я снова постепенно успокоюсь. Надеюсь.
Оставив в квартире четырёх разновозрастных девочек, я двинулась в путь. И когда выходила из подъезда, в сумочке завибрировал мобильник.
Сердце оборвалось. Я ещё даже не расстегнула молнию, а уже поняла, что это именно тот звонок, которого я так жду и которого ужасно боюсь.
— Яна, доброе утро! Не слишком рано звоню? — прозвучал в трубке мужской голос, и миллион острых иголок впились в мой мозг, а по спине побежала ледяная змея. Ноги стали ватными, колени подкосились…
Я прикусила губу и изо всех сил сжала в кулак свободную руку, впиваясь ногтями в ладонь.
— Нет, не рано. Привет, Стас, — легко, даже весело, поприветствовала. — Ты уже в Москве?
— Нет, Яна. Я остался здесь. В городе. А мы сможем встретиться прямо сейчас?
Я поперхнулась, перестала дышать… Стояла с телефоном в руке и не двигалась. Чувствовала себя так, будто небо над головой с грохотом раскололось, и тут же сверкнула молния и пригвоздила меня к земле. Мысли в голове лихорадочно метались.
Нет, прямо сейчас мы никак не можем встретиться!
Да, понимаю, нам надо выяснить отношения… Но ведь я совершенно к этому не готова… Морально не готова! Абсолютно!
— Стас, почему ты не улетел? — растерянно пробормотала в трубку.
— Потому что у меня внезапно возникло одно супер-важное дело. Ты знаешь, какое. Мы с тобой должны увидеться, — честно признался Багрицкий.
— Но… Но сейчас никак не получится! У меня дела, Стас… Работа… — ответила хрипло.
Изображать беспечность уже не было сил, губы пересохли от волнения. Прижала ладонь к груди, пытаясь хоть немного успокоить сердце. Оно трепыхалось в грудной клетке, как раненая птица, судорожно вбивалось в рёбра.
— Ян, можно я подъеду к твоей работе? Давай ты отпросишься на часок?
— Нет, Стас, это невозможно…
— А хочешь, я сам договорюсь с твоим начальством? И тебя отпустят! — воодушевлённо предложил организатор моего инфаркта.
Какой же настырный товарищ! Он прёт как танк.
— Давай, Яна, соглашайся! Я всё устрою. Твой начальник не откажется мне помочь. Милая, нам с тобой очень надо встретиться. Правда!
От такого признания и от слова «милая», произнесённого с нежностью, я едва не поплыла. Но тут же себя одёрнула. Нельзя снова попадать под гипнотическое обаяние Багрицкого. Он даже по телефону меня околдовывает — по крайней мере, уже начал.
— Стас, сейчас девять утра. Ты очень неудачно выбрал время. Я уезжаю за город… Повторяю, у меня дела. — Постаралась произнести эту фразу как можно более сухо и официально.
— А далеко поедешь, Ян? Что-то важное?
— Да, важное. Надо отвезти полторы тонны груза в сельский детский дом. Это в ста километрах от города. Как ты понимаешь, времени на дорогу уйдёт немало. Туда и обратно, плюс пока всё выгрузим. Но и когда я вернусь, тоже не смогу с тобой встретиться, весь день уже расписан по минутам.
После запланированной миссии надо срочно возвращаться к подруге. Олеся и так поднапряглась, что я бросила их, едва повстречавшись. Поэтому, как только решу вопрос с детским домом, то сразу поеду к моим девчонкам.
А встречу с Багрицким необходимо отложить. Хочу морально к ней подготовиться. Настроить себя, прочитать успокоительную мантру…
Нет, лучше, две тысячи мантр!
Да к тому же я снова совсем не одета для встречи со своей первой любовью. Сегодня на мне лонгслив и джинсы, тонкий ярко-синий пуховик, кроссовки… Выгляжу определённо лучше, чем вчера, но ведь ужасно хочется появиться перед Стасом в моём привычном виде!
А ещё я даже не знаю, говорить ли ему о ребёнке…
— Какая же ты упрямая, Яночка… — разочарованно прозвучало в трубке. — Тогда пересечёмся вечером. Во сколько? Называй время и место!
Ох… Стас точно не отстанет.
— Может, лучше завтра? Нет, нет, лучше послезавтра!
— Яна… Ты без ножа меня режешь! Всё-таки давай вечером, а?
— Хорошо. Я позвоню тебе, когда освобожусь.
— Договорились! Спасибо, милая, — с чувством поблагодарил Стас, а у меня мурашки побежали по телу. — Буду ждать твоего звонка. Смотри, не забудь. Но если что, я сам, конечно, позвоню и напомню, что ты пообещала со мной встретиться.
— Ты вырвал у меня это обещание! — с отчаяньем воскликнула я.
— Я настойчивый, — ухмыльнулся мучитель.
— Очень!
Отбив звонок, я медленно подошла к машине и села за руль. Завела мотор, прислушалась к его мерному урчанию. Мы с Багрицким разговаривали от силы три минуты, и всё это время меня трясло, словно ко мне подключили электропровода.
Надо сделать лишний круг по району, чтобы успокоиться…
Любимый ярко-жёлтый «мерс», подаренный отцом, рванул вперёд, я смотрела на дорогу и постепенно приходила в себя… По пути созвонилась с коллегой, узнала, что машина уже полностью загружена, ждут только меня.
— Доброе утро, Яна Максимовна. Вы на какой тачке поедете? — спросил Анвар, водитель. Он стоял около блестящего новенького фургона. — В деревне наверняка грязища, вы свою красавицу сильно испачкаете.
— Ты своего красавчика тоже, — улыбнулась я.
Анвар любовно погладил сверкающий синий бок «ниссана»:
— Ничего, потом опять помою.
— Хорошо, я к тебе сяду.
Оставила свою машину на парковке перед местным офисом «Мелмакса» и устроилась в просторной кабине с водителем. Охранника Костю сегодня отпустила — он отпросился. Папуля бы за это снёс мне голову. Но здесь, на черноморском побережье, жизнь казалась настолько расслабленной и спокойной, что я вообще не видела необходимости в охране. Это не Москва.
— Костян, конечно, молодец! Свинтил. А три тонны я сам выгружать буду? — обиженно пробубнил водитель.
— Анвар, у Кости мама заболела, ну как бы я его не отпустила? А выгрузить надо не три тонны, а полторы. У твоего фургона грузоподъёмность всего две двести.
— Всё-то вы знаете, Яна Максимовна, — приуныл Анварик. — Эх!
— Директор детдома сказала, что у них там есть помощники. Не переживай, одному всё это таскать не придётся.
— Ладно тогда, — буркнул водитель.
— А будешь ныть — уволю, — ласково сообщила я.
— Нет! — подскочил Анвар. — Да разве ж я ною? Да мне пару тонн перекидать только в удовольствие! Я вообще спортом решил заняться, а то работа сидячая, вечно за рулём. Вот и разомнусь.
— Ну и отлично.
По дороге занялась документами и сделала несколько звонков — слава богу, это здорово отвлекло меня от мыслей о Стасе.
Неужели вечером мы снова встретимся?
Видимо, Багрицкий не отступит, пока мы не выясним наши отношения. А что я ему скажу? «Привет, папаша, твоей дочке уже шестой год»?
А почему я вообще должна ему признаваться?
Он отказался от этой информации пять лет назад. Оттолкнул меня, не захотел выслушать, вылил на меня ушат недуманных обвинений.
Сейчас
