Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
Дели немного помолчала, а потом задумчиво произнесла:
– Я знаю, что папа очень меня любит, но он часто так сильно бывает занят, что ему уже не до меня, – Дели печально вздохнула.
– У твоего папы просто очень много работы. Не обижайся на него. Если бы у него была возможность, думаю, он уделял бы тебе гораздо больше времени.
Дели грустно улыбнулась и кивнула головой, а потом неожиданно спросила:
– А когда я вырасту, мы бы могли с тобой пожениться?
Стивен растерялся и даже на мгновение приостановился.
– Котенок, мне сейчас уже двадцать восемь лет, а когда ты подрастешь, то есть хотя бы лет через одиннадцать, мне будет уже тридцать девять. Я же ровесник твоего папы.
– А я бы все равно хотела, чтобы мы поженились, – тихо и явно смущенно проговорила Дели. – Мне кажется, мы с тобой идеальная пара.
Стивен улыбнулся. Несмотря на нелепость желания Дели, ему в глубине души было необъяснимо приятно это услышать. Было такое ощущение, будто он поймал на ладонь солнечный лучик и смог его удержать.
– А почему ты так уверена, что идеальная?
– Ну… я так чувствую. Вот мама с папой – они не идеальная. У них ничего вместе не ладится, они ссорятся все время, они вообще друг с другом не могут. А нам с тобой всегда вместе интересно, всегда весело ну и … просто хорошо.
Потом вдруг Дели приостановилась, повернулась к Стивену и немного растерянно спросила:
– А может, это только мне так кажется?
Стивен посмотрел ей в глаза долгим нежным взглядом и, проведя ладонью по ее щеке, сказал:
– Мне тоже с тобой всегда очень хорошо… Всегда-всегда… Пойдем-ка домой, а то ветер усилился, как бы дождя не надул.
Стивен взял Дели за руку, и они поспешили к дому, а разговор маленьким осенним солнечным лучиком остался глубоко у него в памяти, должно быть навсегда…
* * *
Стивен стоял у закрытой двери, не смея войти. Он прислушивался. Из комнаты не доносилось ни звука. Спустя какое-то время он уловил глухой всхлип, от которого все его тело пронзило тупой болью. Он схватился за ручку двери, но открыть не решился. Должно быть, Дели плакала, уткнувшись лицом в подушку. Она так делала, когда мама с папой ссорились. Она всегда очень сильно переживала из-за их скандалов. В такие минуты девочка кидалась на постель, обхватывала подушку руками и крепко прижималась к ней лицом, так что плача почти не было слышно. А он садился рядом и успокаивал ее, гладя по содрогающимся плечам и спине. Но сейчас Стивен не смел войти, и ужасным было то, что причиной ее слез был он сам.
Вечером Стивен вернулся с работы, и они вместе сели ужинать. Дели сама приготовила ужин. Миссис Хэнсон не смогла сегодня прийти, и Дели решила принять на себя обязанности повара, хотя до этого, в таких случаях готовил Стивен, или они обходились бутербродами. Он знал, что Дели очень старалась. Она уже умела кое-что неплохо готовить и с удовольствием училась у миссис Хэнсон. Запеченный картофель и яичница были очень вкусные. Стивен это сразу же оценил, но скупо улыбнувшись, вслух сказал вымученно:
– Молодец! Хорошо получилось.
Краем глаза он увидел, что Дели улыбнулась в ответ. А затем, продолжая улыбаться, спросила:
– Хочешь, забавную историю расскажу? – и, не дождавшись ответа, стала рассказывать:
– У нас сегодня Эльза домашнее задание по географии не выучила про жителей Мадагаскара, а учитель именно ее спросил. Она даже глазом не моргнула и говорит, что все знает и начинает рассказывать. Несет всякую околесицу, но так увлекательно. Учитель ее сразу даже и не остановил. Мы все слушали, смеялись. А потом учитель сказал, что врать нехорошо, но, что воображение у нее очень богатое и два ей все-таки ставить не будет, представляешь, но чтоб к следующему уроку все выучила и ответила, как положено.
Дели рассказывала воодушевленно. Стивен понимал, что она в очередной раз пытается втянуть его в веселый увлекательный разговор, которые они так часто вели раньше. Он слушал, уткнувшись в свою тарелку. В последнее время Стивен избегал смотреть Дели в глаза. Всякий раз, когда он встречался с ней взглядом, его сердце начинало биться, как ненормальное от того волнения, в которое его приводила близость девочки и от страха, что он выдаст это волнение.
Но сейчас он все-таки не выдержал и поднял глаза. История была забавная, но взгляд Дели, неотрывно следящий за ним, напротив казался изучающим и очень тревожным. От такого взгляда ему стало не по себе. Он опустил голову, резко поднялся и сухо произнес:
– Извини, сегодня работы очень много. Я доем у себя.
И, прихватив свой ужин, поднялся к себе в комнату. Через несколько мгновений он услышал частый топот босых ног по лестнице: Дели бежала. А потом громко хлопнула дверь ее комнаты. Стало тихо. Девочка обиделась. Стивен сразу это понял. Дели умела быть сдержанной, и устраивать бурные сцены по любому поводу было не в ее характере. Он знал, что она очень чувствительна, всегда все принимает близко к сердцу, но старается гасить свои эмоции в себе. Видимо, он перегнул палку.
Стивен тихо вышел из комнаты и подошел к ее двери.
Они поменялись ролями: теперь он стал отрешенным и недоступным для нее, а она пыталась что-то изменить. Только разница была в том, что он сам, вполне осознанно, выбрал для себя такую роль. И сейчас он стоял, не зная, что делать. Стивен прижался лбом к косяку закрытой двери в комнату девочки, и ощущение полной безысходности охватывало его все больше и больше.
* * *
Дели взбежала вверх по лестнице, и, оказавшись в своей комнате, с силой захлопнула дверь. Щеки горели, подступающие к горлу рыдания мешали дышать. Она так старалась, готовила ужин, она хотела, чтобы все было, как раньше, чтобы Стив улыбался ей, разговаривал, шутил. А он взял и просто ушел, даже не доев за столом. Что она сделала такого? Что сказала? На что он мог обидеться, а может, даже разозлиться? Дели судорожно всхлипнула. Она сидела на кровати и, почти не моргая, смотрела в одну точку на ковре, и изо всех сил старалась не расплакаться. Но вот узор ковра дрогнул, смазался и поплыл в прорвавшихся все-таки слезах. Дели кинулась на кровать и уткнулась лицом в подушку. Было больно, очень обидно, а еще появилось чувство, что ее снова предали.
Она постоянно думала о родителях. Ей очень не хватало отца. Когда она думала о маме, почему-то не было такой щемящей, гложущей тоски, такой ноющей боли где-то внутри, которые возникали всякий раз, как она вспоминала папу. И тоска становилась тягостнее, когда она ощущала обиду на него за то, что он оставил ее, променял на свою любовь к маме. Она глушила эту обиду, хотела убедить себя, что ему было слишком тяжело, и потому он так поступил, но у нее это плохо получалось. Чувство, что ее предали, и тяжесть от невозможности простить это сдавливали сердце и не давали успокоиться и смириться со случившимся.
А теперь ощущение, что ее вновь предают, было связано со Стивом. Она не желала в это верить, хотела найти объяснение происходящему, как-то оправдать его, но у нее ничего не получалось. Как же ей быть, как изменить все?
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
