В глазах у Гвидиона защипало.
«Этого не может быть, — в отчаянии подумал он, — не может быть!»
Оба названных Эмили города находились на Серендаире.
— В чем дело, Сэм?
Страх Гвидиона начал передаваться девушке.
Гвидион посмотрел на нее. Пелена спала. Прагматическая натура помогла ему справиться с отчаянием. Страх отступил, едва лишь на ум Гвидиону пришла очень простая мысль. Ну конечно же! Он явился сюда для того, чтобы спасти Эмили от верной гибели — до того, как Остров исчезнет в глубинах вод. Он знал, как это сделать, куда идти и к кому обратиться. А еще он знал, когда следует уходить. Должно быть, милосердная Судьба направила его назад во Времени и дала ему шанс, хотя Гвидион и не понимал, почему она выбрала именно его.
Он посмотрел на Эмили и улыбнулся. Гвидион ни на мгновение не усомнился в том, что нашел свою половинку, как не сомневался в своем имени. Он ВИДЕЛ. И вместе с новым знанием пришли спокойная уверенность и растущая радость. Эмили — его половинка. Поверить в это было совсем не трудно — он любил ее, и любил сильно.
Гвидион взял лицо девушки в ладони и наклонился для нового поцелуя.
— Прости, я не хотел тебя напугать, — сказал он, когда поцелуй закончился. — Мне нужно кое-что тебе рассказать.
Эмили слегка отстранилась:
— О чем?
Гвидион постарался, чтобы его голос не дрожал. Это случалось, когда он особенно волновался.
— Мы должны покинуть эти места как можно скорее и направиться на восток, в сторону Широких Лугов. Если со мной что-нибудь случится или обстоятельства нас разлучат, ты должна обещать мне, что обязательно найдешь человека по имени Маквит, или Фаррист, или Гараэль. Пожалуйста, обещай мне.
Эмили удивленно на него посмотрела:
— О чем ты говоришь?
Гвидион хотел ей все объяснить, но понял, что ничего не получится. Эмили просто не поймет. Никто не знал о приближающейся катастрофе; война еще не успела сюда добраться, а Остров ушел под воду через столетия после войны. Потом Гвидиону в голову пришла грустная мысль. Возможно, ему не суждено вернуться назад. Возможно, он будет жить и умрет здесь, в Прошлом.
Он обнаружил, что так и не выпустил лицо Эмили из своих ладоней. Внимательно вгляделся в ее черты. Необъяснимое поведение юноши пугало ее, но она определенно хотела его успокоить. Ее глаза искали ответы в выражении лица Гвидиона; зрачки потемнели от тревоги. В это нежное лицо Гвидион смог бы смотреть, наверное, бесконечно долго, никогда при этом не уставая, — и все равно ему вряд ли удалось бы познать эти милые черты до конца. Нежность к Эмили поднималась из самых глубин существа, и Гвидион без малейших колебаний решил, что смерть рядом с нею несравненно лучше, чем жизнь вдали от нее.
Свет слегка переместившейся луны наполнил глаза Эмили серебром, и она улыбнулась. В тот же миг все страхи Гвидиона растворились, и он снова поцеловал девушку. Теперь их губы не разлучались долго-долго. Чудесные ощущения вернулись к Гвидиону, губы Эмили слегка приоткрылись, и он ощутил ее дыхание. Чувство близости оказалось слишком сильным.
Гвидион отпрянул назад и увидел, что Эмили удивлена.
— Я все еще не могу поверить, что ты здесь, — прошептала она. — Откуда ты?
— Что ты имеешь в виду?
Эмили взяла его за руки. От волнения она слегка дрожала.
— Ты ведь — исполнение моей мечты, правда? Ты пришел, чтобы спасти меня от лотереи и забрать с собой?
— Можно сказать и так… Но почему ты решила, что я — твоя мечта?
На лице Эмили не было ни тени смущения.
— Вчера, в полночь, я обратилась с просьбой к своей звезде — и вот ты здесь. Ты ведь не знал, где находишься, верно? Я вызвала тебя издалека?
Гвидион широко раскрыл глаза и глупо улыбнулся:
— Да, ты совершенно права. Она вздохнула:
— Не могу поверить. Я почти целый год ждала подходящей ночи, и у меня получилось. Ты наконец пришел. Ты здесь. — На ресницах Эмили появилась одинокая слеза и скатилась по щеке, отчего улыбка девушки сделалась еще ярче.
«Нет, в ней определенно есть волшебство, — подумал Гвидион. — И, может быть, настолько сильное, что способно было перенести меня через волны Времени».
Эмили встала и протянула ему руку.
— Пойдем, — сказала она. — Я хочу показать тебе убежище фей.
Они спустились с холма и не торопясь двинулись к реке, рассекавшей долину надвое. Шагая по склону, Гвидион наблюдал за незнакомыми созвездиями; черное небо расстилалось над ним, полное бесконечных обещаний.
Когда они дошли до реки, Эмили остановилась и в смятении огляделась: течение оказалось сильнее обычного, а берега были сильно заболочены. Один из высоких башмаков девушки застрял в трясине, и Гвидион помог ей выбраться из этих цепких объятий. Эмили беспомощно посмотрела на плакучую иву, к которой она собиралась привести своего спутника, а потом перевела взгляд на сложную шнуровку своих башмачков.
— Очень жаль, Сэм, — огорчилась она, — но мне туда не добраться. Если я сниму эти разнесчастные башмаки, то потом целый час пройдет, пока я их снова надену. А вот ты сходи туда обязательно. Оттуда открывается такой замечательный вид.
— Какой мне смысл идти туда без тебя! — воскликнул Гвидион.
Он огляделся в поисках более удобного места для того, чтобы преодолеть трясину, но ничего подходящего не обнаружил. Тут ему в голову пришла одна мысль, однако он никак не мог решиться высказать ее вслух.
Эмили словно прочитала ее сама.
— Ну, тогда ты можешь меня перенести, — сказала она. — Если хочешь, разумеется.
— Да, конечно, — с облегчением кивнул Гвидион.
У него дрогнул голос, когда он произносил это «да». Пытаясь скрыть смущение, Гвидион принялся связывать концы плаща, чтобы они не намокли в реке. Когда непрошеный румянец сошел с его лица, он протянул Эмили руки. Ему еще никогда не приходилось носить девушек на руках, и он поклялся, что если уронит Эмили в воду, то тут же найдет ядовитое растение, чтобы навсегда покончить со своей неудавшейся жизнью.
Эмили без малейшего смущения обняла Гвидиона за шею, а затем взяла его руку и подложила себе под колени. Юноша легко поднял девушку и осторожно вошел в воду. Оказавшись на другом берегу, он двинулся по мокрой траве и, добравшись до ивы, осторожно поставил Эмили на ноги.
Дерево оказалось великолепным. Множество ветвей отходило от мощного главного ствола, такого широкого, что его смогли бы охватить только три человека. Имея богатый запас воды, ива выросла настоящим великаном среди деревьев, а ее изящные листья отбрасывали под серебристым светом луны кружевную тень.
Эмили с любовью похлопала по стволу.
— Фермеры верят, что одинокое дерево, стоящее посреди луга, служит пристанищем для фей, живущих в полях, — с улыбкой глядя на ветви, сказала она. — Из чего следует, что ты смотришь сейчас на волшебное дерево. Считается, что если такое погибнет, то всем, кто живет поблизости, грозят неисчислимые беды. Ни один из здешних крестьян не станет его рубить.
