— Старый дурак, не видишь, что ли, что мы веселимся. — Ники чувствовал, что говорит что-то не то, но он был как в тумане, потерял контроль над собой. Все это шампанское! — Как ты осмеливаешься говорить мне, что делать! — Наследник схватил вазу с икрой и швырнул в голову генерала. Офицеры зарычали от хохота.
— Браво, браво, Ники, убирайся отсюда, старый дурак…
Мати сидела справа от Наследника. Она была смущена, ей было стыдно за безобразный инцидент.
Иван Александрович Всеволожский, директор Императорских театров, подал репертуар Государю. За много лет на этой должности он выработал определенный кодекс поведения. Когда Государь просматривал программу, надо было молчать и только отвечать на вопросы.
— Опять этот «Садко». Римского-Корсакова не надо. — И Государь чиркнул зеленым карандашом по листу.
— Ваше Величество, Его Императорское Высочество все еще спят. — Секретарь стоял в дверях.
— Который час?
— Четыре пополудни.
— Ты иди, Иван. Римского не надо. Я ж говорил тебе. — Он проводил глазами Всеволожского и повернул голову к секретарю, ждущему распоряжений.
— Я нисколько не удивлен. Пришлите его ко мне, как проснется.
— Есть прислать, когда проснется.
«Эта его маленькая штучка, это ее вина, — думал Государь. — И моя вина тоже. Это я представил моему сыну эту… Я явно становлюсь старым и глупым».
Два часа спустя…
— Ты знаешь, который сейчас час?
— Да, конечно. Пять пополудни, Ваше Величество.
— Объясни свое поведение прошлой ночью.
— Да ничего не было. Старый дурак вмешался. Это была шутка, отец.
— Шутка?! Так вот, Ники, я вижу, что ты слишком серьезно принимаешь к сердцу эту штучку. Она ведь была вчера с тобой, не так ли? Я имел в виду легкий флирт, когда представил ее тебе, а теперь меня информируют, что ты с ней вообще неразлучен.
— Она мне нравится. Неужели она тебе не нравится? Я знаю, что это не так. Она милашка. И что ж такого в том, что она вчера была со мной? Это все я придумал, отец, правда. Прошу тебя…
— Она куртизанка. Слишком многим мужчинам она нравится, понимаешь? — Лицо Наследника потемнело. — Ты уезжаешь. Тебе уже пора понять свои обязанности.
Мати сидела за секретером в своей комнате и читала его письмо.
«Милая Мати, отец заставляет меня ехать в эту поездку. Старый дурак пожаловался по поводу прошлой ночи. Я постараюсь вернуться как можно быстрее.
Ники»
Каждое утро Мати теперь читала газеты и была осведомлена обо всех подробностях передвижения крейсера «Память Азова». Наследник, его младший брат Великий князь Георгий и его двоюродный брат, принц Георгий Греческий, который присоединился к ним в Афинах, путешествовали вокруг берегов Малой Азии. Судно остановилось в порту на Черном море, вошло в Средиземное, а оттуда через Суэцкий канал пошло к Индии. Путешествие должно было закончиться в Японии. Наследник посетил там великолепный православный собор, выстроенный стараниями известного епископа Николая. Богослужение совершалось на японском языке.
Смеркалось, когда Юлия ворвалась в комнату Мати. Она была бледна, как лист бумаги.
— Мати, милая Мати, посмотри на это! — Она положила на стол экземпляр «Санкт-Петербургской газеты», редактор которой — князь Эспер Эсперович Ухтомский, специалист по дальневосточным странам, сопровождал их Высочеств в поездке.
«Во время высочайшего тура по Азии в Японии к Его Императорскому Высочеству приблизился японский фанатик. Он неожиданно вытащил старинный меч самураев и ударил Наследника по голове. Он явно собирался убить Наследника и попытался нанести и второй удар, но принц Георгий Греческий тростью выбил меч из рук сумасшедшего. Наследник был весь в крови, ему была оказана первая помощь. Сцена была ужасающей. Маньяк оказался местным полицейским, его схватили сопровождавшие Наследника князья Барятинский и Оболенский. Затем он был арестован властями».
— О Юля, я надеюсь, он не слишком тяжело ранен. — Мати прижалась к сестре. — Ники так не хотелось ехать. Это была идея Его Величества наказать его за военного губернатора… Но то была только шутка, и всем понравилось. Но мне не понравилось, клянусь тебе. Я знала, что будут неприятности. Ники такой милый. Я не могу с ним спорить. Он знает, что делает. Но мы все были немного пьяны в этом «Яре»… Я не могу поверить… Где же была его охрана? Эта ужасная поездка могла стоить ему жизни!
Мати плакала всю ночь. На следующее утро новость во всех подробностях облетела все газеты. Некоторые сообщали, что испуганный Государь приказал сыну немедленно возвращаться самым кратчайшим путем.
Государь на самом деле был потрясен. Ее Величество весь день была в слезах.
Наследник вернулся с Дальнего Востока в столицу через Сибирь. В первый же вечер после возвращения адъютант Его Императорского Высочества, Евгений Волков, доставил Мати знакомый конверт.
«Я должен увидеть тебя немедленно. Ники»
— Я хотел привезти тебе тигровую шкуру из Индии, но я никакого зверя там не убил, — сообщил Ники, протягивая руки к Мати. — Нам дали в подарок молодую черную пантеру, — продолжал он, радостно сияя глазами, — она была очень милая, обожала всю команду, но оказалась очень опасной для гостей. В Бомбее нам подарили трех маленьких совершенно очаровательных слонов, два из них были совсем детеныши, мы их кормили из рук, а третий был хулиган. Нам также дали пару смешных обезьянок альбино… но я привез тебе вот это… — По его знаку два молоденьких офицера внесли корзину, в которой свернулся в углу клубочком милейший щенок. — Это шотландский колли, ему не более трех месяцев. Он тебе нравится?
— Он просто душка. — Мати вытащила щенка из корзины и прижала к груди маленькое тельце. — О, милый Ники, спасибо, спасибо… Это чудный подарок.
— Как мы его назовем?
— О… Джорджи, как твоего брата и кузена.
— Прекрасно… Джорджи, звучит хорошо. Я так рад, что снова тебя вижу.
— Тебе больно? Я имею в виду твою рану?
— Да так, слегка… Ничего серьезного. Пройдет.
Глава третья
Любить и быть любимой Наследником
Весной 1892 года Мати объявила отцу, что она любит Наследника и желает жить отдельно от семьи. Лицо отца сморщилось как от боли, но он постарался справиться с собой.
— Ты понимаешь, дитя, что он никогда не сможет на тебе жениться? Я уже и так слышу много сплетен о тебе.
— Я знаю, папа, но я люблю его, и он любит меня. Я готова страдать… попозже, но сейчас я так счастлива. Мне все равно, что обо мне думают другие, пусть сплетничают… Любимое занятие…
