Я познакомился с дочерью хозяина небольшого заведения, расположенного на пути от Бад Нойенара в Арвайлер, и даже немного влюбился в нее. Так как близкие отношения были невозможны, мы развили платоническую дружбу. Прежде чем я должен был возвратиться в Восточную Пруссию[4], я познакомил милую Эльзу со своим другом, молодым офицером запаса. Вскоре после этого они поженились, но, к несчастью, этот добрый друг и товарищ погиб в одну из последних недель Второй мировой войны. Молодая вдова позже вышла замуж за гастронома и превратила некогда скромный семейный бизнес в весьма изящную столовую. В последующие годы всякий раз, когда я оказывался неподалеку от Бад Нойенара, я никогда не упускал шанс навестить Эльзу и ее мужа.
В то время нашей ротой командовал обер-лейтенант Граф фон Б. Он был земледельцем и, возможно, одним из тех, кто пойдет в бой с Новым Заветом и томиком стихов Райнера Мария Рильке. Он был благородным джентльменом, но несколько не от мира сего. К сожалению, он тоже не дожил до конца Второй мировой войны.
В любом случае, добравшись до моей новой, недавно созданной части в Восточной Пруссии — 371-го пехотного полка 161-й пехотной дивизии, я был опять переведен в пехотную роту и вскоре был назначен командиром полкового саперного взвода. Офицеры и унтер-офицеры, направляемые отдельными ротами для службы в этом новом взводе, должны были быть физически сильны и иметь золотые руки. Однако, за редкими исключениями, во взвод попало местное ополчение. Возражать было бесполезно. Некоторые особо тяжелые случаи были обменены, но, в общем, мне пришлось терпеть.
Последующие события показали, что это была лишь временная проблема, поскольку впоследствии я не огорчался от того, что меня обсчитали командиры рот. Я был смущен лишь во время нашей первой инспекции, практически по стандартам мирного времени, которая проходила в очень невыгодных условиях из-за того, что взвод был расквартирован в частном жилье. Позже, во время кампании во Франции, в тех случаях, когда наш взвод был задействован, команда сработала очень хорошо. Даже во время первой перестрелки старшие бойцы взвода сохраняли выдержку и умело выполнили свои обязанности по расчистке заграждений и разминированию.
После лишь нескольких недель тренировки 161-й пехотной дивизии в учебном центре в Шлага-Круг, около Ариса, в Восточной Пруссии, наш полк был отправлен в Цинтен. Там мы заняли пустующие казармы 4-й танковой бригады.
Нашим командиром полка был пожилой полковник кавалерии запаса, проведший несколько лет в Китае в качестве военного советника. Даже командир дивизии, генерал-майор Герман Вильк, был старым «китайцем». Оба они были из группы советников маршала Чан Кайши. Эта группа уже активно работала во времена Зеекта[5]. Время от времени шла ротация членов группы, но все они уже были в отставке с действительной службы до того, как стали советниками.
2 мая 1940 года мы снова отправились на запад, в учебный центр в Баумхолдере. Это было мое третье путешествие через Рейх из конца в конец. Оно не было последним. За время войны меня семь раз перебрасывали с фронта на фронт.
Глава 3 Через Арденны и на линии Мажино
Исторический комментарий
Между договором о ненападении с Россией и оккупацией или поражением всех восточных соседей Германии Адольф Гитлер создал ситуацию, когда он мог бросить всю военную мощь Германии против Запада. После многих задержек, вызванных настойчивостью Генерального штаба и плохой погодой, Германия вторглась в Норвегию и Данию 9 апреля 1940 года. В мастерски задуманной и проведенной кампании, используя горных стрелков, морские и воздушные десанты, чтобы подавить обороняющихся, Вермахт успешно обезопасил северный фланг Германии и выиграл гонку за владение ключевым для перевозки железной руды портом — Нарвиком. Хотя отдельные операции норвежских войск продолжались до 10 июня (а сопротивление продолжалось до конца войны), британские и французские войска были вынуждены покинуть Норвегию к 3 мая, таким образом обозначив оперативную, если не тактическую, победу Германии в кампании.
Обезопасив северный фланг и тыл, Вермахт готовился обрушить всю мощь против Франции и Нижних стран (Бенилюкса). Снова, на бумаге, силы союзников были вполне соизмеримы с силами Вермахта. В целом число дивизий каждой стороны во Франции и Бельгии было примерно равным: 122 немецкие и 105 союзнических (немцы развернули еще десять дивизий против нейтральной Голландии). У союзников было больше танков, и их танки были лучше. Хотя союзнические ВВС были в значительном меньшинстве по сравнению с Люфтваффе, нужно учитывать, что ударным самолетам Люфтваффе пришлось бы лететь прямо на подготовленные позиции союзнической ПВО.
Боеспособность французских частей, и в несколько меньшей степени бельгийских частей, была значительно увеличена обширными пограничными укреплениями. Примерно половина французских расходов на оборону в 30-х годах тратилась на строительство крайне сложной линии укреплений вдоль границ с Германией и Люксембургом, общей длиной 192 мили. Названная в честь Андрэ Мажино — министра обороны Франции в период с 1929 до 1932 года — линия непосредственно предназначалась для обороны Эльзаса и Лотарингии, двух пограничных провинций Франции, только вырванных назад из рук Германии в 1918 году. Французы, чрезвычайно страдавшие от преследования всецело наступательной доктрины 1914–1916 годов, намеревались избежать повторения разгрома Первой мировой войны, создав оборону настолько сильную, что любое немецкое наступление неизбежно провалится. Если в конце концов траншеи оказались эффективны против наступающих немцев, то — как казалось французам — крепости с массивными железобетонными стенами, глубокие, газонепроницаемые подземные проходы (часто связываемые электрическими метро!) и исчезающие бронированные орудийные башни остановили бы любое потенциальное немецкое наступление на границе. Большая часть французской армии могла бы тогда использоваться для контрнаступлений, или если бы немцы вновь атаковали через Бельгию, как они поступили в Первой мировой войне, то укрепления линии Мажино позволяли использовать меньше частей в обороне и дать возможность лучшим частям французской армии войти в Бельгию и там разгромить немцев.
И все немцы, начиная с фюрера, также желали избежать повторения ужасов западного фронта 1914–1918 годов. Их решение, однако, было кардинально иным в замысле и эффективности. В первые минуты 9 мая 1940 года Люфтваффе нанесли удар по аэродромам союзников по всей западной Европе, уничтожив на земле большую часть французских ВВС. Теперь Люфтваффе могли спокойно заниматься поддержкой маневров сухопутных войск. Вслед за разрушительными воздушными ударами последовали воздушные десанты (как парашютные, так и планерные, с пехотой и саперами) и наступления сухопутных войск в направлении Нидерландов и Бельгии. 18-я армия фон Кюхлера захватила Нидерланды за пять дней, в то время как основной удар группы армий В Фёдора фон Бока, проводимый шестой армией фон Рейхенау, пришелся на Бельгию и далее на запад.
