«Быть иль не быть? — Вот в чем вопрос». Да? Рожать иль не рожать?
В колебаниях и размышлениях, подобных вашим, однажды написался у меня вот такой сонет:
Надежда на смысл
Каким ни укрепляй ее трудом,
ветшает плоть, души гостиный дом.
Вестимо, в свой черед и мироздание
со всею требухой пойдет на слом,
не ведая, зачем и что потом,
и Кто-то, расписавший все заранее,
себе составит новое задание,
зальет пространство звездным кипятком,
в молекулу впечатает послание
и отрока отправит на заклание.
Охотой испытательской влеком,
неведомый родитель и убийца
быть может, пожалеет кой о ком,
и вдруг ему мой опыт пригодится…
Вчитываясь в ваш вопрос, у самого себя снова спрашиваю: «А стоило ли родиться?»
А не лучше ли было бы мне, если бы мои родители поосторожничали и не позвали бы меня сюда?..
Мы касаемся здесь вопроса, лежащего за гранью человеческого разумения.
Бесспорно лишь одно: если бы предки наши заботились о том, чтобы мы не попадали в несовершенный мир, то нас с вами не было бы. Человечества не было бы, а жили бы на Земле только звери, не боящиеся несовершенств мира и жаждущие жить во что бы то ни стало.
Рождение детей, как и наши собственные рождение и смерть, не есть наша индивидуальная воля, но родовая и свыше. Не перестаю удивляться, сколь велика забота неких неведомых сил о том, чтобы огромные риски, приходящиеся на каждую живую душу и тело, для каждого рождающегося были предельно минимизированы.
Если почитать медицинские учебники, особенно те разделы, которые касаются наследственных болезней, то при неподготовленности можно сойти с ума от ужаса: сколько всяческой жути подстерегает нас изнутри нас самих, еще во внутриутробном периоде, не говоря об угрозах внешнего мира.
А в реальности все-таки у подавляющего большинства все более или менее благополучно, жить можно, и жить приятно, по крайней мере, иногда…
Днем ваши души
смотрятся в меня,
гримасничают,
в судорогах бьются,
а ночью,
возле тихого огня,
глядишь, опять
воды живой напьются…
Не падайте,
я к вам иду
воспитывать землетрясенье.
Пчела, уснувшая в меду,
проснется утром
в Воскресенье.
Смотрите ввысь, я говорю:
осанку потерять — опасно.
Я здесь, я с вами, я горю,
и Солнце тоже не погасло…
И вы, и я живем в мире ужасов и красот, страшных несовершенств и непостижимых смыслов, кошмарного зла и таинственной благодати. Нас сюда вбросили, не спрашивая нашего согласия (впрочем, кто знает…). Жалеем ли мы об этом, хотим ли родиться обратно? Не знаю, как вы, а я нет.
