Мечта Антуана о душе и о постели осуществилась уже через час, когда его доставили в столицу Гренландии город Готхоб и разместили в самом лучшем отеле «Угслортунек».
«Уялортунек» в переводе с эскимосского означает «самый длинный день в году» — так называется день летнего солнцестояния 21 июня, считающийся в Гренландии национальным праздником. На следующий день вновь приобщившегося ко всем прелестям цивилизации Антуана повезли на экскурсию по городу. Ему показали Национальный музей и хранящиеся там знаменитые эскимосские мумии, древнюю церковь Святой Марии, специально сохраненную живописную рыбацкую деревню XVII столетия, расположенную в самом центре гренландской столицы. Конечным пунктом этого путешествия стало посещение рыбоперерабатывающего завода, оснащенного по последнему слову техники.
Завод был расположен на самом берегу фьорда и казался продолжением подступавших к нему гор, верхушки которых, словно сахарной пудрой, были присыпаны сверкавшим на солнце снегом.
В огромном зале на конвейере работали женщины. Они были в ярко-оранжевых и желтых комбинезонах, в специальной обуви, которая не скользила, и в особых очках, защищавших глаза от рыбьей чешуи. Одна из работниц особенно ловко орудовала острым ножом — он так и порхал в воздухе. Она разделала большую тушку трески буквально за несколько секунд. Антуан остановился, невольно залюбовавшись ее виртуозной работой.
— Это наша лучшая работница, — гордо произнес директор завода. — За один час она разделывает больше тонны рыбы. К нам специально приезжали несколько делегаций из Японии, чтобы заснять на кинопленку, как она работает. Потом японцы сделали фильм, по которому теперь учатся сотрудники их собственных предприятий. — Директор улыбнулся: — К тому же она редкая красавица. Могу познакомить вас, когда начнется обеденный перерыв.
— Да, это было бы интересно, — вежливо кивнул Антуан. Видел я здесь, в Гренландии, таких красавиц! Страшнее не придумаешь. Даже самая последняя француженка кажется по сравнению с ними королевой.
Они продолжили осмотр завода. Антуану показали мини-ферму, где разводились ценные породы рыбы — вода здесь подогревалась при помощи специальных труб. В одном из резервуаров важно ползали крабы — их мясо, нежное и сочное, является одной из главных экспортных статей Гренландии. Пожалуй, эти крабы понравились бы и посетителям моего ресторанчика, подумал Антуан. Все-таки довольно экзотично — крабы из Гренландии! К тому же они экологически чистые — на всем этом огромном острове просто нет никаких грязных или вредных производств. Повернувшись к директору, он договорился с ним о поставке целой партии крабов. Берндт Нильсен — так звали директора — обещал, что их доставят по воздуху прямо в Бордо.
— Ну вот, — улыбнулся Нильсен, взглянув часы, — время обеденного перерыва. — И он повел Антуана обратно к рыборазделочному цеху.
Антуан уже жалел, что так легкомысленно согласился познакомиться с женщиной, которая лучше всех разделывала рыбу. Он, в конце концов, не японский рыбопромышленник, чтобы приходить от такого умения в восторг.
Дверь раздевалки распахнулась, и девушка вышла к ожидавшим ее месье Лану и директору. Антуан взглянул на нее и онемел. Нильсен засмеялся:
— Обычная реакция у мужчин с континента.
Девушка была высокой и статной, с длинными пепельного цвета волосами и серо-голубыми глазами, в глубинах которых можно было утонуть. У нее была роскошная молочно-белая гладкая кожа с каким-то необыкновенным перламутровым отливом.
— Вы восхитительны, прекрасная незнакомка, — пробормотал Антуан. Он стоял словно громом пораженный. Знаменитый холостяк Антуан Лану влюбился с первого взгляда. Безумно, безоглядно.
Ну кто бы мог подумать, что из всех мест на земле он именно в Гренландии, на самом краю земли, в богом забытом Готхобе, встретит девушку неземной красоты.
— Меня зовут Ингрид, — представилась девушка, и улыбнулась.
Улыбка ее тоже показалась Антуану неземной. И он уже ни о чем не мог думать, кроме как о том, что красавица Ингрид должна стать его женщиной.
Об этом он и заявил ей вечером в единственном ресторане Готхоба, куда пригласил ее на ужин.
— Вам не надо будет больше разделывать рыбу на конвейере, хотя вы делаете это действительно виртуозно. Но ведь вы бесценный алмаз, который только нуждается в огранке, чтобы засверкать! — Он смотрел на нее и чувствовал, как погружается в водоворот безумного жаркого восторга. — Я увезу вас во Францию. Там вы поступите в университет Бордо, выучите французский и любые другие языки, какие пожелаете, получите образование. — Он не отрываясь смотрел в ее фантастические глаза. — Хотите стать юристом? Или, может, искусствоведом? Перед вами будут открыты все пути. В любом случае вы станете образованной и блестящей женщиной. Бордо будет гордиться вами. И я, конечно, потому что я… Я мечтаю сделать вас своей женой. — Анту-ан на мгновение замер и, словно бросаясь в пропасть, выдохнул: — Вы согласны, Ингрид?
Девушка потупила свои прекрасные серо-голубые глаза. Время будто остановилось для Антуана. Слова, которые он только что произнес, звучали у него в голове. Что скажет Ингрид?
— Все это очень неожиданно, — произнесла та. — Я так люблю Гренландию! Люблю ее просторы, ее бескрайние льды, даже ее холод. Я никогда не думала, что мне когда-нибудь надо будет уехать отсюда. — Она опустила голову. — Нет, мне кажется, это невозможно.
С замирающим сердцем Антуан слушал слова Ингрид. Не сводя с нее глаз, он прошептал:
— Ингрид, я просто чувствую, что не смогу жить без вас.
Она надолго замолчала. В наступившей тишине было слышно только ее дыхание.
— Хорошо, я согласна, — наконец негромко произнесла она.
Не помня себя от радости, Антуан выскочил из-за столика и подхватил Ингрид на руки, крепко прижимая ее к себе. Ее тело — такое великолепное и столь близкое и желанное — было у него в объятиях. И он ни за что на свете не собирался отпускать ее. Если бы кто-нибудь в эту минуту попытался отговорить его от женитьбы на Ингрид или сказал бы о ней плохое слово, он бы убил его.
Сначала Антуан хотел сыграть свадьбу прямо на месте, в Готхобе. Но потом выяснилось, что у него нет с собой всех документов, необходимых для регистрации брака. На то, чтобы переправить их в Гренландию и должным образом зарегистрировать в соответствии с местными законами, должно было уйти не меньше месяца. И тогда Антуан предложил ей лететь в Бордо и пожениться там.
Ингрид не возражала. И рейсом через Копенгаген они уже на следующий день вылетели в Бордо.
Во Франции собрать все нужные документы оказалось значительно легче и быстрее. Не прошло и недели, как все было готово для регистрации брака. И ранним воскресным утром церковь Святого Петра на берегу Гаронны заполнилась множеством людей — родственниками Антуана, его приятелями и сокурсниками, а также родственниками Ингрид. Специально для этой Церемонии из Готхоба в Бордо прибыли ее родители — отец Серен, потомственный рыбак, и мать Лив. Лив была по национальности норвежкой и работала на той же рыбной фабрике, что и Ингрид. Она разводила там крабов, на которые Антуан обратил внимание во время памятной для него экскурсии.
