— Ничего. Пойдем, — резко сказала Наталья. Она быстро вела его к автомобилю, припаркованному через улицу.
Когда задняя дверь распахнулась, Джош замешкался:
— А почему не пешком?
— Для прогулки слишком прохладно.
Вранье. Сегодня прохладно. По правде, даже холодно. Но они ходили домой пешком, когда было и еще холоднее.
— Но мне нравится, когда прохладно.
Хватка Натальи стала крепче:
— Быстрей, быстрей.
— А мы будем пить горячий шоколад, когда придем домой?
— Конечно.
«Еще одно вранье».
Джош улыбнулся: он уже практически победил. Отец Джоша терпеть не мог, когда мальчику давали что-то сладкое до обеда, и в целом Наталья была с ним согласна, только изредка позволяя Джошу стащить какую-нибудь конфету в качестве особого пятничного лакомства, когда он заканчивал все свои уроки.
Он влез на заднее сиденье машины.
— С пастилой?
— Точно, — ответила Наталья.
Водитель, лицо которого затеняла перегородка, ударил ладонью по гудку и сразу нырнул в поток машин. В конце квартала он резко повернул направо, вниз по 84-й улице, к 1-й Авеню.
Наталья смотрела прямо перед собой.
Джош взглянул на нее, выражение его лица казалось имитацией взрослой озабоченности.
— Что-то не так?
Глухой щелчок блокировки дверей. По глазам Джоша Наталья заметила, что он начинает паниковать.
— Просто, чтобы ты не выпал.
«Третья ложь».
— Но я не собираюсь выпадать.
На светофоре загорелся зеленый. Наталья наклонилась проверить ремни Джоша, когда машина рванула вперед, чтобы успеть проскочить следующий перекресток. Сейчас справа от них был парк с голыми, лишенными листьев деревьями. Они обогнали одинокого бегуна с обветренным лицом.
На 97-й они свернули в Центральный парк, пересекая его насквозь к Верхнему Вест-Сайду. Теперь было ясно, что они едут не к дому.
Джош отстегнул ремень и вскарабкался на сиденье, вглядываясь в тонированное стекло.
— Мы едем не туда, — запротестовал он, от волнения голос стал совсем тоненьким. — Куда мы поехали?
— Это ненадолго, — шикнула на него Наталья. «По крайней мере это — правда», — сказала она себе.
— Почему ненадолго? Куда мы едем? — он сделал паузу и нервно вздохнул. — Если мы не поедем домой прямо сейчас, я все расскажу папе, и он надерет тебе задницу.
Окно перегородки за сиденьем водителя поехало вниз, водитель обернулся. Его волосы были подстрижены коротко, по-военному, и тронуты сединой на висках. Черный пиджак, придающий ему вид шофера, был тесен, и казалось, сейчас лопнет под мышками.
— Вези нас домой! — крикнул ему Джош. — Быстро!
Водитель не обратил на него никакого внимания.
— Либо ты заставишь маленького ублюдка сесть, либо я, — сказал он Наталье, отвернув полу пиджака и продемонстрировав кобуру с 9-мм «Глоком», рукоять которого казалась особенно черной на фоне белоснежной рубашки.
Джош замолчал и уставился на пистолет, перейдя от паники к тихой ярости.
За водителем, через прозрачное лобовое стекло, он увидел машину с бело-голубой эмблемой полицейского управления Нью-Йорка. В течение нескольких секунд они ехали почти параллельно. Еще секунда, и патруль исчезнет.
Джош почувствовал, что это его единственный шанс, и резко дернулся к переднему сиденью. Правый локоть водителя взлетел вверх и треснул мальчика по лбу с такой силой, что он свалился в пространство между сиденьями.
— Сиди, блин, тихо, — сказал водитель, нажимая кнопку на приборной доске; перегородка поднялась.
Наталья затащила Джоша обратно на сиденье. На лбу уже набухала шишка. На дюйм-два ниже, и у него был бы сломан нос.
Джош, уже не пытаясь сдержать слезы, встретился взглядом с Натальей:
— Зачем ты это делаешь?
Когда он зарыдал, беспомощно и беззвучно, Наталья закрыла глаза. Узел тихого ужаса, который рос внутри нее последние несколько недель, затянулся. Сейчас она окончательно осознала то, о чем старалась не думать все это время. Она совершила страшную ошибку.
В нескольких футах от них промелькнула патрульная машина. Никто из полицейских даже не повернулся.
Глава 7
Через десять минут после того, как водитель ударил Джоша, перегородка снова опустилась, и в сторону Натальи полетела сумка. Девушка дрожащими руками открыла ее, заранее зная, что окажется внутри.
Первым предметом был пластиковый пакет с красно-синим логотипом Duane Read.[10]Она зарылась поглубже и достала комплект новой детской одежды подходящего для Джоша размера: голубые джинсы, белая футболка и темно-синяя байковая толстовка. Ни картинок с героями мультфильмов, ни логотипов или слоганов, никаких примет. Простые. Обычные. Безликие. Выбранные именно за эти качества.
— Смотри, новая одежда, — сказала Наталья, изо всех сил пытаясь выманить Джоша из дальнего угла заднего сиденья.
Джош повернул лицо к Наталье; щеки, как глицериновая пленка, покрывали полузасохшие слезы.
— Отстой.
— Давай-ка тебя переоденем.
— Что? Зачем это?
— Джош, пожалуйста.
— Даже не надейся. — Джош уставился на перегородку.
Наталья придвинулась к нему.
— Мы же не хотим, чтобы он снова разозлился, верно?
— Кто он такой? — спросил Джош. — Твой дружок?
Наталья прикусила губу.
— Твой дружок, да?
— Неважно, кто он.
— Зачем ты так со мной поступаешь?
Наталья заговорила тише:
— Слушай, я сделала ошибку. Я собираюсь попытаться вытащить тебя из этого. Но прямо сейчас мне нужна твоя помощь.
— С чего это мне тебе верить?
— Потому что у тебя нет выбора.
Наконец, после множества заминок, Джош переоделся. Наталья засунула его костюм с вечеринки в сумку; самая легкая часть закончилась. Затем она взяла аптечный пакет, собралась с духом и положила его обратно. Поскольку она не могла прибить Джоша гвоздиками к сиденью, пока будет делать то, что нужно, и рисковала поранить его, придется обходиться с ним с возможной осторожностью.
— Ты отлично выглядишь, — сказала Наталья.
— Не-а.
— Очень хорошая одежда.
Этим попыткам не удалось разбить лед, и Наталья увидела, что Джош снова начинает трястись.
