Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
– Короче! – Майор Давыденко швырнул окурок в урну, будто тот окурок во всем и виноват. – Вот вам новый кадр! Забирайте на здоровье и мучайтесь. Но главное, чтоб не забыл о завтрашнем заступлении в патруль. Иначе я его живым сожру! В первый день службы!
Он быстро сбежал по ступенькам вниз и зашагал широкими чеканными шагами через плац к выходу из городка.
– Ну, лейтенант! И чем ты так Мирона разозлил? – опосредованно похвалил капитан-блондин. – Чуть не довел до инсульта!
– А я знаю?! Он и до меня был уже на взводе, словно бешеный бросился… Да! Кстати! – Отрапортовал скороговоркой: – Лейтенант Ромашкин. Прибыл для прохождения службы в восьмую роту.
– Вовремя прибыл! – возрадовался капитан-брюнет. – Наконец-то я сдам должность! Ведь ты моя смена, р-родненький! Моя фамилия Штранмассер, откликаюсь на Михаила.
– А также на Моисея, – подъелдыкнул капитан-блондин.
– И на Моисея тоже. Но никто пока на Святую Землю не зовет!
– Капитаны! Угомонитесь! Молчать! – Майор одним движением отодвинул в сторону обоих весельчаков-балагуров. – Молодой человек, повтори медленнее и внятно!
Ромашкин вновь представился, объяснился. Попутно мельком выразил недоумение – по поводу немотивированной ярости начштаба.
– Знаешь, как про таких говорят, Ромашкин? – снова встрял неугомонный капитан-блондин. – Жена плохо дает или дает, но другим! Гы-гы!
– Р-разговорчики! Прекратить! – Майор-замполит в корне пресёк циничные намёки подчинённых на семейные проблемы товарища Давыденко. – Значит, так, лейтенант. Я – Рахимов, замполит нашего третьего батальона. Вот этот… весёлый – капитан Хлюдов. Пока что замполит седьмой роты.
– Володя! – назвался блондин, протягивая руку для знакомства.
– А этот – капитан Штранмассер. Всем говорит, что Миша, но никто не верит. С ним, в принципе, можно не знакомиться, а лишь поздороваться. Один хрен, сегодня тебе дела передаст и уедет в свою Иолатань!
– Эх, жалко, не в свой Израиль. Дела передаст, но сам он не «передаст»! – Хлюдов со значением вскинул вверх указательный палец.
– Штранмассер! – повторил Штранмассер. – Не путать со «шмайсером» и «трассером». А то тут есть охотники до… У меня обычная русская фамилия – Штранмассер. Нужно просто заучить, она легко запоминается. Почти как Иванов.
– С такой фамилией, и назначили заместителем командира батальона! Майором станет! – наигранно восхитился Хлюдов. – А я, вот, Хлюдов, потомок старинного офицерского рода – по-прежнему в капитанах!
– Вовочка, – отбил Штранмассер, – мне моя фамилия двенадцать лет мешала должностному росту! А тебе вредит имя!
– Что в имени тебе моем?! – голосом трагика взвыл Хлюдов.
Чувствовалось, что пикировка между капитанами, блондином и брюнетом, – этакое перманентное развлечение для них обоих, да и для окружающих.
– Во-воч-ка! – нежно подчеркнул Штранмассер. – Да на тебя только начальство глянет и сразу вспомнит: «Вовочка»! Не человек, не офицер, а так, анекдот… про Вовочку. Вот подтвердите, товарищ майор!
Товарищ майор, замполит Рахимов, не сказал, но с удовольствием промолчал.
– Видишь, и товарищ майор согласен!
– Почему согласен? Он не подтвердил!
– Но и не опроверг!
Замполит продолжал с удовольствием молчать. Со снисходительной привычкой к этим капитанским играм разума.
