки снова вылезла на крышу.
Муми-тролль спустился вниз, в погреб, и добавил воды в котел парового отопления. А потом прикрыл ковриками спящих маму, папу и фрёкен Снорк.
Затем он завел часы и покинул дом. Ему хотелось оказаться наедине с Ледяной девой, когда она наконец явится.
Муми-тролль спустился вниз в купальню; небо уже поблекло и начало зеленеть. Ветер уснул, а мертвые камышины неподвижно застыли у края льдины.
Муми-тролль прислушался и подумал, что тишина тоже поет, только низким голосом. Быть может, это пел лед, который все более толстым покровом стягивал море.
В купальне было тепло, а на столе стоял голубой чайник Муми-мамы.
Муми-тролль уселся в шезлонг и спросил:
– Когда она явится?
– Скоро, – ответила Туу-тикки. – Но ты не беспокойся.
– Разве я о стуже беспокоюсь? – сказал Муми-тролль. – Я беспокоюсь о других. О тех, о ком я ничего не знаю, о том, кто живет под кухонным столиком. И еще о том, кто сидит в моем шкафу.
И еще о Морре, которая только смотрит и не говорит ни слова.
Туу-тикки потерла мордочку и задумалась.
– Видишь ли, – сказала она, – столько самого разного случается только зимой, а не летом, и не осенью, и не весной. Зимой случается все самое страшное, самое удивительное. Являются всякие ночные звери и существа, которым нигде нет места. Да никто и не верит, что они есть на свете. Ведь все остальное время они прячутся. А когда выпадает белый снег, ночи становятся длинными, наступает покой и все погружается в зимнюю спячку – вот тогда они тут как тут.
– А ты их знаешь? – спросил Муми-тролль.
– Кого знаю, а кого и нет, – ответила Туу-тикки. – Того, кто живет под кухонным столиком, я, к примеру, знаю очень хорошо. Думаю, он хочет сохранить свою тайну, и я не могу познакомить вас.
