— Давным-давно в горах обширной страны обитало племя ведьм черикуара. Мало кто слышал о нем. Редкие охотники забирались так высоко в горы, а тот, кто оказывался в руках колдуний, домой уже не возвращался. Ведьмы ненавидели мужчин и предавали лютой казни — бросали в пропасть на острые камни. Два-три раза за всю историю племени — случайно — туда попадали женщины с равнины. Их ведьмы не трогали и просто отправляли домой…
Монотонный голос старика убаюкивал. Рассказывал он чуть нараспев, обратив лицо к небу и слегка покачивая головой.
Сказка начиналась интересно, Лиза не слышала такую раньше, но время шло, и девочка украдкой поглядывала на часы. Вежливость не позволяла ей прервать незнакомца.
— Каждый год весной в расщелине скалы, недоступной для обычных людей, расцветал загадочный горный цветок пинго.
Три-четыре бутона бывало на его стебле. Накануне того утра, когда они раскрывались, предводительница племени и с ней еще две ведьмы забирались в расщелину. Вся ночь проходила в заклинаниях, ворожбе и колдовских плясках. А утром ведьмы приносили в свое племя трех или четырех новорожденных девочек по числу бутонов на цветке.
И вот за три года до событий, о которых повествует мой рассказ, произошло небывалое. Цветок пинго выпустил всего два бутона, и лишь двумя младенцами пополнился род. То же повторилось и на следующий год. А еще через год цветок дал только один бутон. Только один!
Томясь в недобрых предчувствиях, колдуньи ожидали новой весны… Едва появились в узких складках гор, везде, где ветер нанес хоть горсточку земли, редкие зеленые побеги, предводительница ведьм Кеклокса собралась проведать священное место. С двумя помощницами пробралась она к чудесному цветку. Плача и вопя, ведьмы упали навзничь перед желтеющим стеблем, на котором не было ни одного бутона.
Вернувшись домой, Кеклокса трое суток ничего не пила и не ела. На закате четвертого дня она сварила колдовское зелье из ядовитого сока лианы тимбо. Всю ночь ведьма жгла костер, кипятила на нем дьявольский отвар и, дыша ядовитыми испарениями, плясала вокруг огня. Пена шла у нее изо рта, ведьма билась головой о землю, продолжая пляску, и, наконец, на рассвете, рухнув ниц в последний раз, забылась сном, полным кошмарных видений.
Во сне ей явился Журупари — злой и жестокий бог. Ухмыляясь огромным ртом, он поведал Кеклоксе вот что. Цветок пинго оживет, если окропить его кровью из сердца маленькой девочки, синеглазой и светловолосой.
Очнувшись от кошмара, ведьма принялась думать. Где найти такую девочку? У всех жителей страны испокон веку глаза и волосы черные. Скажи кто-нибудь раньше Кеклоксе, что бывают на свете белокурые дети со светлыми глазами, она бы расхохоталась такому обманщику прямо в лицо.
Помог неожиданный случай.
Кашасса, одна из ведьм, несколько недель назад была отослана вниз, собирать в лесу редкие целебные травы. Вечером того дня, когда все племя ломало головы, как исполнить волю жестокого бога Журупари, Кашасса вернулась. Она поведала о чуде, увиденном далеко в лесу, в краях, где обитают туземцы.
Раз ведьма забралась в густой спутанный кустарник у края большой поляны в поисках травки под названием маконья. И вдруг она увидела, что на поляну верхом на огромном ягуаре въехала девочка с гривой пышных белокурых волос и лазурными глазами, прекрасная, как сон.
Ягуар остановился на середине поляны, девочка почесала зверя за ушами и около горла. Исполинская кошка поводила головой, хрипло мурлыкала и облизывала руки своей наезднице.
Потом ребенок крепко вцепился руками в загривок ягуара, пришпорил его босыми пятками, и тот со своей ношей одним прыжком скрылся в чаще…
Сказка увлекла Лизу, хотелось дослушать ее до конца, и девочка отчаянно надеялась, что Аленка еще не просыпалась.
— Вот они! Вот! — завопил вдруг таинственный старик, вскочив и тыча длинным костлявым пальцем куда-то в небо.
Лиза глянула вверх и обнаружила там небольшую, быстро растущую точку.
— Беги! — кричал незнакомец. — Домой! Оживленно торопись домой! И запомни умом своим — старый перец! Другой помощи нет! Разыщи старый перец!
Топая ногами от нетерпения, он толкал Лизу к дверям.
Мигом взлетев на лестничную площадку между первым и вторым этажами, девочка осторожно выглянула в окно подъезда.
Небольшой вертолет с красным крестом, вращая лопастями пропеллера, опускался на асфальт дороги прямо у дома. Машина не успела еще коснуться земли, как дверки с обеих ее сторон откинулись и вниз спрыгнули два дюжих санитара в белых халатах и шапочках. Они мигом ухватили пытавшегося бежать старика, ловко напялили на него смирительную рубашку и обвязали длинные, волочащиеся по земле рукава вокруг туловища.
Затем санитары подхватили незнакомца, сноровисто загрузили его в вертолет, прыгнули туда сами, винт раскрутился, жужжа, машина взмыла вверх и исчезла за домами.
«Все-таки сумасшедший, — с сожалением подумала Лиза. — Ну и приключеньице. С тех пор, как появилась у нас гора мороженого и повалили иностранцы, чего только не насмотришься. Да, натворила Алена дел…»
Лиза заглянула в детскую как раз вовремя — Аленка зевала и потягивалась, просыпаясь. Вот она засмеялась и резко села в постели, открыв глаза.
— Спорим, не угадаешь, что мне снилось, Лизочкина! — заявила сестренка. — Большой-пребольшой дом, и из каждого окна вылетают шоколадки с крылышками. И все нам. Сегодня же мое деньрождение! Ура-а! А что ты мне подаришь? А мама с папой уже встали?
Лиза расцеловала сестру в щеки, в нос, в уши, залезла на стул и достала со шкафа припрятанный подарок. Это был альбом из двух пластинок «Питер Пэн и Венди». Вместе с альбомом она вручила Аленке фломастеры и калькулятор.
Пока девочки рассматривали подарки, в комнату торжественно вступили родители. Мама принесла дочке платье необыкновенной красоты. Голубое, с белым воротничком, с вышивкой на груди, с юбкой в белый горошек. Но больше всего Алену восхитил голубой кошелек-сумочка, пришитый слева к поясу платья. Кошелек застегивался на жемчужную пуговицу в виде сердечка. Девочка подозревала, что жемчужина настоящая, но не спрашивала, боясь разочароваться.
Папа подарил огромную азбуку с картинками, как у Буратино, и белые босоножки с красными цветочками на носках. Словом, день рождения начинался на редкость удачно.
— Мама, — спросила именинница за завтраком, — сегодня все будут делать то, что я захочу?
— Конечно, — осторожно ответила мама, — если только ты не попросишь невозможного. Например, гулять в тени без кофты или пить лимонад из холодильника.
— Или требовать, чтобы я с твоими гостями прыгал через резиночку, — подхватил папа.
— Я хочу, — торжественно заявила Алена, — пойти сейчас с вами вместе в кафе-мороженое.
— Зачем?! — изумился папа. — Во дворе мороженого хоть… хоть три года ешь!
— Оно же только для детей, — спокойно разъяснила дочка. — А вы тоже любите. Особенно мама. Ты себе еще эклеры твои любимые купишь. День рождения мой, и я вас приглашаю.
