— Я потерял свою жену, Флоренс, еще в молодости, — продолжал он. — И сорок лет живу один. Никогда больше не женился. Когда начинаю тосковать по ней, я читаю молитву, и сразу становится легче. Не могу сказать наверняка, что она меня слышит, но что-то в этом все же есть. Те, кого мы любим, навсегда остаются в наших сердцах, но жизнь продолжается. Да, жизнь продолжается. Если вам что-нибудь понадобится, миссис Д'Анжело, пожалуйста, дайте знать мне или моим мальчикам, хорошо?
— Да, непременно. Спасибо вам.
Анжелина и вправду была признательна мистеру Ди Грегорио. Рассказом о своей жене и жизни после ее смерти он отвлек ее от происходящего, чего наверняка и добивался.
Мистер Ди Грегорио кивнул на прощанье и вернулся на свой пост у дверей. Ей захотелось окликнуть его и сказать, что да, ей действительно кое-что нужно. Не мог бы он или, может, его сыновья отправить ее назад во времени, примерно на неделю? Она бы уговорила Фрэнка сходить к врачу и обязательно спустилась вместе с ним в кухню той ночью и успела вовремя позвонить в «скорую помощь», сумела бы изменить хоть что-то.
Анжелине казалось, будто она покидает собственное тело, как описывают люди, пережившие клиническую смерть. Она, правда, пока жива, но если они с Фрэнком были истинными супругами, то есть по сути одним целым, тогда она, вероятно, ощущает сейчас, что такое смерть, испытывает в эту секунду его чувства. И если все так, то смерть — это холод, тьма и одиночество.
Со своего места Анжелина видела, как мистер Ди Грегорио пожимает руки Джо, брату Фрэнка, его жене Марии, их дочери Тине. Тина — длинноволосая красавица брюнетка, с пушистыми ресницами, которые так чудесно подчеркивали карие глаза, в обычное время сияющие любопытством и жизнелюбием. Анжелина и Тина всегда были близки, несмотря на разницу в возрасте. Анжелина после случившегося несчастья еще не виделась с девушкой и потому встала и подошла поздороваться. Тина бросилась к ней и обняла.
— О господи, тетя Анжелина… — И слезы потоком хлынули из уже и так зареванных глаз.
— Да, дорогая.
Мария лишь тихонько промокала платочком глаза. Джо обнял сразу обеих, Анжелину и Тину. Он был бледен и выглядел измученным. Анжелина крепче прижала к себе Тину, поправила ей волосы.
— Поверить не могу, что его больше нет.
— Да, Тина, я понимаю.
Джо отступил, сунул руки в карманы.
— Как ты, Энджи?
— Нормально. — Анжелина отвела взгляд. Она боялась разрыдаться и сосредоточилась на том, чтобы утешить Тину, которая плакала сейчас за всех сразу.
— Вот так все время, с тех пор как узнала, — пробормотал Джо.
— Она любила его. — Анжелина нежно поцеловала девушку.
— Мы все его любили. Он был лучшим братом на свете. — Голос Джо дрогнул. — Тина очень хотела повидаться с тобой, но сейчас нам, пожалуй, пора домой.
— Ты придешь завтра на службу? — сквозь слезы спросила Мария.
— Конечно. Давайте я вас провожу.
Взяв Марию под руку, Анжелина проводила родственников до выхода, расцеловала Тину в обе щеки, пожелала доброй ночи. Потом вернулась в главный зал. Справа на стене, почти в самом углу, она заметила портрет мистера Ди Грегорио и его жены Флоренс. Подошла поближе.
На фотографии оба были молодые и счастливые. Миссис Ди Грегорио ослепительно улыбалась, и Анжелина представила, как мистер Ди Грегорио сказал что-то забавное, чтобы рассмешить жену перед съемкой, — какой чудесный момент, подумала Анжелина, его и вправду стоило запечатлеть.
Они с Фрэнком писали друг другу записочки. Однажды, когда они собирались куда-то пойти вместе, она выложила несколько джемперов разного цвета, на выбор, а сверху положила записку: «Выбор за тобой». А он с обратной стороны написал: «Думаю, я выбираю тебя!» Она хранила этот листок в своей тумбочке. И сейчас жалела, что не сберегла все записки. Слезы вновь подступили к глазам.
В этот момент две молодые соседки, Анна и Натали, остановились неподалеку, не заметив Анжелины. Было в их тоне что-то такое, от чего у Анжелины мигом высохли слезы.
— Умираю, хочу курить, — сказала Анна.
— Через минуту пойдем, — отозвалась Натали. — Сейчас только Дэнни договорит с Майком Де Никола, я просила его поторопиться.
— Терпеть не могу такие мероприятия. Уж слишком печально все это.
— Ага, но от них никуда не денешься.
— Какая жалость, такой молодой. И такой красавчик. Да и она просто прелесть.
— Прелесть? Скорее, интересная. А вот он, да, неотразим был. — Натали понизила голос: — И погляди, с чем она осталась?
— В каком смысле? — не поняла Анна.
— Ну, сама подумай. Пять лет женаты, а детей нет?
— Может, им просто не везло.
— Ага. Или ему повезло где-нибудь еще… улавливаешь, о чем я? Он мог бы и получше стараться… — Натали говорила тихо, но не настолько, чтобы Анжелина не могла расслышать. — Знаешь, что я тебе скажу? Я знаю, мой Дэнни, конечно, не святой. Но зато у меня есть любовь моих деток.
— Ты же их мать.
— А теперь, когда Фрэнка больше нет, — продолжала Натали, — что осталось у Анжелины? Ни-че-го.
Тут Анна глянула через плечо Натали и замерла. Она схватила подругу за руку, останавливая, но было поздно.
— Saccente… donnaccia!
Оказывается, разговор слышала не одна Анжелина. Крепкая пожилая дама, Мэри, приятельница Джиа, нависла над сплетничающей парочкой ангелом мести. Поза ее была откровенно угрожающей, мощные кулаки упирались в еще более мощные бедра.
— Анжелина! — рявкнула Мэри, простирая руку.
Анжелина шагнула вперед. Щеки Анны вспыхнули ярко-малиновыми пятнами, а Натали вскинула ладонь ко рту, не сумев подавить тоненький вскрик:
— О господи!
Анжелина приблизилась, с трудом сдерживаясь, чтобы не залепить ей пощечину. В похоронном зале повисла соответствующая месту тишина.
Анжелина заговорила, и голос ее звучал ровно, холодно и твердо — настоящий лед:
— Зачем ты здесь?
Натали окаменело молчала. Даже если она и хотела сбежать, проскочить мимо Мэри было невозможно.
Анжелина подступила уже вплотную:
— Зачем ты явилась сюда, коли так гнусно думаешь обо мне и моем муже? Зачем?!
Натали опустила голову.
— Отвечай! — потребовала Анжелина.
— Я не… я… прости, — залепетала Натали.
Вокруг уже собирались люди, лицо Натали сделалось серым. Слухи о том, что именно она ляпнула на похоронах, будут циркулировать еще много дней, а возможно, и лет. Анжелина не сомневалась, что уж лучшая подруга Анна позаботится об этом: для некоторых женщин сплетни дороже верной дружбы. Отчасти утешившись этим соображением, Анжелина смирила гнев, но не прежде, чем нанесла финальный удар.
