Китти поморщилась. Ее молодость и пол в свое время сильно помешали при устройстве на работу. И поэтому после окончания колледжа ей, квалифицированному, дипломированному специалисту с радостью пришлось принять предложение этой известной фирмы и довольствоваться должностью секретаря. С тех пор она привыкла носить деловые костюмы и убирать свои волосы в аккуратный неброский пучок. Это вызывало доверие клиентов и работодателей.
Сэр Роберт открыл дверь, пропуская Китти. На прощание она горько улыбнулась.
— Я стараюсь выглядеть как можно старше. — И, вздохнув, добавила: — Вы, должно быть, подумали, что я неблагодарная дочь, если могу подозревать свою мать в таких вещах.
— Это не преступление. Все мы люди, у всех нас есть минуты слабости, все мы делаем ошибки. Удачи вам, мисс Харрисон.
— И вам, — улыбнулась Китти в ответ и, поддавшись внезапному порыву, потянулась и мягко поцеловала обветренную щеку доброго старика.
Немного смущенная, она направилась к лифту. Все было немножко глупо и неловко, но ничего, подумала Китти, скоро я обязательно забуду про свой неудачный визит. Теперь я снова в состоянии здраво рассуждать и не думать о глупостях, решила девушка, хотя полной ясности еще не было. Но, тем не менее, ей как будто стало легче дышать, а это именно то, что Китти хотела получить больше всего на свете.
— Очень трогательно!
Китти моментально очнулась от своих радужных мыслей. Перед ней стоял Пол Рэнделл.
— Скрепили дружбу поцелуем? Думаете, застолбили участок? Надеетесь, плутовка, на золотую жилу?
Китти вздрогнула от неожиданности. Чем она заслужила эти оскорбления?
— Да что вы себе позволяете? — воскликнула девушка.
Она нажала кнопку вызова лифта, и дверцы тут же распахнулись. Пол Рэнделл с подчеркнутой вежливостью уступил дорогу, и Китти, сжав зубы от негодования, вошла внутрь маленькой кабины, надеясь, что назойливый собеседник наконец оставит ее в покое. Но не тут-то было: он вошел следом и с силой стукнул по панели управления, что привело ее в еще большую ярость.
— Очень умно. Теперь Роберт только и будет думать о вашем визите. Конечно, он не забудет вас, ведь вы так заинтриговали его. Наверняка он попытается отыскать вас. На всякий случай вы же оставили свой адресочек.
— Вовсе не для этого, — попыталась защититься Китти.
— А, понятно. Для чего же вы поцеловали его? — язвительно поинтересовался молодой помощник сэра Роберта.
Их глаза встретились: напряженная борьба двух характеров, двух сильных людей достигла своего апогея. Китти почти физически ощущала силу, беспредельную власть над собой. Ее как будто сжали в тиски, не давая пошевелиться, повернуться, освободиться. Она собралась с мыслями и выпалила:
— Я прощалась!
От пережитого напряжения она чувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Сквозь болезненный шум в голове, в ушах до нее донеслись язвительные слова:
— Вы всегда так прощаетесь с незнакомыми вам людьми? — издевался Пол.
Боже! Это был просто внезапный порыв, который нельзя никак объяснить. Кто мог подумать, что Пол будет наблюдать за ними.
— С пожилым джентльменом, который показал мне пример великодушного отношения и старомодной вежливости! Это было вполне естественно, — бесстрашно парировала Китти, замечая, что возбуждение собеседника вот-вот перейдет опасные границы.
И все же ей было очень трудно бороться с обаянием незнакомца! Она ясно чувствовала волшебный аромат, исходивший от него. Этот запах очаровывал ее, опутывал невидимыми нитями, и Китти с ужасом сознавала, что не в силах противопоставлять что-нибудь этому первобытному влечению, зову неразумной природы.
— У вас, конечно, не было скрытых мотивов?
Резкий вопрос вывел Китти из забытья. Она с трудом проглотила подступивший комок в горле и постаралась вложить в свой ответ как можно больше желчи и презрения.
— Не мерьте всех по себе. Вы уже достаточно повеселились, мистер Рэнделл. Теперь разрешите мне выйти.
Он приподнял ее подбородок и посмотрел ей в глаза.
— Почему ты делаешь это? — неожиданно перешел он на «ты».
— Что? — опешила Китти.
— Одеваешься, как моя пожилая незамужняя тетка, мисс Жеманность?
— Черт возьми! Да какое ваше дело? — Она не сразу нашлась с ответом. — Я ношу то, что мне нравится! — Китти, конечно, не собиралась пускаться в длинные объяснения.
Пол Рэнделл внимательно оглядел ее с головы до ног и подытожил свои наблюдения:
— Но это не нравится мне!
— И вы даже не представляете, как мне приятно это слышать, мистер Рэнделл, — огрызнулась она, с вызовом сверкнув зелеными глазами. Пол, не обращая внимания на ее сарказм, продолжал задавать неуместные вопросы.
— А существует ли мужчина, которому эти наряды пришлись по вкусу?
Это невозможно! Да как он смеет!
— К вашему сведению, да! — с жаром парировала Китти и сразу же пожалела, что опустилась до ответов на провокационные вопросы.
— Мистер Чопорность и Сдержанность, не так ли?
Ох, как легко этому самоуверенному типу удается задеть ее за живое!
— Да кто бы он ни был! Чарли в тысячу раз лучше вас!
Его губы насмешливо искривились.
— Ты как будто стараешься в первую очередь убедить себя. Он знает о том, что ты здесь?
Китти почувствовала, что с трудом выдерживает пытку.
— Это мое личное дело, — огрызнулась она. Ее голос срывался.
— И он бы одобрил твои методы? — сурово поинтересовался Пол.
Вряд ли. Но совсем по другим причинам, что абсолютно не касается «милого» партнера сэра Роберта.
— Кажется, вы уже составили свое мнение обо мне? К чему этот разговор?
— По-другому и не могло быть.
— Вы могли бы спокойно выслушать меня.
— О леди, я так и сделал. И мне это не понравилось. И почему ты вообразила, что проделка сойдет тебе с рук? Потому что сэр Роберт пожилой человек? Или ты поставила на свои необыкновенные волосы?
Он уже упоминал об этом. Странно! Это настолько заинтриговало ее, что она решилась спросить:
— А они тут при чем? Разве это важно? — сказать по правде, Китти, как и все обладатели огненной шевелюры, уже устала от дерзостей и колкостей, отпускаемых в ее адрес, и поэтому крайне болезненно реагировала на всякие разговоры о своей необыкновенной внешности. Пол наградил ее ядовитой улыбкой.
— Ты хочешь, чтобы я поверил в то, что ты ничего не знаешь?
Китти разинула рот от удивления.
— Что?
— А ты сообразительна. Незнание внушает доверие. — В его глазах светилось презрение.
