Пегги не была уверена, что ей понравилось упоминание священником ее лодыжки. Молодой человек был высок — девушка доставала ему до плеча — и, несмотря на неуклюжесть, неплохо сложен, с голубыми глазами и рыжевато-коричневыми волосами. Однако в отличие от остальных незамужних женщин в деревне Пегги не считала его привлекательным.
Рассудив, что нет никакой возможности отвергнуть предложение без того, чтобы не показаться грубой, Пегги просунула свою одетую в перчатку руку под локоть священника и позволила ему проводить себя через кладбище. Пока они шли, мистер Ричлэндз без конца рассказывал о том, что он изменил в доме — в доме, где Пегги выросла и который после смерти ее отца был передан новому приходскому священнику. Хотя Пегги вполне устраивал ее собственный крошечный коттедж, построенный на окраине церковных владений, она не могла не думать об отцовском доме как о своем, и ее злили разглагольствования мистера Ричлэндза о том, что он переклеил обои в гостиной. Глупец. Разве он не знает, что камин коптит и новые обои загрязнятся меньше чем за год…
Мистер Ричлэндз продолжал свое скучное повествование почти до самых ворот кладбища. Пегги, которая уже некоторое время взвешивала все «за» и «против», вдруг выпалила:
— Мистер Ричлэндз, я только что была в деревне у Макфирли и присутствовала при родах шестнадцатого ребенка…
Еще не закончив фразу, она почувствовала, что мистер Ричлэндз напрягся и отпрянул от нее.
— Что? — вскричал он, не веря своим ушам. — Вы шутите, мисс Макдугал? Однако должен сказать, если это шутка, то не очень остроумная.
Пегги, нахмурившись, посмотрела на него.
— Нет, я не шучу, мистер Ричлэндз. Я обсудила это с миссис Пирс, акушеркой, и мы решили, что ваш долг священника — поговорить с мужчинами из Эпплсби. Им следует оставить в покое миссис Макфирли по меньшей мере на год. В противном случае она никогда не сможет восстановить свои силы. А нам придется максимально возместить ей ущерб из церковной копилки.
— Мисс Макдугал! — Бледное лицо мистера Ричлэндза по цвету почти сравнялось с лежавшим вокруг снегом. У Пегги упало сердце, она поняла, что миссис Пирс была права. Священник был в шоке, и теперь она ждала приступа гнева.
— Я поражен до глубины души, услышав, что вы, молодая, незамужняя женщина, присутствовали при родах! Просто неслыханно! Тем более при появлении незаконного ребенка у деревенской потаскушки! И о чем только думала акушерка, позволяя вам это? Я намерен как следует поговорить с миссис Пирс. Такое поведение настолько постыдно, что я… я даже не знаю, что и думать!
Изможденное лицо Майры Макфирли и ужасная вонь были еще свежи в памяти Пегги. Она нетерпеливо топнула ногой, недовольная тем, что священник вздумал читать ей нотации по поводу присутствия при родах, когда существуют гораздо более серьезные дела, которыми ему следовало бы заняться.
— Да ладно вам, мистер Ричлэндз. Может, я и молода, и не замужем, но я не ребенок и тем более не невежда. Я знаю, откуда берутся дети и как их производят на свет, и прошу вас как приходского священника помочь миссис Макфирли…
— Я не намерен делать ничего подобного, — воскликнул мистер Ричлэндз. — Я не стану помогать женщине, которая настолько распущена, что не может не раздвигать ноги в течение времени, необходимого для восстановления сил после родов.
— Но это же ваш долг! Мой отец…
— Ваш отец! Ваш отец! Да знаете ли вы, мисс Макдугал, как мне надоели ссылки на вашего отца? Ваш отец был малограмотным мыслителем, которому вы и остальные прихожане, похоже, привыкли верить. Если он был таким мудрым, почему он оставил вас с племянником на милость церкви — на мою милость, — чтобы только вы не попали в работный дом?
Пегги удивленно посмотрела на мистера Ричлэндза, глаза девушки мгновенно наполнились слезами, которые она зло смахнула.
— Если вы так думаете, — сказала она тихим, сдавленным голосом, который сама не узнала, — тогда желаю вам всего хорошего.
Повернувшись, Пегги гордо зашагала прочь. Какая наглость! Не попала в работный дом только благодаря его милости! Ему, значит, надоело слышать о моем отце? Хорошо, он не услышит о нем ни одного слова, вообще ни словечка. Пегги никогда больше не заговорит с этим отвратительным типом. Вот так-то!
Молодой человек позвал ее, в его голосе слышалось крайнее волнение. Спотыкаясь, молодой человек побрел за Пегги. Видя, что она не останавливается, он неожиданно положил свои руки в перчатках на плечи девушки и развернул ее лицом к себе. Это очень удивило Пегги. Священник старательно избегал прикасаться к ней, даже на вечеринках, на которых они порой бывали у благопристойных соседей, вознамерившихся ни больше ни меньше помочь привлекательной дочери покойного священника и симпатичному новому пастырю найти взаимопонимание.
— Мисс Макдугал, — мистер Ричлэндз тяжело дышал, его пальцы давили даже через ее шубку, — простите, если обидел вас, но, пожалуйста, выслушайте меня. Я давно заметил, что ваш отец, хоть и был добрым человеком, слишком вольно обращался с приходом, особенно это касается вашего воспитания…
Пегги собралась с духом, чтобы резко возразить, но Ричлэндз торопливо продолжал:
— То, чего не следовало бы знать молодой девушке, совершенно необходимо знать жене священника, поэтому я готов смотреть сквозь пальцы на плохие манеры, которые вы продемонстрировали…
Пегги во все глаза смотрела на своего спутника, ее рот приоткрылся.
— Мистер Ричлэндз, — с трудом произнесла она. — Вы что?..
— Именно так. Не думаю, что для вас, мисс Макдугал, явилось неожиданностью то обстоятельство, что я уже некоторое время восхищаюсь вами больше, чем по-дружески. Надеюсь, вы окажете мне честь, став моей женой.
Пегги едва не расхохоталась ему в лицо. Господи, ей только что впервые в жизни сделали предложение, а она еле сдерживает смех. Как непристойно!
Лицо мистера Ричлэндза было очень серьезным и озабоченным, скорее в связи с темой, которую она затронула ранее, подумала Пегги, нежели с тем, как она отнесется к его предложению. Разумеется, она не собиралась его принимать.
Пытаясь убрать его руки со своих плеч, Пегги сказала:
— Мистер Ричлэндз, вы ошибаетесь, если полагаете, что я когда-либо вообще подозревала об истинной природе ваших чувств ко мне. Очень жаль, если я дала вам повод думать, что и я чувствую к вам нечто большее, чем дружба. Поскольку это вовсе не так, то боюсь, что не могу принять вашего великодушного предложения. А теперь отпустите меня, пожалуйста.
Когда он наотрез отказался выпустить ее, девушка начала извиваться, пытаясь вырваться из его объятий.
— Вы слышите меня, мистер Ричлэндз?
— Зови меня Джонатан, — сказал священник, наклонившись, чтобы поцеловать ее, — Пегги.
Пегги так растерялась, когда его лицо приблизилось к ней, что на мгновение застыла. Она ощущала обжигающую сухость его губ и неожиданное, пугающее движение языка, пытавшегося пробраться сквозь ее плотно сжатые губы. Следующая реакция была вовсе не столь пассивной. Размахнувшись ногой, она со всей силы ударила непрошеного жениха по голени острым носком сапожка.
