это королю — самому наличие девственности у претенденток в фрейлины проверять. И не предлагать такое мне — тоже ума хватило. Нанял акушерок. Две штуки. Меня же заставил контролировать процесс отбора.
Желающих стать фрейлинами Ее величества оказалось достаточно много, как ни странно. Радует, что мы с Саффой не единственные девственницы этого королевства. А то мне в последнее время казалось именно так.
Куда не приду, везде: мужчины то, мужчины се. И периодически — Лин, ах!
Может быть, Лин, конечно, и ах. Только теперь его дамам ахать придется где-то в другом месте. Приданое я им, кстати, определила. Небольшое, но достойное. Обедневших графьев с таким приданым не взять, но что-нибудь помельче обязательно нарисуется. Надо признать, все фрейлины новость о своем увольнении приняли достаточно спокойно. За исключением Амалии. Вот эта закатила мне истерику. Рыдала, заламывала руки, кричала, что я во всем виновата. Позвольте, я-то тут причем? Глазки строить Лину ее заставляла не я, спать с ним — тоже не я. И уж точно я не имела какого-либо отношения к распускаемым ею слухам о том, будто бы младший Эрраде намерен на ней жениться. Глупая. Подошла бы, спросила. Я б пояснила, что мальчик наш жениться еще не готов, а если и приготовится вдруг, то родители его в жизни не позволят ему такое вот, как Амалия, ввести в семью. Рылом, извините, не вышла, и родословная подкачала. Я уж молчу о поведении.
Так вот, сейчас я, важная такая, сижу за столом в приемной. Да, с подачи папеньки мне отдельную приемную организовали, выделив для этой цели редко используемый зал для распития чая. Была у нас раньше такая традиция. Правда, чай отец не слишком уважает. У меня, конечно, и свой кабинет имеется, только он невелик, это раз, и не хочется мне, чтобы по нему какие-то посторонние девицы бродили — это два.
Сижу и общаюсь с кандидатками. Я настояла на том, чтобы ко мне они приходили уже после акушерок. И молодец я, кстати. Две трети девиц, те, которые не девицы вовсе, уже меня не беспокоят.
А задача и так непростая. Папенька велел смотреть, чтобы порядочные были. Понятия не имею, что он имел ввиду. А вот маменька, напротив, как это ни странно, просила отобрать красивых. И даже, с трудом правда, смогла мне объяснить, чем она руководствовалась. Мол, у других королев фрейлины, как правило, страшненькие, чтобы короли на них не бросались. А она — гордая, и Вальдору доверяет. А потому готова в любой момент предъявить весь цветущий выводок своих придворных дам любой высокородной особе, чтоб им всем пусто было. Вот как. Красивые, порядочные, девственные. А мы с Саффой фильтр, значит. Ну ладно.
Комнатка, где претенденток на девственность проверяют, кстати, рядом, за стеной. Оттуда время от времени доносится плач, вопли и ругательства.
Передо мной очередная кандидатка. Лицо белое, румяное, коса русая до пояса. Хороша.
— Имя?
— Тонда.
Сословие меня не интересует. И так ясно, что дворянка. Иных и не приглашали.
— Образование.
— Что?
— Читать умеешь?
— Э… да.
— Читай.
Подсовываю ей под нос детский стишок.
— З-за… зайка… П-п-по… пры…
— Зайка-попрыгайка, — рычу я, — следующая!
— Я вышивать умею, — шепчет девица, — и…
— Следующая!
Тонда, заливаясь слезами, вылетает прочь.
— Не, ну ты бы повежливее с ними, — возмущается Саффа.
— Знаешь что, — говорю, — в объявлении ясно было сказано — грамотные. Я им тут учителем языка работать не нанималась. И вообще я устала!
И в самом деле, устала, эта у меня двенадцатая. А я только трех фрейлин отобрать успела. И то во второй не уверена. Какая-то она не слишком симпатичная.
О, еще одна. Худенькая, рыженькая, но, вроде, нестрашная.
— Петь умеешь? — интересуюсь я.
В ответ запевает песенку. Неплохо. Голосок слабенький, но не противный.
— Читать?
— Конечно.
— Давай.
— Зайка-попрыгайка по лесу скакал…
— Достаточно. Принята. Следующая.
Эта, пожалуй, толстовата. Но глаза выразительные, мордашка, вроде, чистенькая.
— Имя.
— Селина.
— С чтением как?
— Хорошо. Если желаете, сейчас я зайку вашего по памяти расскажу.
— Стоп. По памяти не надо. На, вот это лучше прочитай.
— Ага… Король Вальдор повелевает всем высокородным девицам…
— Тоже наизусть?
— Я умею читать!
Вскидывает подбородок вверх. О! Гордая.
— Вышивать умеешь? Танцевать?
— Конечно! Показать?
— Спасибо, верю на слово. Подходишь.
Надо же, двух сразу!
— Что-то я во второй не уверена! — говорит Саффа, пододвигая мне чашку чая.
— А что так?
— Наглая какая-то.
— Ничего, — успокаиваю я подругу, — зато, может, Лину от нее попадет. Если сунется. Следующая!
И так час за часом. Уже голова кругом идет. Следующая!
Входит девица, и я понимаю — не возьму. Вот пусть она мне хоть поэтов древности без перевода здесь читает, пусть хоть фуэте крутит. Не возьму и все. Слишком уж зараза хороша. Личико светлое, глазищи ореховые на пол-лица. Волосы вьются. Талия тонюсенькая. Хрен Вам папенька с маменькой, а не такая фрейлина. Мне еще тоже замуж выйти нужно, наверное.
И только я собираюсь быстренько задать ей пару вопросов и послать кандидатку куда подальше, как слышу шум. Вроде как Дульсинея надрывается. Что-то в голосе у нее панические нотки. Что там такое? Саффа несется куда-то.
А я… Я бы тоже понеслась. Только вот слишком я устала. Слишком. И вообще, на все мне уже… начихать. И зараза эта пусть тоже фрейлиной становится.
— Принята, — шепчу я, забыв даже спросить, как имя у этой претендентки. Все равно. Вот честное слово, все равно.
За завтраком Лина тоже не было, но и это не ахти какое событие, прошлялся всю ночь где-то и отсыпается. Обычная, в общем-то, картина.
— А не прогуляться ли нам по саду, сладкий мой? Давненько мы с тобой не общались толком.
— Сегодня ночью общались.
— Ты прикалываешься что ли? — обиделась я. — Тебе что, сложно уделить жене внимание? Уже второй месяц с этими тварями своими больше времени, чем со мной проводишь! Я тебя скоро ревновать начну!
— Хорошо, Дульсинея, после завтрака пойдем на прогулку. Если хотите, верхом прокатимся. Надо же хоть иногда Вашу любимую игрушку по назначению применять.
Подколол, что ли? Ну ладно, сделаю вид, что не поняла.
— Нет, Теринчик, не тянет меня на верховые прогулки. Просто по саду погуляем, — решила я.
Ну и погуляли мы. Точнее можно сказать и не гуляли вовсе. Только до фонтанчика моего любимого дошли, как вдруг Терин вздрогнул, побледнел и за бок схватился. Был бы простым человеком, я бы подумала, что плохо ему вдруг стало, но маги не болеют! Тем более в таком юном возрасте. Для мага 59 лет это очень мало.
