В работе совещания, которое проходило под председательством Геринга, приняли участие представители круп-нейших промышленных групп Германии, руководители основных министерств, связанных с производством оружия, боевой техники и боеприпасов.
Отдельно рассматривался вопрос о производстве новых моделей танков.
Сведения от «Бриона» продолжали поступать в Центр бесперебойно. В 1943 году они имели особую ценность, так как своевременно раскрывали замыслы германского военного командования по ведению войны на советско-германском фронте.
Глава третья. Неожиданное решение союзников
В марте 1943 года британский премьер-министр У. Черчилль сообщил И. Сталину о том, что он назначил генерал-лейтенанта К. Мартеля главой Британской военной миссии в Советском Союзе. Мартель был кавалером ордена Бани 3-й степени, ордена «За боевые заслуги», креста «За военные заслуги», занимал высокие посты в британской армии, командовал дивизией до сражения у Дюнкерка, а перед назначением в Москву командовал Королевскими бронетанковыми силами. Черчилль писал Сталину: «Посылая в Советский Союз выдающегося офицера с замечательным послужным списком, я подчеркиваю большую важность, которую придаю тесному сотрудничеству между нашими странами, и предоставляю в ваше распоряжение одного из моих лучших офицеров, которому я прошу оказать полное доверие…»
Генерал К. Мартель действительно был «выдающимся офицером» и в Москве ему был оказан соответствующий прием.
После назначения Мартеля на должность главы Британской военной миссии в Москве британский премьер-министр сообщил Сталину 30 марта о том, что президент США Рузвельт и он, Черчилль, «…с величайшей неохотой пришли к выводу о невозможности обеспечить соответствующую защиту следующего конвоя в Россию и о том, что без такой защиты не имеется ни малейших шансов на то, что какие-либо из кораблей достигнут вашей страны ввиду известных германских приготовлений для их уничтожения. Поэтому были отданы распоряжения о том, чтобы отложить отправку мартовского конвоя».
Черчилль обещал активизировать поставки «снабжения южным путем». В заключение своего послания, направленного в Москву 30 марта, британский премьер сообщал Сталину: «Мы имеем основания надеяться, что увеличение будет прогрессировать и что цифры на август достигнут 240 тысяч тонн.
Если это будет достигнуто, то размеры ежемесячных поставок увеличатся за 12 месяцев в восемь раз. Далее, Соединенные Штаты существенно увеличат поставки через Владивосток. Это в некоторой степени смягчит как ваше, так и наше чувство досады по поводу перерыва в отправке северных конвоев».
Решение Черчилля и Рузвельта было неожиданным. Оно произвело на Сталина негативное впечатление. Красная Армия после значительных потерь боевой техники и расходования огромного количества боеприпасов в ходе разгрома немцев под Сталинградом нуждалась в дополнительных поставках союзников. В то же время послание из Лондона говорило Сталину о том, что стремление Гитлера перерезать путь северным конвоям союзников можно понимать как косвенное доказательство того, что Гитлер готовится к крупной наступательной операции на советском фронте. Где будет нанесен новый удар вермахта, предстояло установить советской военной разведке.
В тот же день И. В. Сталин направил У. Черчиллю ответное письмо:
«Получил ваше послание от 30 марта с сообщением о том, что нужда заставляет вас и г. Рузвельта отменить посылку конвоев в СССР до сентября. Я понимаю этот неожиданный акт как катастрофическое сокращение поставок военного сырья и вооружения Советскому Союзу со стороны Великобритании и США, так как путь через Великий океан[6]ограничен тоннажем и мало надежен, а южный путь имеет небольшую пропускную способность, ввиду чего оба эти пути не могут компенсировать прекращение подвоза по северному пути. Понятно, что это обстоятельство не может не отразиться на положении советских войск».
12 апреля Сталин сообщал Черчиллю: «Сегодня я принял генерал-лейтенанта Мартеля, который вручил мне ваше письмо. Конечно, генералу Мартелю будет оказано всяческое содействие для ознакомления с Красной Армией и ее боевым опытом».
В эти же дни Сталин получил от начальника ГРУ строго секретное специальное донесение. В нем говорилось о том, что британский премьер-министр У. Черчилль потребовал от своей военной разведки представить ему «оценку возможных намерений и планов Германии в русской летней кампании 1943 года».
Доклад, подготовленный для Черчилля, оказался в руках сотрудника советской военной разведки и по специальной радиосвязи был направлен в Центр. На его основе по указанию начальника ГРУ генерал-лейтенанта И. Ильичева срочно были подготовлены спецдонесения для Сталина и начальника Генерального штаба. Так Ста-лин впервые узнал о том, что же еще, кроме посланий из Москвы, читает британский премьер У. Черчилль.
Этот уникальный документ слишком велик по объему даже для изложения. Однако его пятый пункт, посвященный ситуации, складывавшейся на советско-германском фронте в районе Курской дуги, все-таки заслуживает внимания.
Британские военные аналитики докладывали своему премьер-министру, что в середине марта британской военной разведкой была зафиксирована большая концентрация немецких «бронедивизий к северо-востоку от Курска, возможно, для наступательных действий и, вероятно, немцы будут концентрировать силы для устранения Курского выступа. Это должно укоротить их линию и возвратить им оборону, которую они удерживали в этом районе прошлой весной…»
Это предположение заслуживало особого внимания. Оно подтверждало сообщения советской военной разведки из Анкары, Женевы, Стокгольма, Токио и других столиц.
Сведения, поступавшие от генерал-майора И. Склярова в феврале — апреле 1943 года, несомненно представляли большую ценность для Генерального штаба, занимавшегося планированием операции советских войск на лето 1943 года.
При расчетах в Генеральном штабе пришли к выводу, что Германия, по данным всех видов советской военной разведки, сосредоточивает значительные силы в районе Курской дуги. На Курском выступе, который имел протяженность 550 км, закрепились войска Центрального и Воронежского фронтов. Так с помощью данных военной разведки начала постепенно создаваться база для второй после Сталинградской битвы победы Красной Армии.
Своевременные, точные и полные данные, добытые военной разведкой в 1-м квартале 1943 года, были полностью учтены Ставкой ВГК. Советские войска заблаговременно перешли к обороне, создали многоэшелонированные боевые порядки, сосредоточили необходимые резервы, чтобы обеспечить переход советских войск в решительное наступление в критический для противника момент сражения.
