– Блик «Иридиума»? Уже? Здорово.
Глянув на экран, Дефанти отбарабанил координаты.
– Как их вводить? – полюбопытствовал Дот-комик со своего места.
– Вручную.
– Я похож на человека, который что-то делает вручную?
Старик подошел к нему и направил большой телескоп в нужную точку неба. Оба наблюдателя прильнули к холодным резиновым окулярам.
– Бывал в последнее время на Шри-Ланке? – поинтересовался Дефанти.
– Нет. Стоит побывать? Турбины ещё не остыли.
– Я списался по электронной почте с доктором Кларком. Знаешь – «отец спутников связи».
Дот-комик вскинулся, ошеломленный.
– Артур Кларк? Тот самый Артур Ч. Кларк?!
– Да, и доктор Кларк мне ответил. Он был очень вежлив.
– Том, это фантастика. Это же такая честь! Я впервые посмотрел «Одиссею две тысячи первого», когда мне три года было.
Оба захлопнули крышки лэптопов, чтобы глаза успели привыкнуть к темноте.
– Видишь в небе дымку? – спросил Дефанти.
– Сегодня довольно ясно, Том. Вид просто изумительный. Потрясающе.
– Дым от лесных пожаров. В Колорадо второй год засуха. Всюду пожары и пожарные команды. Сукины дети устроили в заповеднике иллюминацию не хуже, чем на Кони-Айленде. Есть ведь законы штата и округа о затемнении, но они же федералы, плевать они на нас хотели. «В суд подавайте» – и все дела. Банда заносчивых, напыщенных, самодовольных мудаков…
– Есть блик! – взвизгнул Дот-комик. Дефанти припал к окуляру другим глазом. Без толку. Момент был упущен.
– Как отблеск от зеркала заднего вида, – отчитался Дот-комик. – Металлом сверкнуло. Коротко, но ярко.
– В добрые старые деньки на Диком Западе кавалерия пользовалась гелиографами, – промолвил Том Дефанти, бесплодно вглядываясь в ночное небо. Если на спутнике действовала аппаратура ориентации, вспышек могло быть три, а то и четыре. Но ничего, кроме звезд, не было видно. – Один кавалерист как-то послал зеркалом солнечный блик на девяносто миль. А британская армия пользовалась сигнальными зеркалами в Афганистане. Представляешь? Армия воюет в Афганистане зеркальцами.
– Афганистан – это не потребительский рынок, – объявил Дот-комик. – Ещё вспышки будут?
– Может быть, – ответил Дефанти. Они подождали. – Нет, – признал он в конце концов и выпрямился, потирая поясницу.
Дот-комик вновь открыл свой лэптоп, включил монитор и пробежался пальцами по клавиатуре.
– Ну и что ты решишь, Том? Понимаю, денег уйдет много. Но мы выдержим. У нас сейчас куча свободных денег. Горы.
– Ладно, малыш. Вот что мне советует инстинкт. Послушай. Нельзя ставить компанию с ног на голову по одному слову какого-то парня из лаборатории. Даже если он гений. И даже если он технически прав. Для менеджеров среднего звена такое решение не годится политически.
– Правда и наука восторжествуют над глупостью и бюрократией, Том. Такова история новой экономики.
– Нет, малыш. Правда никогда не торжествует. Правдой можно добиться чего-нибудь – на пару кварталов, если публику разогреть как следует. Но в конце концов – ничего. – Дефанти пожал плечами. – Торжествует всегда здравый смысл. Всеобщее согласие, управление восприятием[5]и народное мнение. Рынок, малыш, – это машина. Рынок сойдет с катушек, если мы встанем на уши из-за каких-то непоняток с информационной безопасностью и примемся увольнять старых работников. Это признак паники. Непрофессионально.
– Том, ты не въезжаешь.
– Малыш, я знал, что ты мне это скажешь. Я стар, но ещё не слеп и не глух. Я понимаю, что это опасно. Всё равно что смешивать разведданные с «Чёрной глубины» и газетные статейки. Но я всё равно пойду на этот риск, потому что риск приносит прибыль. Если это опасно, значит, это выгодно. Роберт Максвелл путал шпионаж и журналистику, как и я. Потом спрыгнул с борта собственной яхты и утоп. Я его знал, Максвелла. Лично знал. Даже был на той яхте.
– Значит, твое решение – просто утопить проблему? А как насчет Вандевеера? Он член совета директоров.
– Против Вандевеера я ничего не имею. И слава богу, что парень в нашей команде. Держи его в темноте и корми капустой. Я хочу, чтобы он пищал от радости. И он, и жена его… как ее – Дитси?
– Дотти.
– Точно. Милые, славные техноманьяки. Каждому по золотой звезде на грудь. И похвала большого брата. Высокая оценка. Всё по правилам. Оплаченная поездка в Финляндию – для него, и бабы, и детей заодно. Такие парни нам очень нужны, чтобы вышвырнуть с рынка этих финских сукиных детей с их крошечными мобильничками… как бишь их там?
– «Нокия».
– Они самые, «Нокия». Господи, как я их ненавижу! Полный отчет для совета директоров о перспективах этих… приложений мгновенного обмена сообщениями. Шесть месяцев, восемь – сколько потребуется. Займи его чем-нибудь.
Дот-комик зашуршал в темноте ветровкой у своего телескопа.
– Ван и так занят по уши. Он же вице-президент «Мондиаля». Он ненавидит безделки – ему по душе большие игрушки. Новый маршрутизатор помощнее для его лаборатории – вот всё, что Вану нужно от жизни. Вандевееру я могу заткнуть рот и связать руки, если хочешь, – нет проблем. Но я вот что хочу тебе сказать, Том: ты делаешь большую ошибку. Мы сейчас переживаем технологическую революцию – самое важное событие с тех времен, как открыли огонь. Если что-то хотя бы наполовину возможно – оно непременно случится.
– Я знаю, что ты в это веришь. Но ты ошибаешься.
– Ладно, – проговорил Дот-комик. – Если это твое окончательное, обдуманное решение, тогда, наверное, так тому и быть.
– Так и будет, малыш. Так что давай отходи на запасную позицию.
Дот-комик стянул с головы тонкий пластиковый капюшон. Ночной ветерок принес запах пота и геля для волос.
– Ладно. Вандевеер хочет установить несколько сайтов-приманок для нарушителей. Тогда если кто-то и вломится в нашу сеть, мы сможем поймать хакера.
– Приятно слышать, что у него есть капля здравого смысла. Во сколько это нам обойдётся?
– Гроши. Мелочь. Для нас он это сделает в качестве мелкой любезности. Для ФБР он такие сайты постоянно клепает.
Дефанти потер небритый подбородок.
– Он ещё и бюро консультирует?
– Ван живет в Интернете. Ему тридцать лет, и у него ученики на ФБР работают. – Дот-комик отцепился от телескопа и обернул к зениту бледную физиономию. – Ну что ж, хорошо, что мы хотя бы с этим вопросом разобрались. Груз с плеч упал. Господи, Том, ты только глянь на эти звёзды. Они разноцветные. И сколько же их! В городе такого теперь не увидишь. На всём свете такого нет.
