Лицо ее было задумчивым. Он часто видел такие взгляды. Одиночество, пытающееся пробить барьер, бессознательно выстроенный вокруг себя.
Если Джад и знал, что привлекателен для женщин, то это таилось глубоко в подсознании. То, что в него влюблялись женщины-пациентки, становилось скорее помехой, чем преимуществом. Иногда это очень затрудняло жизнь.
Дружески кивнув, он прошел мимо девушки. Он чувствовал, что она стоит под дождем и смотрит, как он садится в машину и отъезжает.
Свернув на шоссе Ист-Ривер, он направился в сторону Меррит-Паркуэй. Через полтора часа он выехал на Коннектикутскую магистраль. Нью-йоркский снег был грязен и водянист, но та же буря волшебно преобразила коннектикутский пейзаж в красочную открытку художника Карьера. Он миновал Вестпорт и Денбери, стараясь сконцентрироваться на дорожной ленте, летящей под колеса, — его окружала зимняя страна чудес. Каждый раз, когда мысли возвращались к Джону Хенсону, он заставлял себя думать о другом. Он ехал все дальше в темноту сельской местности и несколько часов спустя повернул и направился домой.
Обычно приветствующий его улыбкой краснолицый привратник Майк казался занятым и холодным. Семейные неприятности, предположил Джад. Обычно Джад останавливался поболтать с ним о его сыне-подростке и замужних дочерях, но сейчас не был расположен к этому. Он попросил Майка отправить машину в гараж.
— Хорошо, доктор Стивенс, — Майк хотел что-то добавить, но передумал.
Джад вошел в здание. Вестибюль пересекал управляющий Бен Кац. Он увидел Джада, нервно махнул рукой и торопливо исчез у себя.
Что с ними сегодня случилось? — подумал Джад. Или у меня шалят нервы? Он шагнул в лифт.
Эдди, лифтер, кивнул:
— Добрый вечер, доктор Стивенс.
— Добрый вечер, Эдди.
Эдди отвернулся в сторону.
— Что-нибудь случилось? — спросил Джад.
Эдди быстро покачал головой, избегая смотреть на доктора.
Боже, подумал Джад, еще один кандидат ко мне на прием. Не многовато ли?
Эдди открыл дверь лифта, и Джад вышел. Подойдя к своей квартире, он обернулся. Эдди смотрел на него. Джад попытался заговорить, но Эдди быстро закрыл дверь. Джад вошел в квартиру.
Везде горел свет. В гостиной лейтенант Мак-Гриви открывал ящики стола. Анжели как раз выходил из спальни. Джад почувствовал, как в нем разгорается гнев.
— Что вы делаете в моей квартире?
— Ждем вас, доктор Стивенс, — сказал Мак-Гриви.
Джад подошел и захлопнул ящик стола, чуть не прищемив Мак-Гриви пальцы.
— Как вы сюда попали?
— У нас ордер на обыск, — сказал Анжели.
Джад, не веря, уставился на него.
— Ордер? На обыск моей квартиры?
— Предположим, вопросы будем задавать мы, доктор, — сказал Мак-Гриви.
— Вам не обязательно отвечать на них, — вставил Анжели, — без адвоката. Вам также следует знать, что все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
— Хотите послать за юристом? — спросил Мак-Гриви.
— Мне не нужен юрист. Я говорил вам, что одолжил плащ Джону Хенсону утром и не видел его до тех пор, пока вы не принесли плащ днем. Я не мог убить его. Был занят с пациентами целый день. Это может подтвердить мисс Робертс.
Мак-Гриви и Анжели обменялись молчаливыми взглядами.
— Куда вы направились, когда ушли из офиса? — спросил Анжели.
— Повидать миссис Хенсон.
— Мы это знаем, — сказал Мак-Гриви. — А потом?
Джад помолчал.
— Я просто ездил.
— Куда?
— Проехал до Коннектикута.
— Где вы останавливались поесть? — спросил Мак-Гриви.
— Нигде. Я не был голоден.
— Значит, вас никто не видел?
Джад подумал.
— Пожалуй, никто.
— Может, останавливались где-нибудь заправиться бензином? — предположил Анжели.
— Нет, — сказал Джад. — Не останавливался. Какая разница, куда я ездил? Хенсон был убит утром.
— Вы возвращались в свой офис после того, как ушли оттуда днем? — голос Мак-Гриви казался осторожным.
— Нет, — сказал Джад. — А что?
— В него вломились.
— Как? Кто вломился?
— Не знаем, — сказал Мак-Гриви. — Я хочу, чтобы вы пошли туда и осмотрелись. Сможете сказать нам, если там что-нибудь пропало?
— Конечно, — ответил Джад. — Кто сообщил вам об этом?
— Ночной привратник, — сказал Анжели. — Вы держите в офисе что-нибудь ценное, доктор? Наличные? Лекарства?
— Мелкие деньги, — сказал Джад. — Никаких наркотических лекарств. Там нечего было красть. Все это не имеет смысла.
— Верно, — сказал Мак-Гриви. — Пойдемте.
В лифте Эдди посмотрел на него, как бы извиняясь. Джад понимающе кивнул.
Полиция не может подозревать его в том, что он вломился в собственный офис. Кажется, Мак-Гриви задался целью подвесить ему дело из-за смерти своего напарника. Но это произошло пять лет назад. Могло ли быть так, что все эти годы Мак-Гриви думал о случившемся тогда и винил во всем доктора? И ждал возможности добраться до него?
У входа стояла полицейская машина без опознавательных знаков. Они сели в нее и в молчании поехали в офис.
Джад сделал отметку в вестибюльном журнале. Сторож Биглоу бросил на него странный взгляд. Или это ему показалось?
Они поднялись на лифте на пятнадцатый этаж и подошли к офису Джада. Перед дверью стоял полицейский в форме. Он кивнул Мак-Гриви и шагнул в сторону. Джад полез за ключом.
— Дверь не заперта, — сказал Анжели.
Он распахнул дверь, и они вошли. Впереди шел Джад.
В приемной царил хаос. Все ящики были выдвинуты, бумаги разбросаны по полу. Джад смотрел, не веря глазам, он чувствовал себя глубоко задетым.
— Как вы думаете, что они искали, доктор? — спросил Мак-Гриви.
— Понятия не имею, — сказал Джад.
Он подошел к внутренней двери, открыл ее, Мак-Гриви следовал за ним по пятам.
Два стола в кабинете были опрокинуты, разбитая лампа валялась на полу, а ковер пропитался кровью.
В дальнем углу, неестественно изогнувшись, лежало тело Кэрол Робертс. Она была обнажена. Руки стянуты проволокой за спиной, по лицу, груди и между бедер разбрызгана кислота. Пальцы на правой руке сломаны. Лицо распухло от побоев. В рот засунут платок.
Двое детективов наблюдали за Джадом, пристально смотревшим на тело.
