Что же произошло за то время, пока он был в «отключке»? И зачем все это? Дьявол, ведь и не спросишь…
— Как ты себя чувствуешь? — тот самый мелодичный голос был полон искреннего участия.
«Та-а-ак… Сидеть с открытым ртом — не эстетично», напомнил себе Денис, стараясь изобразить менее глупый вид. Растерянность была вполне простительной — девушка говорила не по-русски, да и не по-английски, в этом не могло быть никаких сомнений, тем не менее слова чужого языка воспринимались легко, без малейших усилий. Обучение под гипнозом? Ну-ну… О чем-то подобном Денис что-то слышал. В то, что такое возможно, верилось с трудом, но как можно не верить самому себе, своим собственным ощущениям?
«Это уж слишком, господа кудесники! — зло подумал Денис, решив не выказывать удивление. — Мне такая бесцеремонность надоела. Один делает из меня отбивную, другой вытворяет черт знает что с моим сознанием. Пора попытаться взять судьбу в свои руки».
— Спасибо, вполне неплохо, — для большей убедительности он лениво зевнул. Как ни странно, язык послушно выдавал грубоватые, гортанные звуки. Слушать самого себя было странно. — Можно даже сказать, отлично себя чувствую, учитывая все обстоятельства.
Уже сказав эти слова, Денис с удивлением обнаружил, что они вполне соответствуют действительности. Руки уже совсем не ноют, остались лишь разве что неприятные ощущения в подбородке, различимые только при разговоре. Осторожно напряг пресс — ничего. Напряг сильнее, еще сильнее, с шумом выдохнув воздух, — и почувствовал еле слышимые отголоски недавней боли. «Просто не делайте так», — вспомнился совет мудрого доктора из анекдота.
Странно. Будто его избили не несколько часов, а несколько дней назад. Денис с подозрением посмотрел на опускающееся солнце, словно надеясь выяснить, не успело ли светило сделать пару-тройку оборотов, пока он спал. Жаль, что, выходя из дому, он не надел часы. Сейчас хоть во времени он чувствовал бы себя комфортней. Если уж с пространством у него как-то разладилось…
— Хорошо! — Незнакомка радостно улыбнулась. — Я постаралась снять твою боль. Ты не против?
— Несколько запоздалый вопрос, тебе не кажется? — хмыкнул Денис. — Но я, конечно, не против. И даже благодарен. В смысле, и за это тоже, и вообще…
Плавный взмах изящной руки остановил его попытки подобрать слова признательности.
— Не стоит. Мне было бы очень неприятно, если бы Самеах тебя убил.
Денис с подозрением посмотрел на девушку. Та улыбалась совершенно безмятежно. Что это — непосредственность, граничащая с инфантильностью, или проявление своеобразного чувства юмора? Не разберешь…
— Мне тоже… было бы неприятно, — выдавил он из себя. — Так, значит, его зовут Самеах?
— Да.
— Вот я его точно убью! — кровожадно пообещал Денис.
— Как хочешь. — Девушка равнодушно повела плечами. — Можешь прямо сегодня.
«Все-таки шутит. Не может быть, чтобы она так говорила всерьез», — убеждал себя Денис. Но на всякий случай ответил в том же духе:
— Не хочу сегодня. Попозже.
— Хорошо, — последовал спокойный кивок. — Иначе ночью может быть небезопасно.
Денис насторожился: шутит не шутит… Впрочем, не стоит об этом думать сейчас. Есть вещи поважнее.
— Тебя как зовут? — отсутствие в местном языке разницы между «ты» и «вы» устраняло маленькую проблему этического характера.
— Такима.
Денис подумал, что имя ей удивительно идет. Хотя едва ли смог бы связно объяснить, что он под этим подразумевает.
— Очень приятно, Такима. А я — Денис. Ну, или можно Дэнис. — На грубоватом чужом языке второй вариант звучал более естественно.
Набрав полные легкие воздуха, он приготовился выстрелить целой серией вопросов. Но Такима заговорила первой.
— Ты хочешь есть, Дэнис?
Ради интереса можно было подсчитать, сколько раз за сегодня его выбивали из состояния равновесия. Как в прямом, так и в переносном смысле. Из всех неуместных вопросов этот казался самым нелепым. И все же он был одновременно и самым нормальным. Самым человеческим в столь невероятной обстановке.
— Хочу, — просто ответил Денис.
И это было правдой. Раньше чувство голода скромно занимало место где-то на заднем плане, притаившись за такими мощными конкурентами, как страх, злость и любопытство. Но сейчас, когда об этом заговорили… Денис понял, что ответы на все его вопросы могут и подождать.
Такима стала подниматься, плавно и неторопливо, и Денис, вскочив на ноги, успел протянуть ей руку, проявив неожиданную для себя самого галантность. Девушка поблагодарила его коротким взглядом:
— Пойдем, тут совсем недалеко.
3
Такима не обманула — едва нырнув в гущу деревьев, они уже буквально через сотню шагов вновь вышли на поляну. У Дениса даже мелькнула мысль, что Такима просто зачем-то вернулась обратно. Но потом он осмотрелся и обнаружил серьезные отличия. Во-первых, эта поляна была намного больше прежней, а во-вторых, смотрелась куда благоустроенней. Посередине ее стояли две совершенно одинаковые палатки. Выглядели они не совсем обычно — круглые, с острым верхом, не палатки даже, а скорее шатры. Привычным был только цвет — неброский, темно-зеленый.
Чуть поодаль горел костер, в языках которого весело булькал непритязательного вида котелок. Распространяемый им вокруг аромат немедленно защекотал ноздри, заставил желудок заявить о себе как о важнейшей части организма. Однако Денис подумал, что не стоит превращаться в жалкий придаток собственной пищеварительной системы и самое время, не забывая о еде, приступить наконец к расспросам. Обретенная способность общаться с аборигенами внушала энтузиазм. Аборигенов, кстати, оказалось несколько больше, чем при первой встрече. А именно, если не считать Такиму, три экземпляра. Тот, что устроил Денису «радушный прием», демонстративно не смотрел в его сторону. Двое других, явно одевавшихся у того же портного, проявляли более живой интерес.
Громила ростом под два метра и с комплекцией двустворчатого шкафа смотрел с равнодушным превосходством. Короткая туника выглядела на его мощных чреслах очень забавно. Однако смеяться над ним было, похоже, небезопасно. Замечательно, конечно, если под такой грубой оболочкой будет скрываться редкая способность к самоиронии. А если нет? Никому не пожелаешь быть тем несчастным, кто вызовет гнев этого монстра. Дело отнюдь не только в габаритах — каждое движение атлета являло собой мощь в самом первобытном смысле слова. Копье, которое он небрежно держал в левой руке, казалось легкой тросточкой. Денис подумал, что ничуть не удивится, если увидит, что гигант использует его в качестве зубочистки.
Еще один член странной компании имел далеко не такой угрожающий вид. Ростом он почти не уступал коллеге-амбалу, но телосложение имел чуть ли не тщедушное. Худощавый, долговязый, с крупными ладонями и тонкими запястьями, абориген казался нескладным подростком. К тому же он был рыжим и беспрестанно чему-то улыбался. Застенчиво и неуверенно. Дениса разглядывал с неприкрытым интересом. Все безобидно и даже трогательно, но и этот милый юноша не был лишен неизбежного атрибута — копья, которое он воткнул в землю рядом с собой.
