— Давай поговорим о чем-нибудь другом… У меня мало времени.
Минкс расхохоталась:
— Во-первых, не ври, а во-вторых, прекрати трястись. Он небось наговорил тебе про меня всяких ужасов и гадостей. Вот зараза, вечно он так… Спорим, он пугал тебя этими глупостями про девочку из Чандигарха? Да? Не отпирайся.
Амрита пораженно молчала.
— Странный парень. Делать ему больше нечего. По нему такие красотки обмирают, а он всем рассказывает обо мне страшные байки. Может, он псих, а? Тебе так не показалось? Ладно, черт с ним, проехали, забыли. Выпьем кофейку где-нибудь?
Амрита лихорадочно соображала. Она представила себе большой кусок только что отрезанного торта, но тут же прогнала этот образ, потому что ее немедленно затошнило. Как же ей выкрутиться?
— Извини, но я сегодня занята, — ненатурально выдавила она.
— Занята-а-а? — столь же ненатурально удивилась собеседница. — Интересно, чем? Пишешь дневник? Брось! Ты от меня так легко не отделаешься. Минут двадцать у тебя есть. Буду ждать внизу Двадцать минут. Пока.
Амрита положила трубку, когда вошла миссис Пинто.
— Что-то ты неважно выглядишь, детка. Ой, кстати, совсем забыла, твоя подружка опять приезжала. Она что-то оставила для тебя в холодильнике. Мари тебе не сказала?
Амрита мотнула головой и направилась к кухне. Интересно, что Минкс учудила на этот раз? Она осторожно открыла дверцу и заглянула внутрь. Вроде все как всегда — засохшие остатки какой-то еды, заплесневевший сыр, недоеденное желе, овощи. Она позвала Мари.
— А где же то, что мне принесли?
Угрюмая служанка сосредоточенно выщелкивала паразитов из спутанных тусклых волос. Молча ткнув пальцем в направлении морозилки, она встала рядом, почесываясь и гаденько улыбаясь.
Амрита опасливо открыла дверцу и в ужасе отскочила. Среди формочек со льдом и замшелыми гоанскими колбасками лежало замороженное сердце, перевязанное шелковой красной ленточкой. Он было очень похоже на человеческое, хотя разумом Амрита понимала, что скорей всего его купили у мясника, незаконно забившего какого-нибудь теленка. Она неуверенным шагом вернулась к себе в комнату.
Да, избавиться от Минкс будет явно непросто.
* * *
— Что ты делала в моей комнате?
Минкс поджидала ее на улице. Она была одета в черное, очень драматически. Черная водолазка, черные брюки. Облегающий свитер подчеркивал гибкую стройную фигуру, высокую грудь. Странно, Амрита впервые заметила, что Минкс так хорошо сложена.
Та поймала взгляд, передернула плечами.
— Ненавижу эту гадость. Все только и делают, что пялятся…
Амрита покраснела и отвела глаза. Минкс продолжила как ни в чем не бывало:
— Я заходила посмотреть твои офорты.
Амрита непонимающе нахмурилась.
— Шутка. Я заходила в твою комнату, потому что хотела посмотреть, как ты живешь. Где ты живешь. Какая у тебя кровать. Какая раковина, над которой ты чистишь зубы. Унитаз, куда ты писаешь. Душ, в котором ты моешься. Я хотела все посмотреть.
— Посмотреть и что-нибудь прихватить с собой, — язвительно заметила Амрита.
Но Минкс было не так-то легко смутить.
— Точно. Я хотела взять себе что-нибудь на память. Кроме того, я боялась ошибиться в размере. Смотри, у меня для тебя есть сюрприз. — Она достала из кармана брюк крошечный пакетик и протянула Амрите. — Шелковые. Носи и думай обо мне.
Та молча развернулась и пошла прочь. Минкс догнала ее на светофоре и схватила за локоть.
— На тебя больно смотреть. Ты похожа на загнанного кролика. Почему? Я же не собираюсь причинять тебе никакого вреда, не хочу обижать тебя. Я просто хочу с тобой дружить. Вот и все. Позволь мне дружить с тобой, и больше не будет никаких проблем. И подобных сюрпризов тоже не будет. Обещаю.
Амрита вырвалась:
— Мне не нужны такие друзья. Неужели тебе это непонятно? Мы не можем быть друзьями. Ты сумасшедшая! Ненормальная! У меня в школе были такие девочки, я знаю.
Минкс даже не шелохнулась.
— Ненормальная? Я? О чем ты? Ты решила, что я лесбиянка? Ну да, это единственное, что могло прийти тебе в голову Должна тебя разочаровать — ты ошиблась. Равно как и все те, кто пытается тебя в этом убедить. Я не лесбиянка. Я не извращенка. И я не сумасшедшая. Я тебя просто люблю, прими это как есть и не требуй от меня объяснений. Я люблю тебя. Я обожаю тебя. Это не имеет никакого отношения к сексу. Я не собираюсь тащить тебя в постель. Я просто хочу быть рядом с тобой. Вот и все.
Амрита окинула ее презрительным взглядом и буквально выплюнула слова:
— Даже не думай. Мы не будем ни подругами, ни любовницами. Я не знаю, что тебе от меня надо, но ты не получишь ничего.
Минкс рассмеялась ей в лицо.
— Милая, милая девочка. Ты так ничего и не поняла. Я не из тех, от кого можно легко избавиться. Нравится тебе это или нет, тебе придется смириться с моим присутствием в своей жизни. Дело в том, что ты стала частью меня. Ты поселилась во мне. Я чувствую тебя в себе каждую минуту. С этим ничего нельзя поделать. Сегодня в морозилке лежит сердце теленка, но кто знает, может быть, завтра там будет лежать мое. Не шути моей жизнью, иначе пожалеешь.
Амрита рванулась в просвет в веренице стоявших в пробке машин и побежала, не разбирая дороги. Убежать, убежать как можно дальше от этой спятившей девки. В спину неслись гудки клаксонов, но ей было все равно. Главное, теперь Минкс ее не догонит. В этот раз не догонит.
6
— Тебе надо сменить адрес, — посоветовал Каран на следующее утро во время перерыва. Съемки проходили на натуре в двадцати километрах от Бомбея.
Амрита помрачнела.
— А толку? Она меня из-под земли достанет.
Каран сочувственно кивнул. С папой-полицейским для Минкс не было ничего невозможного.
Амрита невольно понизила голос:
— Как ты думаешь, а может, мне все бросить и вернуться в Дели?
Каран вытаращил глаза.
— С ума сошла? Ты вот-вот станешь сенсацией года, как только выйдет наш проект! У тебя в руках как минимум полдюжины престижнейших контрактов. И ты хочешь сломать себе жизнь из-за какой-то сумасшедшей?
— Я ее боюсь, до дрожи, до смерти. Я чувствую, что она способна на все. Мне все время кажется, что она у меня за спиной. Жуткое ощущение.
Каран наконец оторвался от своего «Никона».
— Ты домашним говорила?
Амрита чуть не подпрыгнула.
— С ума сошел? Братья прилетели бы первым рейсом. И убили ее, или даже не знаю, что бы они с ней сделали. Исключено. Я не могу им ничего рассказать. Мама начнет требовать, чтоб я немедленно вернулась. Отец… Это просто сразит его. Он и так ведь с самого начала был против моего отъезда.
