к другим, а также по отношению к самим себе, является неисчерпаемым источником радости. Это «радостный сценарий». Мы называем это радостной дисциплиной, радостной неутомимостью, или энтузиазмом. Обыкновенно мы привыкли думать, что дисциплина является чем-то жёстким, суровым, чем-то навязываемым нам извне, против нашей воли. Однако в данном случае дело обстоит совершенно иначе. Наша выносливость и неутомимость основываются на радостной самодисциплине, радостной решимости.
Это становится возможным потому, что мы знаем, что наш путь включает в себя не только нас самих, но и других живых существ, и другие становятся интересны нам. Мы часто противимся дисциплине, нам неприятна сама её идея, поэтому довольно редко можно встретить восприятие дисциплины как чего-то радостного. Обыкновенно мы вовсе не воспринимаем дисциплину как нечто связанное с радостью и удовольствием и в большинстве случаев сожалеем о том, что вынуждены ей следовать. Мы предпочитаем думать, что живём в свободном мире, что мы независимые и автономные индивиды, наделённые свободой волеизъявления и тому подобным. Дисциплина представляется нам чем-то древним и старомодным, вроде каких-то коммунистических идей.
Однако в традиции воинов дисциплина является добродетелью, совершенно неотъемлемой частью пути. Причина этого кроется в том, что дисциплина означает здесь радостную вовлечённость. Вовлечённость в контакт с самим собой, в судьбу других — это радость. И дисциплина сама по себе становится всё более радостным состоянием, когда мы начинаем наблюдать то, как трансформация, происходящая в нас самих, начинает вызывать трансформацию в тех, кто вокруг.
Поэтому наша вовлечённость в этот мир основывается не на чувстве долга, принуждении или чьих-то ожиданиях относительно того, как нам следует действовать. Никто не требует от нас, чтобы мы шли в этот мир против воли, лишённые выбора. Обыкновенно в нас присутствует ощущение, что мы вынуждены взаимодействовать с этим миром, встречаться лицом к лицу с жизнью и что все вокруг в сговоре против нас. Поэтому столь редка радость от вовлечённости и участия в жизни других. Так, мы даже можем чувствовать, что нас вынуждают просыпаться поутру, а в таком пробуждении мало радости. В некоторой степени мы можем даже чувствовать, что и дышать мы вынуждены не по своей воле. Даже дыхание перестаёт быть для нас источником радости. Приветствуя кого-то, мы просто говорим «привет» или «гутен морген». И это тоже видится нам неким обязательством, и мы чувствуем, что нас вынуждают приветствовать других при встрече. Поэтому радость и удовольствие отсутствуют в большинстве совершаемых нами действий: «Я вынужден есть, меня вынуждают ходить, вынуждают спать, заставляют просыпаться, вынуждают видеть сны». И так далее и тому подобное.
Реальность, однако, такова, что дышим мы всё равно, хотим мы того или нет. Мы также просыпаемся поутру, потому что легли спать вечером. А вчера вечером мы легли спать потому, что весь день бодрствовали. Это совершенно естественные реалии ритма нашей жизни. Хотим мы того или нет, нравится нам это или нет, всё это является частью нашей жизни и попросту происходит с завидной регулярностью. Поэтому чувство, что мы вынуждены делать что-то, например дышать, является довольно серьёзной проблемой. Просыпаясь поутру, некоторые люди могут чувствовать, что они вынуждены сталкиваться с погодными условиями за окном, они им навязываются. Вместо того чтобы радостно приветствовать погоду на улице, они обычно клянут её. Так, первая вещь, которую мы делаем, проснувшись поутру, — это проклятие! Я часто думаю, чем заслужила бедная погода все эти проклятия? Солнечная, дождливая, туманная или снежная, какой бы она ни была, погода — это просто погода.
Это лишь небольшая зарисовка, набросок того, как наша повседневная жизненная дисциплина начисто лишена радости. Но, коль скоро радостная дисциплина возможна в принципе, значит, мы можем развить её в себе. Радостная дисциплина означает способность ценить обычные повседневные ситуации и проявления жизни. Вещи — такие как дыхание, ходьба, разговор — являются лишь естественными составляющими жизни, нашего существования в этом мире. Если мы выйдем за пределы нашей обычной ограниченности рамками ума, включив других людей, включив такие простые вещи, как погода и прочее, тогда мы существенно расширим круг тех проявлений жизни, которые мы способны оценить.
Когда я говорю здесь «другие», это не означает одних лишь людей. Конечно, люди, без сомнения, входят в эту категорию. Наиболее частые и очевидные контакты в нашем мире «других» мы имеем именно с людьми. Но в то же самое время листья продолжают попросту опадать с деревьев, реки продолжают нести свои воды к морям, и все они также являются «другими». Каждая малая, крохотная вещь, происходящая здесь и сейчас, солнечный свет за окном или дождь на улице, включается и входит в ситуацию, с которой мы взаимодействуем. Поэтому исключительно важно понимать значение радостной дисциплины, которая, развиваясь в нас, действительно помогает нам обрести неутомимость и выносливость в путешествии по этому долгому пути. Неутомимость эта не подразумевает обязательного переживания тягот и лишений, но скорее сопряжена с чувством открытости и радостного ликования, применительно к пути, к самим себе и к взаимодействию с другими. Таким образом, она является комбинацией радостной вовлечённости в путь, от следования по которому мы получаем удовольствие, в самих себя и в судьбу других.
Поэтому нет нужды рассматривать нашу жизнь как нечто тяжёлое, то, на что следует жаловаться. Если мы внимательно посмотрим на самих себя, то обнаружим, что зачастую мы выполняем ежедневную практику «жалоб и причитаний». Может сложиться впечатление, что мы живём ради того, чтобы жаловаться, и всё вокруг нас «обжалуемо». Кажется, что целью нашей жизни становится жалоба. И это не такое уж приятное зрелище. Постоянные жалобы и восприятие всего вокруг как источника или повода для жалоб означают нашу неспособность воспринимать жизненные ситуации в более радостном ключе, и мы попросту привыкли воспринимать происходящее как жалкое и ничтожное. Но жизнь, хотя и имеющая свою сложную и проблематичную сторону, по-прежнему священна. Можно научиться воспринимать жизнь как сакральное действо. Вместо повода для жалоб и сетований жизнь может превратиться для нас в повод для торжества и ликования.
2. ЖИЗНЬ СВЯЩЕННА, ЖИЗНЬ — ЭТО ПРАЗДНИК
Сам термин «священность», «святость» или «сакральность», часто связан с путём воина. Что священно?
Фундаментом священности является основополагающее добро. Когда воин видит святость, сакральный мир или воспринимает самого себя священным существом, видение это проистекает из знания об обладании этим невероятным потенциалом основополагающего добра. Обладание этой внутренне присущей природой фундаментального добра само по себе священно. Итак, мы обладаем внутренне присущей природой фундаментального добра, и она является основанием нашей священности.
Учимся взращивать священное
Нас вводят в мир священного, и
