еще на триста шестьдесят пять. Получится примерно восемьсот тонн еды в год, — тут я кашлянул, потому что объем мне показался каким-то запредельным. — Не могут люди столько есть!
— Могут. Поверь, Бавлер, люди могут съедать и большее количество продуктов, но только в том случае, если им позволяет их желудок. Некоторые могут хотеть чего-то особенного. Например, не любую рыбу, а только карася или окуня.
— Чего ловят в Нируде? — чувствуя, что задаю откровенно тупые вопросы, спросил я.
— Обычно сомов. Вполне себе пристойная рыбка, — торговец похлопал себя по месту, где у его более ленивых собратьев находится живот. — Большая масса. Ловятся только крупные экземпляры от трех кило, но не больше двадцати. Маленькие не цепляются за крючок, что-то там не так у них получается, а больших отпускают — проще отдать палку с веревкой, чем утонуть в Нируде, — по-черному пошутил торговец.
Я же в это время готовился сделать у себя в тетради пометку. Однако ждал отмашки: торговец до сих пор не сказал ничего конкретного.
— А еще есть верхние, как обычно их называют нижние. Дворяне, то есть. Они не будут есть жирную свинину. Они возьмут вырезку. А это не так много. Считанные килограммы с каждого животного. Ну и так далее. Кстати, к еде можно отнести и сезонные фрукты, овощи, грибы. Успеваешь ли ты запоминать, Бавлер?
— С трудом. Пока не понимаю, чего нужно записывать.
— Количество еды в сутки на десятерых.
— Двадцать пять килограммов? — уточнил я. — Даже на детей?
— Ты вроде бы и сам недалеко от них ушел, должен помнить, сколько дети съедают, — Кирота наш диалог забавлял, похоже. — А теперь тебе надо представить, сколько еды добывается. Например, той же самой рыбы. Сколько ты думаешь?
— Килограммов пятьдесят? — спросил я, не надеясь, что попаду в нужное число с первой же попытки.
— Отлю бы ты расстроил.
— Сто? Двести? — предполагал я, пока Кирот широко улыбался.
— Нет. Триста. Иногда — четыреста.
— Но этого все равно мало, чтобы накормить даже наши полторы тысячи человек, что сейчас проживают в рассвете! Это лишь десятая часть!
— Да. Десятая часть, — подтвердил Кирот. — Но у нас есть еще зерно. Яйца. Мясо: куры, свиньи, коровы, лошади, козы. Молоко, кстати, это тоже еда, а не напиток. Двадцать литров молока в день дает одна корова. Если я правильно помню, то у нас в хозяйстве порядка сотни коров. Две тысячи литров молока, которые можно выпить или превратить в сыр. Улавливаешь?
— Пока еще вполне улавливаю, — я начал понимать, что еды в нашем хозяйстве-государстве имеется немало! — То есть к четыремстам килограммам мы добавляем еще почти две тысячи…
— И вот у тебя уже почти что сытые граждане, только вот рыбу с молоком употреблять не рекомендуется. А еще у нас есть сотня коров. Примерно двадцать животных за год будет забиваться. Ну, забивается уже сейчас. Оставшиеся дают приплод, стадо растет примерно на треть ежегодно, но это не тот параметр, который сейчас необходим для твоих записей. Двадцать коров, почти в два раза же свиней, примерно по пятьдесят овец и коз. Что получается?
Мне кольнуло, что я сижу на каких-то занятиях. В тот самом строительном колледже или слушаю мастера Пироканта, но обучение… опять! И все же посчитать стоило.
— Мне кажется, что ты чего-то забыл.
— Ах, да. Триста пятьдесят килограммов мяса с коровы, шестьдесят со свиньи, по пятнадцать с овцы и козы, лошадей мы пока не ели и, надеюсь, не будем. Что получается?
Я засел за математику. Цифры прекрасно складывались и умножались, точно я этим постоянно занимался.
— Тридцать в день, — помрачнел я, когда обнаружилось, что нолик, сперва прилипший к результату, оказался лишним. — Условно — два с половиной еще не набрали.
— Но это уже молоко, мясо и рыба. А еще есть зерно и овощи. Ты считал, сколько зерна было собрано?
— Нет.
— Бавлер, ты, может, и хороший правитель, но хозяйственник из тебя никудышный. У тебя эти цифры должны быть записаны вот здесь, — Кирот постучал себе по голове. — Да, я понимаю, что это скучно. Ты молод, тебе хочется заниматься чем-то другим, но без крепкой экономики, которая строится на удовлетворении базовых потребностей простых жителей, развивать Рассвет не получится. А у нас с тобой есть еще фрукты, овощи и зерно. Зерно — прежде всего. Мы засеяли и собрали в этом году не очень много, но по моим подсчетам зерна сейчас лежит около двадцати тонн. Муки будет примерно четырнадцать тонн, а это значит, что даже без учета овощей мы с тобой вышли на потребление в два с половиной килограмма продукта. Это — довольное и сытое население с разнообразным питанием, мясом каждую неделю и рыбой.
Монолог закончился гудением в голове. Вроде бы все сходилось, но я себе картину представлял иначе. Ведь еда производилась в разных деревнях. А это значит, что где-то надо было ее хранить, создавать, перерабатывать и отправлять дальше.
— Над чем задумался? — спросил меня торговец и я поспешно рассказал ему о сомнениях. — Не стоит переживать. Даже при наличии удвоенного количества людей еды хватит всем. Считай еду на всех. Потом, если вдруг у тебя появится территория такая же, как от Бережка до Южной и от Грунда до Ничков — тогда да. Займешься делением на части. И будешь смотреть, где еды хватает, а где — нет.
Слова торговца подействовали на меня успокаивающе. Я понимал, что не смогу проконтролировать, где и как распространяется еда. Да и не требовалось это контролировать — люди хотят достать еду и они сами доберутся до рынка или рыбака. Или еще кого-нибудь, кто может продать или дать им еды. Не нужно лезть туда, где люди могут мирно разобраться самостоятельно. Торговец словно мысли мои прочитал:
— Уж не думаешь ли ты, что тебе надо показывать людям, как есть и как добывать еду? Нет, не то это. К тому же фермы, хозяйства всякие… а, кур ты не считал, да? Значит, еды у нас точно с избытком, — он махнул рукой, потом поерзал на стуле, закинул ногу на ногу. — К новым людям мы готовы. Можно будет найти еще рыбаков, люди приведут с собой еще скота, какие-то базовые припасы на зиму. Если чего-то не хватит, я думаю, мы легко выторгуем припасы в Монастыре. А еще надо бы пообщаться с Ижероном, чтобы и его селение тоже могло оказать нам помощь.
— Так, хорошо, — я подчеркнул в тетради объемы еды. — Значит, этого нам хватает. Что еще есть базового у людей?
— Одежда, разумеется, — произнес торговец. — Каждые три года обновляется
