оглядываясь по сторонам.
— С охраной.
Я указал туда, где стояли Эшла и Риэль, заламывая руки и выглядя, как взволнованные маленькие голубки. Я знал, что они устроили шоу для солдат, надеясь, что закон будет снисходителен к ним за то, что они сделали.
Шарлет, прихрамывая, подошла к ним с храбрым выражением на лице.
— Что нам с ними делать? — спросил один из охранников.
Он казался совершенно сбитым с толку. Какой был протокол для омег, которые нарушают закон, в эти дни? Никто не знал. И это были не просто какие-то омеги. Это был двор королевы.
— Чья это была идея? — спросил я, но уже знал ответ.
— Моя, — заговорила Шарлет. — Они к этому не имеют никакого отношения.
— Шар, не надо.
Риэль шагнула вперед, готовая взять вину на себя.
— Это были мы, все трое, — сказала Эшла. — Мы сделали это вместе.
Шарлет покачала головой.
— Это все я.
Я уставился на нее, пытаясь понять ее план. Увидев на видеокамерах наблюдения, как она ворвалась в оружейный склад, я только сейчас понял, что она сделала. Я хотел знать почему.
Зачем угонять бронированную машину, оснащенную технологией слежения? Она бы не смогла далеко уехать, так как ее быстро кто-нибудь нашел.
— Отведи их в замок. Пусть с ними разбирается королева, — дал я указание охранникам, прежде чем схватить Шарлет за руку. — Эта идет со мной.
— Сэр? — спросил дежурный охранник.
— Я обработаю ее раны, прежде чем отвести ее к королю.
Этого объяснения было достаточно, чтобы удовлетворить и его, и леди-омег, даже если они отнеслись к этому с подозрением.
— Сюда, э-э… дамы, — пробормотал охранник, ведя их обратно в замок.
Им чертовски повезло, что на них не надели наручники. То, как королева Зилина сгладила бы это, без сомнения, стало бы примером того, как мужчину можно держать на коротком поводке.
Я потянул Шарлет в противоположном направлении, направляясь к западным границам Луксории.
— О чем, черт возьми, ты думала? — прошипел я, когда мы отошли подальше от сирен и охраны. — Врываешься в оружейную. Угоняешь королевскую собственность.
— Разве это имеет значение? Имеет ли что-нибудь из этого вообще значение?
Я повернулся, и уставился на нее.
— Конечно, это имеет значение. Ты подвергаешь себя опасности. У тебя что, совсем нет самоуважения?
— Самоуважение? Именно поэтому я не склонюсь перед всей этой чушью Его Величества. Именно поэтому я хочу оказаться, как можно дальше отсюда.
Шарлет покачнулась на ногах, и я обнял ее рукой за талию, чтобы поддержать.
— Куда ты меня ведешь?
— На мой аванпост. Я должен придумать, что сказать королю Аделаю.
— Почему бы тебе не сказать ему правду? Что я украла машину, чтобы убраться к черту из этого города.
— Я знал, что ты попытаешься все испортить для своего народа. Я должен засадить твою коварную задницу в тюрьму. Это то, что я должен сделать.
Шарлет рассмеялась. Звук был свободным, не отягощенным сарказмом, каким обычно был ее юмор.
— Что тут смешного?
— Тюрьма.
Она снова засмеялась и наклонилась ко мне. Ей действительно было больнее, чем она могла признать, если она была готова позволить мне помочь ей.
— В какую тюрьму ты хочешь поместить меня, мистер альфа, сэр?
— Подземелье замка. Где есть много охранников, чтобы присматривать за твоей опасной задницей.
— Сначала — коварная, потом — опасная. Какая же?
— И то, и другое.
Был целый список желаний, которые я мог бы применить к ее заднице, но прямо сейчас я хотел сильно шлепнуть по ней своей ладонью, чтобы преподать ей урок.
— Почему тюрьма вызывает у тебя смех?
Мы приближались к моему аванпосту. Мы были здесь одни, и здесь были медикаменты.
— Тюрьма… — задумалась Шарлет.
— Ночью в подземелье очень холодно. Совсем не смешно.
Она стала серьезной, когда мы приблизились к забору под электричеством, который окружал заставу. Когда мы остановились прямо у входа, она подождала, пока я приложу свой палец и введу код доступа, прежде чем повернуться ко мне лицом.
Ее взгляд был тверд, как кремень, когда она сказала:
— В этом городе нет тюрьмы, которая могла бы сравниться с трудностями, которые я перенесла в Бесплодных землях. Я призываю тебя посадить меня в тюрьму, альфа. Дерзай.
Я смотрел, как она проходит через ворота и входит в здание, ее слова были подобны удару под дых, потому что я знал, что Шарлет была права. Несправедливость того, через что прошли омеги, была тяжелее, чем я когда-либо осознавал. Хуже всего было то, что я задавался вопросом, проявил бы я когда-нибудь заботу, если бы эта дерзкая женщина не привлекла в пустыне мое внимание.
Что это говорило обо мне? Что я был за человек, когда мои чувства добра и зла зависели от правил, которые установил давно ушедший король, который жил ради горя.
«Не мы устанавливаем правила, сынок. Мы следуем им и приводим их в исполнение». И снова слова моего отца пронеслись у меня в голове. Только на этот раз они звучали неправильно.
На этот раз они звучали как предупреждение. Если следование правилам — это то, что привело нас сюда, тогда… что произойдет, если мы их нарушим?
Глава 6
Шарлет
У меня раскалывалась голова, но я ни за что не сказала бы Касиану, что он двоится, когда я на него смотрю. И я определенно ни за что не могла позволить ему думать, что он мне нужен.
Мне не нужен был никакой альфа, чтобы выжить, ни сейчас, ни когда-либо.
— Где мы находимся?
Я ненавижу неизвестность. Если бы нам удалось угнать «Хаммер» и уехать в человеческую крепость, Риэль и Эшла были бы со мной. Это было нашей мантрой в Бесплодных землях. Держаться вместе, насколько это было возможно. Они не смогли бы сделать нам
