Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
На что супруга ответила: — Да ради Бога. Нас никто переезжать не заставляет. Но ведь ты сам этого хотел. Если б не ты, я и не подумала бы утруждать себя поисками квартиры…
— Но ведь я хочу переехать, — прервал ее чиновник, — я мечтаю, чтобы мы, наконец, зажили самостоятельно… Но почему именно сюда? Место глухое и люди абсолютно незнакомые…
— При чем тут люди? — возразила супруга. — Что тебе до них? Впрочем, вовсе не обязательно поселяться именно здесь. Найди теперь ты что-нибудь более подходящее.
Затем пани Сырова принялась описывать те треволнения, которые ей пришлось пережить в поисках квартиры, ее щеки пылали от негодования при воспоминании о том, как в строительном бюро с нее требовали указать приданое, называя его долевым участием в строительстве. Пани Сырова вела бесконечные тяжбы с этими господами, одержимыми одной, весьма нехитрой идеей — построить дом за чужой счет. Она вознегодовала на мужа, который, пока она вела неустанную борьбу с чиновниками, посягавшими на ее скромное состояние, отсиживался дома и, витая в облаках, решал шахматные задачи.
— Другие мужья, — заключила она, — не заставляют своих жен бегать по квартирным бюро, а занимаются всем этим сами.
3
Услыхав такие слова, чиновник огорчился. «Как странно, — подумал он, — что приобретение квартиры сопряжено со столькими трудностями. Я вижу много домов, в которых живут люди; знаю массу людей, которые живут в собственных квартирах, просторных и удобных. И только мне суждено устраивать свои житейские дела, преодолевая невероятные препятствия». Вслух он произнес: — В общем-то я ничего не имею против твоего плана. Только все здесь мне кажется странным. Народ бедный. На траве валяются какие-то мужики, разутые… Головы у женщин повязаны синельными платками. Все галдят. А в пивных полно пьяных. Еще привяжутся к нам…
— Ерунда, — энергично произнесла жена. — Никто к тебе не привяжется. Для хулиганов существуют тюрьмы. А встретишь пьяного — посторонишься. Пускай себе идет своей дорогой.
— Тут и словом-то не с кем будет перемолвиться. Мы здесь окажемся в таком же одиночестве, как первые золотоискатели в Аризоне. А ведь с кем-то общаться надо. К тому же сообщение здесь плохое. Здоровье-то у меня неважнецкое. Случись что, врача не дождешься. Я состою на государственной службе, и мне подобает жить в Праге на Виноградах…
— Ну, что ж, — саркастически ответствовала жена, — найди квартиру на Виноградах. Я тоже не прочь жить на Виноградах.
В ответ чиновник не произнес ни слова, а его помятое, веснушчатое лицо приняло испуганное выражение и стало смахивать на птичье. Он молча поплелся за своей половиной, которая, храня угрюмое молчание, шагала вниз с холма.
4
Когда они уже достигли первого ряда домишек, их внимание привлекла такая сцена. Какой-то человек с желтушным скуластым лицом пытался схватить за волосы долговязую бабищу в голубой кофте; все лицо у нее было в ссадинах. Желторожий был пьян и никак не мог дотянуться до ее стянутых в узел волос. С истошными воплями женщина укрылась в доме. Пьяный, широко расставив ноги, чтобы не упасть, ревел: — Я тебя, падла, все равно пришибу, даже если меня за это посадят. Ты, кикимора, от меня не улизнешь. Все равно я с тобой разделаюсь. Сегодня же. Жить тебе осталось всего ничего. Решено и — баста. Хоть на коленях передо мной валяйся, я решил и — кончено. Пусть все знают, какой я.
