Он остановился у подворотни вместе с Мёффе, который, как и его хозяин, спрятался в тени, подальше от яркого света уличных фонарей. Перед ними простиралась пустынная улица Кольбьернсенсгаде. Они простояли уже полчаса, и за это время на улице не показывалось никого, кроме нескольких африканских проституток и их клиентов. Одна из девушек была сегодня особенно востребованной, так как подобрала на панели уже второго клиента. Томас внимательно вглядывался в заброшенную парикмахерскую в доме напротив. За грязными окнами с пожелтевшими занавесками все время горел свет, иногда к нему прибавлялось мерцание работавшего телевизора. Томас знал, что в этом салоне давно не делают дамских стрижек. Прошло уже больше десяти лет с тех пор, как в бывшем помещении салона официально расположился этнический культурный центр. Место встреч выходцев из бывших республик Советского Cоюза, собиравшихся якобы ради сохранения своего культурного наследия и улучшения социальных условий проживающих в этом районе соответствующих национальных меньшинств. Средства на содержание этого клуба ежегодно выделялись из местного коммунального бюджета, также он получал постоянную дотацию на оплату помещения. В действительности же это заведение с первого дня существования использовалось упомянутыми меньшинствами, и не только ими, в качестве казино. Без малого десять лет назад управление клубом перешло в руки гангстера по имени Андрей Каминский. При нем дела заведения пошли в гору, так как он сумел привлечь в клуб богатых любителей азартной игры из числа интернационального преступного сообщества. Его завсегдатаями стали опасные личности, обладатели больших, добытых ценою кровавых преступлений денег, которыми они с удовольствием готовы были рискнуть у Каминского. Главным образом потому, что у Каминского хорошо была поставлена служба безопасности и власти не вмешивались в дела клуба, а также потому, что Каминский знал, как обуздать тех, кто не умеет проигрывать, и не допускал буйства. Здесь дело никогда не доходило до кровопролития, зато рекой лился знаменитый борщ, которым Каминский гостеприимно потчевал проигравших, один за другим выбывавших из игры на проводимых им турнирах. За все про все он взимал два процента от общей суммы поставленных на кон денег.
Дверь на другой стороне улицы отворилась, и из нее вышли двое молодых мужчин славянского типа. Они двинулись по улице, окруженные облаками табачного дыма, из которого вырывались отдельные русские слова. Томас по опыту знал, что это шестерки. Чем громче такие орут и чем наглее выступают, тем ниже они стоят в преступной иерархии. В том, что касалось членов иммигрантских банд, рокеров и восточной мафии, суждение Томаса всегда было безошибочным. Остерегаться следовало других – тех, которые не шумят, а действуют исподтишка.
Вышедшие посетители оставили дверь приоткрытой, и на тротуар лег луч света. Томасу не было видно, что происходит внутри, сколько там народу и присутствует ли среди собравшихся сам Каминский. Его так и тянуло подойти к двери. Обстановка напомнила былые дни службы в специальном отделе, когда после многодневного наблюдения приходил приказ брать заведение штурмом. На Томаса нашло особое состояние боевого подъема, которое сродни освобождению после долгого ожидания. В эти мгновения ощущаешь себя частью команды, одним из слагаемых той силы, которая, выломав дверь, укладывает бандитов в наручниках на пол, прежде чем они успеют спрятать наркотики. И ты чувствуешь себя королем улицы, глядя на здоровенных парней с наколками, лежащих мордой в пол со скрученными руками, в то время как полиция изымает килограммы наркотиков. Чем их больше, тем длиннее срок, на который негодяи будут изолированы от общества за решеткой. Будь его воля, Томас так же поступил бы и с Каминским. Тем более что Каминский, скорее всего, многое знал про старое дело.
Алкоголь подзадоривал Томаса, ноги сами двинулись в сторону приоткрытой двери. Он вышел из темной подворотни. Но не успел сойти с тротуара на мостовую, как чья-то рука схватила его за плечо, втянула обратно в подворотню и прижала к стене. Собачий поводок натянулся, и Мёффе зарычал.
– Успокой своего пса, Ворон, пока я не двинул ему сапогом в ребра.
Томас дернул поводок, удерживая Мёффе. Он шикнул на собаку, та недовольно заворчала.
– Какого черта ты тут делаешь? – со злостью спросил Дэннис Мельбю.
– Гуляю. А ты какого?
Мельбю сердито покачал головой:
– Ты помешал работе полиции. Это противозаконно. – Мельбю снова бросил на Томаса сердитый взгляд.
– Я прогуливался в общественном месте, – заявил Томас, быстро смерив его взглядом. Дэннис Мельбю, кажется, еще больше раздался вширь. Накачанный, как раздувшаяся лягушка! Томас всегда терпеть не мог этого поганца. – Вижу, ты все сидишь на своих витаминах.
– Не твое дело!
– Сбегал бы уж к торговцам наркотиками у церкви Богоматери и купил себе дозу для поддержания формы!
Мельбю одной рукой схватил Томаса за глотку и стал душить:
– Ах ты, пьянь забубенная. Всю жизнь таким был, еще тогда, когда служил в полиции.
– Отпусти… пока… не схлопотал.
Мельбю оскалился:
– Мотай отсюда подальше на свой паршивый остров, где живут такие, как ты, уроды и недотепы.
Томас высвободил руку и схватил Мельбю за его причиндалы:
– Говорил же я тебе, отпусти!
Когда Томас стиснул руку, лицо Мельбю исказилось от боли, но тот не ослабил железной хватки, а большим пальцем стал давить Томасу на кадык. У Томаса потемнело в глазах.
– Смотри спущу собаку, передам ей, что держу.
Мельбю оглянулся на Мёффе, тот так и рвался с поводка.
– А ну прекратить сейчас же! – послышалось из глубины подворотни.
Оба противника обернулись навстречу подошедшему.
– Прекратите, черт вас побери! – повторил голос с певучим ютландским акцентом.
Это подошел Миккель.
Оба ослабили хватку, и Томас шумно вдохнул воздух.
– Скверно выглядишь, – сдавленным голосом произнес Томас, повернувшись к бывшему напарнику.
Мешки под глазами Миккеля свидетельствовали о долгих бессонных ночах.
– Что тут у вас происходит? Решили провалить операцию, которую мы готовили больше года?
Дэннис поправил натянувшиеся в паху брюки.
– Я сказал постороннему, чтобы он здесь не задерживался. Он отказался выполнять мое указание.
– Заткнись, Дэннис, и возвращайся в машину, – распорядился Миккель.
Дэннис на прощание бросил взгляд на Томаса:
– Еще увидимся, забулдыга, до скорой встречи!
Томас проводил взглядом Дэнниса, который потрусил прочь.
– Так накачался стероидами, что совсем крыша съехала, – бросил Томас.
– А ты никак не остепенишься?
– Со мной все в порядке. Чего тебе нужно?
– Меня интересует вопрос: что ты тут делаешь?
