Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
— Почему вы говорите об этом, хозяин? Почему выдаете столь великие секреты?
— Ты должен знать. С завтрашнего дня мы начнем свою собственную работу и скрывать что-либо от тебя больше нет смысла. Ребята из “Форслайфа” трудились годы, а теперь их результаты лежат в моем кармане. — В голосе Виктора прозвучало нескрываемое тщеславие. — Не буду говорить, сколько я за это заплатил. Такая информация дороже любых денег.
— Зачем они это делают, хозяин? — спросил Тутмес. — Какой смысл создавать идеальных солдат? С кем они будут воевать? С арабами? С русскими? Арабы слишком слабы, чтобы направлять против них сверхубийц, а в борьбе с русскими никакие мутанты не помогут.
— Это инерция человеческой тупости. Желание использовать любую технологию прежде всего для создания нового оружия, и только уже потом, если не пригодилось, разрешить ее мирное применение. Проблема в том, что наши военные засиделись. Их генные разработки уже давно должны быть доступны человечеству, а они и не думают делиться. И вряд ли в ближайшие тридцать лет поделятся с кем-то. Им и так хорошо в своем сверхкомфортном подполье. Это не устраивает меня, Тутмес. Боюсь, что через тридцать лет я буду уже полной развалиной. Есть у меня такое подозрение.
— Они действительно создали идеальных убийц?
— Создали. Разработана технология. И я получил ее в чистом виде. Если бы не получил, не стоило бы затевать все это. Ты знаешь, Тутмес, что я не профан в прикладной генетике. Но, чтобы осуществить то, что мне нужно, понадобилась бы многолетняя работа сотен специалистов. Теперь я смогу сделать это в короткие сроки. Потому что у меня есть методика. Я пущу ее в ход не для того, чтобы создать выродка-убийцу. Я направлю ее на благое дело. Ты знаешь какое.
— Знаю, хозяин.
— Я создам идеального человека. Переделаю человека, вылеплю из него то, чего не смогли вылепить ни господь бог, ни миллионы лет эволюции. Дам человеку то, о чем он мечтал. Этот человек положит начало новой популяции. Популяции людей, живущих сотни лет, не болеющих ничем, не склонных к порокам и ипохондрии, сильных, красивых и здоровых. Людей будущего, отличающихся от обычных людей настолько же, насколько человек разумный отличается от питекантропа.
— И этим человеком будет Лина? — спросил Тутмес, вежливо склонив голову.
— Этим человеком буду я, — сказал Виктор. — Я заслужил этого больше, чем кто-либо другой. А Лина… Она послужит материалом для отработки методики. Ее шансы выжить при этом не слишком велики. Ничего не поделаешь. Ничто не дается просто.
— А если она умрет, а вы все еще не достигнете цели?
— Тогда я слетаю на Землю и привезу другую девочку. Или мальчика. В моей памяти лежит список из сотни кандидатур — все они подходят по основным параметрам, все готовы пойти за мной хоть к черту на рога, лишь бы я заплатил. Хай-стэнды и мормоны, американцы и дети Европы. Я привезу сюда столько людей, сколько мне понадобится.
— Хозяин… — Тутмес поднял лицо, в глазах его застыли слезы. — Не убивайте девочку Лину. Она умрет, да. Нельзя так делать. Возьмите меня вместо нее. Возьмите. Мне даже не нужны деньги. Сделайте с моим телом все, что хотите. Но пусть девочка Лина живет.
— Твой геном напрочь испорчен, — надменно произнес Виктор. — Ты три раза менял лицо, в каждую из твоих хромосом вшит кластер иммунотолерантности — дешевый, марджевского производства. Когда ты был федаином и охотился на неверных, ты присадил туда же кластер скорости, не думая о том, что это навеки сделало тебя бесплодным, — такое вот побочное действие. У тебя не будет детей — на черта ты нужен после этого? И, самое главное, — ты серв, Тутмес. Твои гены грязны, как помойка — чего там только нет. К тому же мне нужен толковый помощник. А ты весьма толков, Тутмес.
— Девочка Лина, — снова сказал Тутмес. — Она такая юная, красивая, славная. Она ни в чем не виновата, хозяин. Она не должна умереть. Отпустите ее, хозяин, пожалуйста…
— Ты говоришь глупости, серв, — бросил Виктор. — Я начинаю сомневаться в твоих умственных способностях.
* * *
Лина ждала чего-то подобного. Ждала любой хорошо просчитанной подлости, поэтому всю ночь не смыкала глаз. И все же под утро провалилась в мертвый, бесчувственный сон.
— Спит, — констатировал Виктор, глядя в монитор. — На боку лежит, не очень удачно, лучше б на спине… Впрочем, пойдет. Начали.
Он щелкнул по клавише ввода, из потолка над Линой выпросталась тонкая сеть и намертво приклеила девушку к койке.
— Пошли, Тутмес.
— Она не вырвется, хозяин? — спросил серв. Лина корчилась на экране, рот ее безмолвно открывался — звук был предусмотрительно отключен.
— Нет. — Виктор осклабился. — Паутинка — весьма прочная штука. Пойдем, успокоим ее.
Два десятка шагов по коридору — комната Лины — кубатура, плотно заполненная визгом, воплями, проклятиями. Виктор пожалел, что не взял скотч, дабы заклеить девчонке рот.
— Замолчи, Лина, — сказал он, пытаясь сохранять спокойствие. — Мы не сделаем тебе ничего плохого. Заткнись, ради бога.
— Ничего плохого?! — взвизгнула Лина. — Скотина, урод! “Серва” мне сейчас вкатишь, да? Сволочь!
— Нет, нет, — Виктор покачал никелированным инъектором перед ее носом. Нельзя тебе “Серв”. Никаких психомодуляторов. Ничего генного. Только чуть-чуть успокоительного. Нервы нужно беречь, милая.
Он приставил инъектор к шее девушки и нажал кнопку. Лина дернулась и затихла.
— Срежь паутинку, Тутмес, — сказал Виктор. — И доставь Лину в третью лабораторию. Через час начнем работу.
* * *
Лина лежала на хирургическом столе — обнаженная, до пояса укрытая простыней. Лицо ее скрывалось под серой пластиковой маской, к вене шла прозрачная трубка от капельницы. Гармошка искусственной вентиляции легких ритмично совершала движения вверх-вниз, и грудь Лины двигалась в такт ей. Конечно, легче было воспользоваться безыгольным инъектором, но иногда лучше вот так, по старинке, внутривенно и с полным наркозом. Сейчас — особый случай. Нужно сделать все особенно тщательно.
— Хорошее тело, — сказал Виктор. — Завидую девочке от всей души белой завистью. Двадцать три года — и никакой дряни, чистые гены, гладкие клапаны сердца, здоровая печень, сбалансированная работа ферментов. К тому же она никогда не употребляла стимуляторов, не говоря уж о наркотиках. Это невероятная редкость.
— А вы их употребляли? — спросил Тутмес.
— А ты как думаешь?
— Думаю, да.
— Само собой… Все мы подсели на химию, разрушающую мозги. Человечество отравлено. Думаю, что современный вид человека уже не вылечится от этой болезни. Более того — вымрет от нее в ближайшее время, в течение сотни лет. Создание нового биологического вида — не прихоть, это уже необходимость, единственное лекарство, избавляющее от смерти если не вида, то хотя бы рода.
— Это нарушение естественного течения эволюции.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