Раскрываются окна, высовываются взлохмаченные головы, люди с удовольствием наблюдают за уличной сценой. Пьяный, из-под рук которого ускользнул узел волос, набрасывается на женщин, поспешивших к месту сражения, чтобы обрушить на голову пьянчуги свою хулу. Видя вокруг себя столько женщин, пьяный норовит вцепиться какой-нибудь из них в волосы. Он одержим желанием волочить женщину за волосы по земле, чтобы вконец не осрамиться. Но женщины полны воинственного пыла. С пронзительными криками, смахивающими на карканье рассерженных ворон, они окружают пьяного. Он валится наземь, поскольку его подкашивающиеся ноги приняли сторону врага. Но тут же поднимается с перепачканным грязью лицом, чтобы плюхнуться снова, бормоча угрозы разнести все вокруг.
Заслышав пронзительный боевой клич, местный сапожник встал, отложил в сторону копыл, и грудь его преисполнилась отвагой, ибо вспомнил он свою молодость, изобиловавшую драками и побоищами. Свесив руки, с деланным безразличием завзятых драчунов, которые из особой рисовки изображают расслабленность, неторопливо, вразвалочку, сапожник подходит к дебоширу. Миролюбиво обращается к пьяному с благим советом не дурить и отправиться дрыхнуть. Сапожник прекрасно понимает, что нынче небо ниспослало ему шанс отвесить пару хороших оплеух. Он может поучать пьяного, не опасаясь, что тот последует его советам.
И сапожник, отирая ладони о кожаный фартук, продолжает урезонивать: — Слышь, Густа, говорю тебе, не бузи, ступай проспись. По-хорошему тебе говорю.
Но пьяный упрямо стоит на своем, мол, во что бы то ни стало он должен вырвать у бабы клок волос. Однако судьбе было угодно, чтобы объектом его поползновений стал сам сапожник. И вот тут-то сапожник понял, что час его пробил, и он отвесил бузотеру по нескольку оплеух справа и слева. Измордованный скандалист ретируется за дверь, оповещая всех о том, что в долгу не останется.
Обувщик отер руки о зад и с удовлетворением произнес: — Что, получил, дубина стоеросовая? А если тебе этого мало, могу добавить.
Женщины продолжают выкрикивать: — Еще бы он не лупил Ружену, которая доводится ему лишь племянницей, ведь он и жену и детей лупит… — В окне второго этажа появляется голова пьянчуги, он орет: — Обо мне вся Прага будет говорить!
5
Стычка, происшедшая на глазах у супругов Сыровых, утвердила чиновника в мысли о том, что в этом районе миролюбивым людям жить небезопасно. Он был перепуган до смерти, но к его страхам примешивалось ощущение торжества по поводу своей правоты.
— Вот так-то… — со вздохом вымолвил он, горько усмехаясь, — меня хотят отдать в руки убийц. Я должен поселиться в местах, где на каждом углу тебя подстерегает коварный враг. Нет уж, увольте. Я не солдат, чтобы с оружием в руках усмирять эту варварскую округу, и не миссионер, чтобы силой слова насаждать здесь благочестивые нравы. Я чиновник, экзекутор, и хочу умереть спокойно.
— Ну, пожалуйста, — раздраженно отозвалась супруга, поскольку вся эта заварушка поставила под сомнение ее правоту. — Я вовсе не настаиваю, чтобы мы переезжали именно сюда. Ты мужчина, ты и хлопочи. С меня хватит. Найди квартиру там, где нет пьяных, и дело с концом. А то пальцем о палец не ударит, одни только попреки…
Чиновник почувствовал, как в нем закипает злоба. Он снял котелок и отер лоб платком. Супругам пришлось сойти с тротуара, поскольку навстречу им двигалось несколько мужчин, одетых в черное. Двое из них несли венок с красно-белой лентой, плечи следовавшего за ними господина охватывала перевязь с надписью: «Просветительское общество книголюбов».
«Скорее отсюда», подумал чиновник. «Теперь вот идут на похороны… Наверняка эти пропойцы кого-то прикончили. Полицейского тут днем с огнем не сыщешь. О порядке вообще никто не заботится. И я изволь здесь жить? Нет уж, голубушка, я себя в обиду не дам. Не такой я простофиля, как ты считаешь».
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
