И снова Трейси почувствовала, что ее лицо заливается краской. Темные глаза мужчины бесстыдно скользили по ее телу, откровенно останавливаясь на некоторых местах. Черт возьми, ей очень повезет, если она выберется из этой ситуации живой и невредимой! Дрожащими пальцами она держала бумагу и фломастер, а сердце ушло в пятки, когда он обольстительно прошептал:
— У меня проблема, Трейси.
— Я не хочу об этом слышать, — с трудом произнесла она.
— Я пытаюсь понять, — говорил он, не обращая внимания на ее слова, — хочется ли мне, чтобы ты сидела здесь, со мной рядом, или нет. Если ты будешь рядом, то я не смогу любоваться твоими красивыми длинными ногами.
Трейси хотела откашляться, но это прозвучало так, словно ее душили.
— К тому же, — продолжал Делано этим сокрушительно-сексуальным тоном, — если ты будешь здесь со мной, мы так никогда и не напишем письмо.
Трейси с горящим лицом подняла глаза, а он лениво и многозначительно улыбнулся ей. В насыщенной электричеством тишине Трейси с изумлением наблюдала, как Кэп встал, потянулся и, громко и бесстыдно мурлыча, перебрался на колени к Делано. Несомненно, этот человек действительно опасен!
— Кажется, ты понравился моему коту, — наконец сказала она.
— И мне он понравился, — ответил Делано, гладя пушистый мех кота. — Я бы хотел забрать его к себе домой. Наверное, это означает, что мне пришлось бы забрать и тебя.
— А… он оставляет шерсть у тебя на костюме, — заметила Трейси.
— Ничего. Но моя домоправительница будет недовольна.
— А твоя жена? — спросила девушка.
— Трейси, — укоризненно проговорил он, — ты же не считаешь, что я имею подружку, плюс жену, плюс склонность к знакомствам с небрежно одетыми беглянками из тюрьмы…
— Отпущенными на свободу.
— Ну пусть. Нет, у меня нет пока жены, но я мог бы ею обзавестись.
Трейси нервно перебирала листы.
— Что ты хочешь написать этой Эстелл?
Он рассмеялся и задумчиво погладил подбородок.
— Можно начать со слов: «Дорогая Эстелл…»
Трейси начала писать.
— Весьма оригинально. — Она с подозрением взглянула на Делано. — А скажи, какая она, эта Эстелл?
— О, надутая, с претензиями.
Девушка хихикнула.
— Я предпочитаю женщину в истертой махровке и теннисных туфлях времен Великой Депрессии.
— Эй, оставь в покое мои туфли. А то мне уже начинает казаться, что они тебе и в самом деле не нравятся. Ладно, что дальше — после «Дорогая Эстелл»?
— Дай-ка подумать… — Он скрестил руки на затылке и нахмурился. Кэп, лишенный внимания, мяукнул, и Делано снова принялся гладить того по шелковистой голове. — Так… дорогая Эстелл… А ты успела записать?
— Да, — резко подтвердила она.
— «Дорогая Эстелл… Спасибо за подарок на день рождения. Как мило, что ты вспомнила о моей старой футбольной травме и прислала мне массажную насадку на душ…»
— Она прислала тебе насадку? — с недоверием переспросила Трейси. — Сколько тебе лет? Ты играл в футбол?
— Отвечаю на твои вопросы по порядку — да, тридцать и да. Теперь мы можем продолжать, Трейси?
— Да, конечно, — сказала она, смутившись собственного проявления любопытства.
— «Конечно, — продолжал диктовать Делано, — я предпочитаю прикосновение человеческих рук, но не все всегда сбывается у такого старого холостяка, как я».
Оторвав взгляд от своих каракулей, Трейси сердито посмотрела на Делано:
— И это ты называешь «надо, чтобы она сразу все поняла»?
— Ты хочешь поскорее покончить с этим, или будем играть в вопросы и ответы? — раздраженно спросил он.
— О, прости. Пожалуйста, продолжай.
— С новой строки, — объявил он. — «Мне очень жаль, Эстелл, но я не смогу приехать, чтобы провести с тобой выходные».
— Она пригласила тебя провести с ней выходные? — удивилась Трейси, забыв о своих благих намерениях и сделав большие глаза.
Делано проигнорировал ее вопрос, грозно нахмурившись и продолжая:
— «Между нами слишком большое расстояние. Может быть, в будущем… ладно, я об этом подумаю».
— Да уж, теперь она действительно все поймет, — весело заявила Трейси, быстро записывая его слова.
— С новой строки, — напряженно проговорил он, выделяя каждое слово. — «Звонил мой адвокат, доверенность на оплату обучения маленького Тедди уже полностью оформлена…»
— Кто такой маленький Тедди?
Теперь Делано намеренно холодно не обращал на Трейси никакого внимания.
— «Я очень скучаю по парнишке».
— Кто этот маленький Тедди?
— С новой строки. «Пожалуйста, помни, Эстелл, что тебе надо постепенно подготавливать к этому Уолли…»
— А кто такой Уолли?
— «И постарайся справиться со всем. Я часто о тебе думаю, но знаю, что так и должно быть». — Делано посмотрел на Трейси, широко улыбаясь. — Думаю, теперь я сказал все, что хотел. А как закончить письмо?
— Полагаю, «Всегда твой» не подойдет, — вкрадчиво предложила она.
— Совсем не подойдет. А как насчет «С наилучшими пожеланиями»?
— А если просто «Всего хорошего»?
— Превосходно.
Нацарапав последние слова, Трейси взглянула на Делано:
— Знаешь, это все сплошной абсурд. Ты собираешься подписываться, или я распишусь за тебя? Делано встал, хмыкнув.
— Ну, мисс О'Брайен, что-то подсказывает мне, что вы сомневаетесь в моем стремлении непременно послать сегодня письмо Эстелл. — Подойдя к ней, он взял из ее рук бумагу и ручку. — Я, разумеется, подпишусь сам. В этом я не имею права ей отказать.
— Как благородно с твоей стороны.
Его глаза весело блестели, когда он посмотрел на нее.
— Ты по-прежнему не веришь, что я собираюсь отправить письмо?
Она помотала головой.
— Скажите, мисс О'Брайен, у вас есть почтовые марки?
— Да, я обычно ношу несколько штучек в кошельке.
— Можно попросить одну? Я, конечно, заплачу за нее.
Трейси взяла сумку и принялась рыться в ней.
— Я и думать не смею о том, чтобы принять у вас деньги, мистер Делано. — Она церемонно вручила ему марку. — Пользуйтесь. Это лишь малая компенсация за то, что вы доставили меня сегодня домой.
Делано со смеющимися глазами взял марку.
— Какое обращение, дорогая. Джилл-колледж, не иначе. — Он огляделся. — А конверт?
Трейси покачала головой.