– И фамилия у тебя, Вовочка, еще подозрительней, чем у меня! Хлюдов, блин! Белая гвардия! И вдруг в Красной армии! Булгакова хоть читал? Да куда тебе! В твоем-то возрасте!
– В ка-а-аком-таком моем возрасте?! Да мне уже тридцатник почти!
– Я и говорю, молод ишшо. Вот стукнет тридцать три, тогда и станешь замкомбата. Не спеши, дай срок настояться «бражке» в твоей кровушке.
Так они побалагурили. Затем с разрешения Рахимова увлекли Никиту в казарму. Там много и быстро говорили, размахивали руками, показывая тетради, конспекты, журналы, накладные на телевизор и радиоприемники, провели экскурсию по Ленкомнате… Ну, Ленкомната как Ленкомната – как везде. Наполовину, правда, недооформленная.
Никита слушал, кивал, «угукал». А в голове крутилась одна мысль: «Ни хрена себе! Тридцать три года! Дорасти до капитана и стать наконец замкомбатом! Переспективы воодушевляют! Гнить в этой глуши лет десять и все на одной должности!».
– Коротко о наших офицерах! Потом подробней познакомишься… Ротный у нас новый, фамилия – Неслышащих. Все импровизируют: Витька Недумающий, Витька Непомнящий – как только ни называют… Невидящий, Неслышащий… Взводные с придурью, у каждого свой бзик. Карьеристов в роте нет, ни в прямом смысле (сволочей), ни в переносном (старых пердунов). Служат тут кто год, кто три, кто и пять лет. Первым взводом командует Вовка Мурыгин. Вторым – Мишка Шмер. Третьим – Сергей Шкребус, он же Глобус, он же Ребус. Четвертым – Ахмедка-туркмен, Бекшимов. Зампотех – лейтенант Шурка Пелько. Есть снятый ротный майор Леня Никешов. Этот «висит» за штатом, на него можно внимания не обращать. Он, как старый шкаф: места много не занимает, никому не нужен, а выбросить жалко. Ходит на службу и ходит, ждёт, когда переведут в военкомат. В общем, Ромашкин, сам в процессе со всеми перезнакомишься. Со временем.
Процесс пошёл. И пошёл, и пошёл. Со временем. Штранмассер посодействовал Никите в перемещении вещей из общаги в квартиру. Майор Зверев облагодетельствовал, выделил комнату на пятом этаже – в благоустроенной квартире. Но в пятиэтажках оказался один недостаток: туалетом пользоваться можно лишь… по часам. Холодная вода поступает наверх в сливной бачок с полуночи и до раннего утра. Горячей воды не бывает вовсе – по причине отсутствия оной. И всё же лучше, чем в общаге с уличным сортиром и умывальником с пятью кранами на пятьдесят обитателей. Зато теперь в квартиру можно будет притащить койки из казармы, поменять белье и спать более-менее комфортно.
Глава 2. Первый день службы
Утром Никита едва не опоздал на службу. Ночь стояла душная, вечером долго ворочался, не мог уснуть. И под утро, конечно, проспал.
Завтракать пришлось на бегу. Питались они с женой в гарнизонной столовке под громким названием «кафе» – ни кастрюль, ни тарелок у молодой семьи не было. Багаж ещё путешествовал где-то по бескрайним просторам Средней Азии. В столовке завтрак уже завершился. Для опоздавших кроме вчерашней котлеты «смерть желудку» да лапши – более ничего. Быстро проглотив это самое «более ничего», Ромашкин помчался в штаб для инструктажа и тотчас попал под горячую руку начальства.
Начальство – хронически злобствующий Хомутецкий:
– Лейтенант! Почему сапоги не чищены?!
Никита взглянул на чуть запылившиеся во время пробежки сапоги:
– Почему не чищены? – повторил Ромашкин претензию комполка с искренним недоумением.
– Ма-алчать! Не чищены! Я сказал!.. На первый раз объявляю замечание!.. Вы сегодня в патруль заступили?
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
