— О чем вы беседовали? — спросил Джавьер.
— Я вам говорила, — устало проговорила она. — О пустяках. Как работа? Прекрасно. А твоя? Есть планы на отпуск? Вот примерно так.
— Ничего личного?
— Джей спросил, встречаюсь ли я с кем-нибудь. Я сказала, что никого постоянного у меня нет. Он улыбнулся: «Хорошо. Не хотелось бы покидать этот мир, оставляя тебя недостойному счастливчику». Это был тот самый шутливый флирт, которым так славился Джей. Я рассмеялась, а потом до меня дошло, что он сказал, и я спросила, что он имел в виду, говоря о нежелании покидать этот мир. И он ответил: «Я умираю, Бритт».
Когда она вспомнила эти слова и мрачное лицо Джея, ее голос стал хриплым от нахлынувших чувств.
— И тогда он сказал мне, что болен раком.
Поджелудочная железа. Последняя стадия. Ни шанса на выздоровление, поэтому никакой химии и прочей дряни. По меньшей мере, похоронят меня с собственными волосами на голове.
После паузы подал голос Джавьер.
— Согласно показаниям онколога, Джею оставалось жить несколько недель. Месяц, два — самое большее. Когда он сообщил о своем диагнозе, всех в управлении как громом поразило. Некоторые плакали. Джей хотел сдать жетон, но шеф приказал ему работать до… ну, до конца.
Бритт кивнула, подтверждая, что именно это Джей сказал и ей.
— Он был таким жизнелюбом. Словно создавал собственное энергетическое поле. Я никак не могла в это поверить.
Кларк откашлялся.
— Не думаете ли вы, что он пытался добраться до всех женщин, с которыми хотел переспать… Ну, в последний раз, прежде чем…
— Нет, — твердо сказала она. — Приглашая меня, он сказал, что хочет поговорить. У меня сложилось впечатление, что о чем-то важном.
Джавьер фыркнул.
— Более важном, чем рак в последней стадии?
Она взорвалась.
— Одна из важных составляющих моей работы — оценивать людей, детектив. Я чувствую, когда кто-то скрывает нечто очень важное, потому что не хочет попасть в эфир новостей, или когда человек преувеличивает свою роль, стараясь выглядеть значительнее, чем на самом деле. Джей отмахнулся от моего сочувствия и сказал, что хочет поговорить о чем-то действительно для него важном. Он сказал, что готов предоставить мне эксклюзивную информацию, которая поможет росту моей карьеры. Это не был флирт, и это не было попыткой заманить меня в постель. Если бы это было так, я бы поняла. Джей был серьезен. Он хотел рассказать мне о чем-то чрезвычайно серьезном.
Бритт замолчала. Кларк наклонился к ней.
— Ну? И что же?
— Что? Вот тогда-то Джей и предложил поговорить в более камерной обстановке.
Ей не хотелось говорить им, что как раз в тот момент Джей занервничал. В правдивости ее показаний и так уже сомневались. Кто поверит, если она скажет, что Джей Берджесс занервничал?
Детективы явно почувствовали, что она что-то недоговаривает. Кларк снова подался к ней.
— Но ведь и в «Уилхаусе» обстановка была подходящей, мисс Шелли. Вы с Джеем сидели в уютной нише в баре. Вас видели. Свидетели сообщили, что вы сидели, склонив головы друг к другу, как будто никого вокруг не существовало.
Свидетели? Слово, связанное с преступлением. Тревожное слово.
— Вы извращаете факты. Там было очень шумно, и мы просто хотели слышать друг друга.
— Или нашептывать милые пустяки?
Она свирепо взглянула на Джавьера.
— Я не собираюсь комментировать всякие глупости.
— Ладно, ладно. Прошу прощения.
Инициативу перехватил Кларк:
— Джей пригласил вас к себе?
— Да, чтобы продолжить разговор.
— И вы охотно согласились?
— Охотно? Разумеется. Я думала, он собирается сообщить мне эксклюзивную информацию.
— Вы посещаете квартиры всех мужчин, которые предлагают вам эксклюзивы?
— Мистер Джавьер! — воскликнул Алегзандер. — Я не допущу оскорблений своей клиентки!
— Я сделал вывод из ее собственных слов.
— Оставьте, — сказала Бритт адвокату. Она даже обрадовалась. Ей стало казаться, что защитник заснул, поскольку уже несколько минут он не подавал никаких признаков жизни. Подлый выпад Джавьера не сбил ее с толку. Ей хотелось поскорее закончить свой рассказ. — Когда мы выходили из «Уилхауса», у меня кружилась голова.
— Вы выпивали перед встречей с Джеем?
— Я уже говорила вам. Нет.
— Вы принимали какие-нибудь… лекарства? От простуды? От аллергии?
— Нет.
— Вы опьянели от одного бокала вина?
— Так получается, мистер Кларк. Не кажется ли вам это странным?
— Не особенно. Вообще-то, ничего странного, если речь идет о даме, которая не пьет виски. Вы вполне могли опьянеть и от одного бокала вина.
— Со мной никогда не случалось ничего подобного.
— Все когда-то бывает в первый раз. — Джавьер поудобнее устроился на своем пластмассовом стуле.
Проигнорировав его замечание, Бритт проговорила в камеру:
— Когда мы вышли из «Уилхауса», я плохо себя чувствовала.
— Как именно вы себя чувствовали?
— Ну, пьяной. Меня тошнило. Я плохо соображала.
— Случилось ли что-нибудь необычное, пока вы добирались от бара до дома Джея?
— Я смутно помню эту прогулку, но думаю, что нет.
— Никаких встреч по дороге?
— Нет.
— Джей просил вас провести с ним ночь?
Она посмотрела Джавьеру в глаза.
— Этого я не помню.
— Джей знал, что вам плохо?
Хороший вопрос! Хотела бы она сама знать об этом.
— Не уверена. Не помню, говорила ли я ему, что мне не по себе, но вполне возможно. Он мог спросить, что со мной. Честно, я не помню никаких разговоров. Мы добрались до его дома.
— Что было потом? Что вы сделали сразу, как вошли?
— Я помню, что была смущена своим состоянием.
— Из-за опьянения?
— Или из-за наркотиков. Я помню, как шла к дивану.
— Получается, вы знали, где находится диван?
— Нет. Я никогда прежде не бывала там. Я увидела диван и поняла, что должна поскорее сесть.
— Вы сбросили туфли?
— Нет.
— Платье?
— Нет.
— Вы разделись до или после того, как Джей начал наливать виски?
— Я не раздевалась.
— Значит, вас раздел Джей?
