Конечно, в том, что вышеперечисленные «изделия» до сих пор остаются на боевом дежурстве, словно легендарный Эскалибур, продолжая постоянно совершенствовать свои технические характеристики, велика заслуга и сменившего Челомея руководства, и созданного им коллектива, сумевшего пронести через все угрозы и искушения смутного времени и саму возможность служения оборонной мощи России, и умение её повысить.
Несмотря на большое количество реализованных под его руководством крупнейших системных оборонных и космических проектов, в большинстве своём пионерских, Владимир Николаевич всю свою жизнь считал себя прежде всего учёным — механиком, исследователем колебательных процессов. Как учёный он, блестяще владевший математическим аппаратом, был сугубо скрупулёзен и требовал экспериментальных подтверждений там, где, казалось, хватало теоретических постулатов. Вот почему среди относительно небольшого числа его трудов есть открытие. Сохранилось письмо, датированное октябрём 1983 года, когда ещё две заявки В.Н. Челомея на открытия были направлены заместителю академика-секретаря отделения механики и процессов управления АН СССР академику О.М. Белоцерковскому. Уровень таких заявок очень высок, он требует серьёзной борьбы на всех этапах и тщательной доработки. Смерть выдающегося учёного помешала рассмотрению этих заявок. Напомним, что за всю историю Советской страны открытий было зарегистрировано всего около четырёхсот, тогда как число изобретений исчислялось миллионами.
Можно лишь предположить, что в угопическом обществе учёный со столь ярким дарованием сумел бы внести мощный вклад в одну из фундаментальных наук, который был бы быстро освоен и привёл к существенным приобретениям среди востребованных отраслей научно-технической деятельности человека. Но в условиях непрекращающегося военного противостояния его талант аналитика, исследователя, организатора был в значительной степени использован могущественными институтами обороны. Будучи как минимум выдающимся и очень серьёзным учёным, Владимир Николаевич вплотную приблизился к решению вопроса антигравитации, о чём свидетельствовали неоднократно демонстрируемые им опыты, когда стальные шары всплывали в банке с водой, установленной на вибростенде, а лёгкие шарики для настольного тенниса, напротив, тонули.
Корни, детские годы
Владимир Челомей родился 17 (30) июня 1914 года в городке Седлец Привислинского края (ныне территория Польши, а тогда Российской империи), в 70 километрах от Варшавы, в семье учителей — Николая Михайловича и Евгении Фоминичны (урождённой Клочко). Вскоре семья переехала в Полтаву — на родину матери, подальше от приближавшегося района боевых действий в начавшейся Первой мировой войне.
Из биографических данных Фомы Васильевича Клочко, деда Владимира со стороны матери, известно только, что он похоронен на Монастырском кладбище в Полтаве. О происхождении бабушки — Марии Михайловны Клочко — не известно ничего. Но, судя по сохранившимся фотографиям, были они людьми не бедными.
О родовых корнях Николая Михайловича Челомея также известно мало: в Беларуси есть населённый пункт с названием Челомей, с историей которого он, вероятно, каким-то образом связан. Николай Михайлович был человеком широко образованным, особенно интересовался химией. В 1920-е годы, проживая в Полтаве, работал в банке.
Уже сама фамилия Челомей — для русского уха несёт явный смысл. Такое имя-прозвище, а впоследствии и фамилию мог носить вождь одного из племён, говоривших на древнерусском языке. Слово «челомей» можно дословно перевести с древнерусского языка как «имеющий чело», что идентично понятиям «умный человек», «голова», «глава»…
По другой гипотезе, такое имя могло образоваться от прилагательного «челома». Это слово в древнерусском словосочетании «биться челома» означало «сражаться лицом к лицу» — тесно биться, и тогда челомей — это тот, кто умеет биться челома, — витязь, богатырь, искусный воин… Третья гипотеза исходит из тактических наименований полков, когда челом, в отличие от полков правой и левой руки, называли главный, центральный полк. В этом случае «челомеем» могли именовать воеводу, ведавшего этим самым полком, отвечавшего за него, «устраивавшего» его…
Есть и четвёртый вариант: прозвище могло образоваться за счёт потери буквы в словосочетании «челом бей», и тогда оно становится непосредственным призывом к почитанию, просьбе, жалобе и тем самым имеет явные признаки имени вождя, жреца, знатного воина, князя…
Сам Владимир Николаевич в автобиографии 1952 года писал, что его родители до октября 1917 года были учителями народной школы, затем мать работала преподавателем русского языка и литературы, позднее — биологии, а отец — инженером.
В Полтаве семья Челомей поселилась на Келинском проспекте (теперь Первомайский) во флигеле дома 28 (нумерация 1887 года), который в начале 80-х годов XIX века построила сестра Н.В. Гоголя Анна Васильевна Гоголь,
После Октябрьской революции 1917 года в этом доме жила Мария Александровна Быкова — внучка А.С. Пушкина, дочь генерала А.А. Пушкина и жена племянника Н.В. Гоголя — Н.В. Быкова. Впоследствии сюда же прибыла и дочь последней — Софья Николаевна Данилевская. Она-то и стала доброй наставницей Володи Челомея: прививала любовь к музыке и литературе, читала ему произведения Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Жуковского, Крылова, учила игре на фортепьяно…
Непостижим тот смысл, который вложила в это сочетание природа, когда инженерный гений Новейшего времени пересёкся с наследниками ярчайших литературных гениев мировой истории…
Софья Николаевна Быкова (в замужестве Данилевская; 1887–1984) считается в поколениях пушкинско-гоголевской ветви самой колоритной по своей судьбе, «последней из могикан» — не только носительницей великой русской культуры, впитавшей её лучшие традиции, но и мужественным борцом: в годы гитлеровской оккупации она не оставила своих питомцев, вместе с большинством из них сумела пережить страшные годы «нового порядка». К двум великим родам своих предков она присоединила ещё одного замечательного человека: её муж — внучатый племянник известного русского писателя Григория Петровича Данилевского (автора исторических романов «Княжна Тараканова», «Сожжённая Москва» и др.) — выпускник Петровско-Разумовской академии, талантливый агроном Сергей Дмитриевич Данилевский.
Выдающийся педагог А.С. Макаренко и известный писатель В.Г. Короленко бывали гостями соседей Челомеев — Данилевских и Быковых.
По поручению полтавского губнаробраза А.С. Макаренко организовал здесь, под Полтавой, в селе Ковалёвка, свою знаменитую трудовую колонию для несовершеннолетних, воспетую в «Педагогической поэме» и повести «Флаги на башнях», в 1921 году колонии было присвоено имя М. Горького.
Челомей не побоялись принимать у себя Данилевских даже тогда, когда друга детства Владимира, молодого учёного Александра Данилевского, как сына дворянина выслали из Ленинграда в Карагандинскую область Казахстана.
«Во время одного из её приездов в Киев (1936 г.), будучи в гостях у Челомеев, С.Н. Данилевская получила в подарок от Владимира Николаевича — тогда студента Киевского авиационного института (1932–1937) — его первую, недавно изданную книгу “Векторное исчисление” — в знак уважения и признательности одной из его первых наставниц в мире культуры, литературы, истории, музыки» [91].
