Акция по новой женитьбе Павла прошла стремительно. Уже через два месяца после гибели Натальи Алексеевны молодой вдовец отправился в Берлин за новой невестой. Берлин был в то время столицей Пруссии, и здесь Павел впервые встретился со своим кумиром – королем Фридрихом Великим. Фридрих II, понимая всю важность визита Павла, оказал ему пышный прием. Здесь наследник русского престола впервые увидел свою невесту и в очередной раз влюбился! Однако, будучи педантом и помня о фиаско в первом браке, Павел решил подстраховаться и составил инструкцию для своей невесты, в которой писал: «Я не буду говорить ни о любви, ни о привязанности, ибо это вполне зависит от счастливой случайности; но что касается дружбы и доверия, приобрести которые зависит от нас самих, то я не сомневаюсь, что принцесса пожелает снискать их своим поведением, своей сердечной добротою и иными своими достоинствами». Еще он советовал ей, как вести себя со свекровью: «В отношении к императрице принцессе следует быть предупредительной и кроткой, не выказывать досады и не жаловаться на нее кому-то бы ни было; объяснение с глазу на глаз всегда будет наилучше…» Обязательным условием в этой инструкции было обозначено знание русского языка.
Принцесса София полностью оправдала его надежды. Павел писал матери: «Мой выбор сделан. Препоручаю невесту свою в милость Вашу и прошу о сохранении ее ко мне. Что касается до наружности, то могу сказать, что выбором своим я не остыжу вас… Что касается до сердца ее, то имеет она его весьма чувствительное и нежное, что я видел из разных сцен между роднёю и мной… Ум солидный ее приметил и король… Знания исполнена, и что меня вчера удивило, так разговаривает со мной о геометрии, отзываясь, что сия наука потребна, чтобы приучиться рассуждать основательно. Весьма проста в обращении, любит быть дома и упражняться чтением или музыкою, жадничает учиться по-русски, зная, сколь сие нужно и помня пример предшественницы ея…»
Ну что тут сказать? Влюбленному юноше (а Павлу исполнилось только 22 года), только что пережившему семейную трагедию, конечно же, хотелось увидеть свой идеал в новой невесте. И он опять не замечал очевидного. У психологов есть такой прием: чтобы разговорить пациента, нужно настроиться на его «волну», то есть говорить о том, что ему интересно. Вот София и заговорила с ним о геометрии, чтобы заинтересовать своей особой олуха, зная, что Павел любит этот предмет. Голову даю на отсечение, что самой Софии геометрия была до лампочки. Если еще она говорила, повторяя интонации Павла!.. В современной науке это называется нейролингвистическим программированием, иначе управлением сознанием. Семнадцатилетняя девушка действительно имела «ум солидный» и делала все, чтобы понравиться Павлу – наследнику русского престола. Зачем ей прозябать в каком-то германском карликовом Вюртемберге, ей нужна была великая империя, Россия, и она делала все, чтобы угодить Павлу, даже о геометрии рассуждала с умным видом. В этом сказывался комплекс неполноценности провинциальных принцесс. Хитра была София, ох хитра, и себе на уме… Это скажется впоследствии, а пока Павел был влюблен по уши и ничего не замечал.
Вскоре принцесса София Доротея Вюртембергская прибыла в Царское Село. Екатерине II она тоже сумела понравиться. Вот что писала императрица: «Она именно такова, какую хотели… Кротость, доброта сердца и искренность выражается у нее на лице. Все от нее в восторге, и тот, кто не полюбит ее, будет не прав, так как она создана для этого и делает все, чтобы быть любимой. Словом, моя принцесса представляет собой все, что я желала, и вот я довольна».
Принцессе Софии по условиям брачного договора пришлось принять православие; теперь она стала называться Великой княгиней Марией Федоровной. В конце сентября 1776 года они с Павлом обвенчались. Она писала своей матери в Германию: «Великий князь – очаровательнейший из мужей… Дорогой мой муж – ангел. Я люблю его до безумия». Здесь она явно лукавила – как можно сумасбродного Павла, пусть и очаровательного, назвать ангелом? А любить урода «до безумия»? А того, что Павел был уродлив, не отрицает никто – достаточно взглянуть на его портрет. Лицемерка! Она вышла замуж по прямому расчету и хотела понравиться новой родне. Вот и вся тут «любовь-морковь».
Перед свадьбой Мария Федоровна обратилась к Павлу с письмом следующего содержания: «Клянусь этой бумагой всю мою жизнь любить, обожать вас и постоянно быть нежно привязанной к вам; ничто в мире не заставит меня измениться по отношению к вам. Таковы чувства вашего навеки нежного и вернейшего друга и невесты». Это были не мимолетные слова 17-летней девушки, и клятва была выполнена ею почти в полном объеме. Вот об этом «почти» мы позже поговорим…
Современные историки-беллетристы утверждают, что Мария Федоровна «была тихой, скромной, сентиментальной женщиной, буквально созданной для семейного счастья и материнства». Для материнства – да. Забегая вперед, скажем, что родила Павлу десятерых детей (лишь одна дочь умерла в младенчестве). Прямо мать-героиня! Но скромной она никогда не была. Известный историк Натан Эйдельман приводил обратные факты – она была неискренней, лицемерной и властолюбивой. Многое в ее поступках было показным, театральным и нарочитым. «Я так люблю жить с моим мужем в унисон», – любила театрально восклицать она, подчеркивая тем самым, что они составляют одно целое. Мария Федоровна любила всем говорить о своей необыкновенной любви к мужу и о своей верности. Она часто подчеркивала свое целомудренное поведение и чистоту возвышенных чувств, но на самом деле она говорила все это напоказ. О том, что действительно было так, мы в дальнейшем подтвердим фактами.
А пока Мария Федоровна поступила так же, как и покойная Наталья Алексеевна – принялась командовать Павлом, управлять его сознанием и ревновать к любой юбке. Как любая жена-собственница, она руководствовалась принципом «Павел мой и только мой». Однако у нее ничего не получилось – это вам не о геометрии лясы точить. Управлять сознанием безумца (а многие считали Павла именно таким) – гиблое дело, поскольку его поступки непредсказуемы.
А ревновать-то Павла было за что. Еще при жизни Натальи Алексеевны ей во фрейлины была зачислена выпускница Смольного института благородных девиц Екатерина Нелидова (кстати, она была в дальнем родстве с Гришкой Отрепьевым – самозванцем, которого мы знаем как Лже-дмитрия I). Она родилась в 1758 году, была на год старше Марии Федоровны и, стало быть, придворной дамой стала в 18 лет. Это была невысокого роста, веселая и бойкая девушка, со смуглой кожей, темными волосами и черными глазами. Среди выпускниц Смольного института она выделялась своими артистическими способностями. Именно за это она и была пожалована Екатериной II во фрейлины, награждена тысячей рублей и бриллиантовым перстнем.
Когда Наталья Алексеевна умерла, фрейлина Нелидова по наследству досталась новой жене Павла – Марии Федоровне. Поначалу Павел не питал к Нелидовой никаких чувств и даже посматривал на дурнушку с некоторым неодобрением. Но постепенно он изменил свое отношение к девушке, обнаружив в ней достоинства и таланты, которых раньше не замечал. Отныне она стала для него самым близким лицом и доверенным другом. Она стала фавориткой Павла Петровича. Разлюбил ли Павел при этом Марию Федоровну? Трудно сказать. Скорее, она не нашла с ним общего языка. А вот Нелидова нашла, и они стали друзьями. Многие злословили на этот счет, но любовь Павла к Нелидовой была чисто платонической.
