Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
– Видишь, как здесь весело. Даже ночью. Надо здесь навсегда остаться.
– Да, – согласился папа Миша. – Только боюсь, я не выживу, если такое веселье с лестницей будет повторяться слишком часто.
Если вы думаете, что после этого все умылись и улеглись спать, то глубоко ошибаетесь. Потому что тут в посёлке вырубилось электричество. В дачном посёлке «Ромашка» было такое интересное электричество, хронически вырубленное. Мама Лена нашла свечки, и, расставив их вокруг, все принялись собирать пух в целлофановые пакеты. И все, кроме Дашеньки, недоумевали, как в обыкновенной подушке может поместиться столько пуха. А Дашенька недоумевала, почему в подушке один только пух с перьями, а самой птички нету.
Когда пухом набили пять пакетов, все, кроме Ивана и Саши, поднялись на чердак. Саша искала подсвечник для своей свечи, а Иван развлекался, строя из рук смешные тени. Он перебирал, перебирал пальцами, и вдруг на стенке шкафа появилась странная фигура, напоминающая обезьяну. Вспомнив, с чего всё началось, Иван вздрогнул.
– Клянись, что не будешь ехидничать, и я тебе что-то расскажу, – сказал он Саше, дунув на свечку. – Лучше утром.
– Чтоб мне каждую ночь так спалось! – поклялась Саша.
За окном светила луна. Всё небо было в мелких, как брызги, звёздочках, которые можно было разглядывать, не вставая с топчана.
Иван, решив проверить, видно ли отсюда дачу на холме, уверенно шагнул к окну.
Дачный посёлок вздрогнул от очередного жуткого воя. Вопил Иван. Притаившиеся новенькие грабли радостно съездили Ваньку по лбу.
Глава шестая. Утро с петухами
Наверное, тот петух, про которого у кого-то хватило воображения сказать «поёт», был не совсем петухом, а петухо-соловьём или малиновко-петухом. Потому что такого слова, в смысле «поёт», ни сказать об орущем в шесть часов утра хриплым голосом придурке, ни подумать нельзя.
Первые десять минут этого настойчивого ора Иван думал только о хорошо пристрелянной двустволке, присутствие которой как никогда утешило бы его в сегодняшнее утро. Через следующие десять минут ритмичного кукареканья под окнами дачи № 6 смерть петуха от многочисленных ранений показалась Ивану слишком лёгкой. Натягивая шорты, он отчаянно пытался подумать о чём-то хорошем, чтобы не лопнуть от злости. Например, об этих ангельских созданиях – молчаливых дождевых червяках.
Саша спустилась с чердака, закутавшись в одеяло.
– Я и не предполагала, что могу кого-то ТАК СИЛЬНО ненавидеть, – пробормотала она.
Иван понимающе кивнул. И с решительными лицами молодые люди вышли в сад.
Сергеевы с Лапшовыми привыкли к разным городским шумам, но такое истошное, на износ, кукареканье было им в диковинку и даже несколько пугало. Укутавшись в одеяла, почти все обитатели дачи собрались на крыльце и озадаченно смотрели в сторону Терёхиного участка. Прокоп взлетел на забор и тоже посмотрел на соседей.
– О-ох, – раздался на крыльце дружный вздох сожаления – ни у кого под рукой не оказалось увесистого камня. Прокоп, полюбовавшись на дело горла своего, спрыгнул к себе на участок и, время от времени покукарекивая, пошёл завтракать. Наивные городские жители сидели на крыльце и надеялись, что петухи кукарекают только на восходе и закате, в строго отведённое для этого время.
Прокоп же, как и множество других неорганизованных современных петухов, кукарекал под настроение. А если учесть, что жаловаться ему было в общем-то не на что, настроение у него всегда было кукарекательное.
В отличие от бодрого Прокопа участок выглядел в это прекрасное утро, как и временные хозяева, – несколько пришибленно. Под окном на блестящих листьях мяты декоративно поблёскивали бордовые и жёлтые ягоды черешни – папа Миша действительно привёз вчера черешню и полез ночью в чердачное окошко с пакетом, который лопнул, выпустив на свободу пять килограммов ягод. Практичная Даша тут же отправилась «по ягоды», сообщив, что вот с таких грядок, кучками, собирать черешню гораздо удобнее, чем с дерева.
Клубника после папиного воздействия была в плачевном состоянии.
– Нужно было тебе падать в другую сторону, – благоразумно заметил Иван.
– Сильно благодарю, – ответил папа, косясь на колючий крыжовник.
– Видишь, как всё хорошо складывается, – заметила мама Лена, перелив из лопнувшей бутылки остатки кваса, которых всё ещё могло хватить на окрошку. – Будем считать, что нам повезло.
– Ага, особенно мне, – недовольно пробормотал Иван. – Не каждому выпадает честь носить такой внушительный фингал.
– Не брюзжи, – сказала мама Оля. – Это просто счастье, что ты не выбил себе глаз или не получил сотрясение мозга. Счастливчик.
И все продолжили наслаждаться первыми лучами солнца.
Только Стася спала. И это было что-то непостижимое, когда приключения вдруг произошли без её активного вмешательства. И Саша подумала, что, пожалуй, Стаська просто набирается сил для чего-то ещё более грандиозного, как, например, всемирный потоп или рытьё дырки сквозь земной шар.
Глава седьмая. Откуда берутся люди
На девятичасовой электричке приехал папа Андрюша. Он привёз много забытых в спешке, но крайне необходимых на даче вещей: Стасин левый носок без дырки, мамину книгу «Блюда таиландской кухни», Сашину косметичку с зелёной помадой и оранжевыми тенями… и фотоаппарат.
– Это не наше, – подозрительно сказала мама Лена.
– Теперь наше, – возразил папа, приготовившись, что его будут ругать за лишние расходы. – Я купил для Сашки в подарок. Будет фотографировать нас на даче. Нельзя же не запечатлеть для истории такую экзотику: тебя в роли садовода.
Саша замерла, не веря своему счастью.
– И на какой праздник этот подарок? – спросила мама.
– На день летнего солнцестояния, – твёрдо сказал папа. – И не говори, что он уже прошёл. Я считаю, что на даче жизнь очень выгодная. Все продукты свои. По крайней мере, укроп точно свой. На одном укропе сколько денег сэкономили, на целый фотоаппарат хватило. И не ворчи.
– Я не ворчу, – обиженно сказала мама. – Я давно о фотоаппарате мечтала. Только пусть он действительно будет Сашин, а то я нажму какую-нибудь не ту кнопочку, и всё взорвётся.
– Я не покупаю фотоаппараты с вмонтированными в них атомными бомбами, – пожал плечами папа. – Сашка, иди сюда, я тебя научу, как с этим обращаться.
Саша благоговейно взяла в руки хрупкую чёрную коробочку. Это была самая дешёвая «мыльница», которую только смог найти папа, но Саше, не избалованной дорогими подарками, она казалась прекрасной, как золотая шкатулка эпохи Возрождения. Девочка быстро усвоила нехитрую науку и уже не расставалась с подарком, снимая всё подряд: рассвет над сараем, портрет мамы на фоне капусты, подол пролетавшей мимо фотоаппарата Стаськи, лист петрушки, плавающий в супе… Особенно здорово было фотографировать котят: Муму падает с яблони с мухой в зубах, Офелия вылезает из банки варенья, Ваня Бренди пристаёт к осе, чтоб она его погладила… В конце концов она так надоела котятам, пытаясь рассадить их в красивых позах, что зверюшки удирали, едва завидев, как Саша подносит к глазу чёрную коробочку.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
