— Тридцать два градуса.
— Ах ты, черт!
Снова тишина. Затянувшаяся пауза. Затем он поспешно добавляет:
— Я просто хотел поздравить тебя с Новым годом… я ведь по-прежнему твой начальник.
«Что он имеет в виду? — недоумевает Ребекка. — Он что — звонит всем своим сотрудникам? Или только тем, у которых нет никакой личной жизни? Или он все же ко мне неравнодушен?»
— С Новым годом, — говорит она, и поскольку слова звучат почти формально, произносит их мягким тоном.
— Ну что ж, я, пожалуй, пойду посмотрю на фейерверки…
— Да-да, мне все равно пора идти выгуливать собаку.
Положив трубку, она еще долго сидит неподвижно. Он один в Барселоне? Вряд ли. Окончание разговора получилось немного скомканным. Кажется, она слышала звук открывшейся двери. Кто-то вошел? Поэтому он так резко закруглил беседу?
* * *
Июнь 2004 года
К счастью, Ребекка Мартинссон не видела, как главный прокурор Альф Бьёрнфут выпрашивал разрешение принять ее на работу. В противном случае она отказалась бы — из гордости.
Главный прокурор Альф Бьёрнфут встречается с главой областной прокуратуры Маргаретой Хюва за ранним ужином и выбирает ресторанчик с настоящими льняными салфетками и живыми цветами в вазах на столах. Маргарета Хюва приходит в прекрасное расположение духа — тем более что молодой официант подвигает ей стул и говорит комплимент. Возможно, он подумал, что у них свидание — этакая парочка, нашедшая друг друга на склоне лет, ибо обоим за шестьдесят.
Глава областной прокуратуры Маргарета Хюва — низенькая, полноватая женщина. Ее седые волосы пострижены модной стрижкой, а помада подобрана в тон розовому джемперу, надетому под синий пиджак.
Садясь за стол, Альф Бьёрнфут замечает, что его вельветовые брюки почти совсем протерлись на коленях. Клапаны на карманах пиджака всегда засунуты внутрь, иначе они мешаются, когда он кладет туда вещи.
— Не набивай карманы всякой дрянью, — говорит ему обычно дочь, пытаясь разгладить свалявшиеся клапаны.
Маргарета Хюва просит Альфа Бьёрнфута рассказать, почему он хочет взять на работу Ребекку Мартинссон.
— Мне нужен человек в моем округе, который разбирался бы в экономической преступности. LKAB[2]все шире привлекает субподрядчиков. Предприятий становится все больше — целый клубок экономических взаимоотношений, в которых надо разбираться. Если нам удастся уговорить Ребекку Мартинссон, мы получим исключительно грамотного юриста. Она работала в одном из лучших в Швеции адвокатских бюро, прежде чем перебралась сюда.
— Прежде чем стала пациенткой психиатрической клиники, ты это хотел сказать? — строго ответила Маргарета Хюва. — Что с ней на самом деле произошло?
— Я сам лично в этом не участвовал, но она убила трех подонков тогда, два года назад, в Йиекаярви. Однозначно необходимая самооборона, даже вопрос о возбуждении уголовного дела не поднимался. Ну вот, едва она начала приходить в себя после того случая, произошло то самое в Пойккиярви. Ларс-Гуннар Винса запер ее в подвале, затем застрелил своего сына и застрелился сам. Вот когда она увидела парня… тут-то у нее сдали нервы.
— И она попала в закрытое отделение?
— Да. В тот момент она была совсем плоха.
Альф Бьёрнфут замолкает и думает о том, что рассказали ему инспектора полиции Анна-Мария Мелла и Свен-Эрик Стольнакке. Как Ребекка Мартинссон кричала не своим голосом. Видела людей и предметы, которых на самом деле не было. Как им пришлось держать ее, чтобы женщина не утопилась в реке.
— И ты хочешь, чтобы я назначила ее сверхштатным прокурором?
— Она уже поправилась. Этот случай больше не повторится. Не случись всего этого, она сидела бы себе в Стокгольме и зарабатывала кучу денег. А теперь Ребекка вернулась к своим корням. Мне кажется, она больше не захочет работать в своем бюро.
— Калле фон Пост говорит, что она не очень-то хорошо выполняла свои функции в качестве юридического представителя Санны Страндгорд.
— Просто она посадила его в лужу, и в этом все дело! Неужели ты станешь слушать его! Калле фон Пост убежден, что солнце встает по утрам из его задницы.
Маргарета Хюва улыбается и опускает глаза в тарелку. У нее нет никаких проблем с Карлом фон Постом. Он из тех, кто исключительно любезен с начальством. Но по сути своей он самовлюбленный и довольно противный тип, она это прекрасно понимает.
— Тогда — на шесть месяцев. Для начала.
Главный прокурор Альф Бьёрнфут стонет.
— Нет, нет! Ребекка Мартинссон адвокат и зарабатывает вдвое больше меня. Я не могу предложить ей устроиться ко мне с испытательным сроком.
— Адвокат или нет, это мы еще посмотрим. В настоящий момент я не знаю, в состоянии ли она сортировать овощи в продуктовом магазине. Испытательный срок — и точка.
На том и порешили. Они переходят к более приятным темам, обмениваются сплетнями о коллегах, полицейских, судьях и местных политиках.
Неделю спустя Альф Бьёрнфут сидит с Ребеккой Мартинссон на лестнице домика в Курравааре.
Ласточки проносятся в воздухе, как брошенные ножи. Они с шумом залетают под крышу сарая и тут же снова вылетают наружу. Слышно, как требовательно пищат птенцы.
Ребекка смотрит на Альфа Бьёрнфута. Ему за шестьдесят, на нем ужасного вида брюки, очки для чтения висят на шнурке на шее. Он вызывает у нее симпатию. Ребекка думает, что он, наверное, отлично делает свое дело.
Они пьют кофе из кружек, и Ребекка угощает главного прокурора покупным печеньем прямо из пакета. Он пришел предложить ей должность сверхштатного прокурора города Кируны.
— Мне нужен толковый человек, — говорит он просто. — Человек, который не уедет.
Пока она раздумывает над ответом, Альф Бьёрнфут сидит, закрыв глаза, подставив лицо солнцу. Волос у него на голове немного, на макушке проступают пигментные пятна.
— Не знаю, справлюсь ли я теперь с такой работой, — говорит Ребекка. — Не могу больше полагаться на свою голову.
— Но ведь жалко, когда такие мозги пропадают. Обидно не попробовать, — говорит он, не открывая глаз. — Давай оформим тебя на шесть месяцев. Не получится, так не получится.
— Я ведь на некоторое время спятила, тебе известно об этом?
— Ну да, я ведь знаю полицейских, которые нашли тебя.
Снова и снова ей напоминают об этом: что она — тема чужих разговоров.
