не был готов к непреодолимой потребности, стремлению, взять то, что явно принадлежало ему, в этот момент, снова и снова. Пока тело Ханны полностью не покрылось бы его запахом. Пока она бы не свалилась с ног от возбуждения.
Всегда так будет?
Он повернулся к Ханне, которая теперь смотрела прямо на него.
— Куда мы едем?
— Что?
Джеймс оглянулся на свои руки, вцепившиеся в руль с такой силой, что пальцы все время были белыми.
— Куда ты меня везешь? Разве я, по крайней мере, не заслуживаю этого знать?
— А, ну да. Сиэтл.
— В Сиэтл? Ты шутишь? Это за тысячи миль отсюда. С какой стати нам туда ехать?
— Я уже говорил тебе, — Джеймс изо всех сил старался держать голову прямо, глядя только вперед. — Тебя ищет твой отец.
— Угу. Тооочно. Мой отец. Тот, что мертв?
— Ханна, я понятия не имею, что тебе говорили последние шестнадцать лет, но твой отец, Максвелл Стоун, жив и здоров, живет на окраине Сиэтла.
Тишина. О чем она думает? Поверила ли ему?
Джеймс знал лишь обрывки того, что случилось много лет назад. Ханна просто исчезла ночью. Ее мать забрала девочку и уехала в предрассветные часы, и никто никогда не знал, куда они делись. Джеймсу тогда было всего десять лет, но он хорошо это помнил. Рано утром он услышал приглушенные голоса родителей и прокрался в коридор, чтобы подслушать их разговор. В тот день у него разбилось сердце, и с тех пор он уже никогда не был прежним. Он чувствовал дыру в своей жизни без этой милой малышки, болтающейся вокруг.
Дерьмо.
Джеймс крепче сжал руль. Костяшки его пальцев еще больше побелели от напряжения. Знал ли он уже тогда, что она та самая? Мог ли неполовозрелый ум мальчика понять его влечение к ней, потребность присматривать за ней и оберегать ее?
Вспышки воспоминаний пронеслись в его голове. Малышка Ханна гонялась за Джеймсом во время вечеринки по случаю дня рождения, визжа от восторга, когда он позволил ей поймать его и прокатил на спине, бегая по заднему двору. Ее крошечные ручки крепко держались за него, и он любил запах, и ощущение ее маленького тела, успокаивающие его. Боже. Неужели тело Джеймса уже тогда было связано с ней?
Черт.
Все очень запутано. Как он вообще сможет выбраться из этого?
— Значит, мой отец «жив и здоров» и живет в Сиэтле, говоришь?
— Да.
Джеймс взглянул на Ханну, жалея, что у него нет ответов на все ее вопросы. Он вынужден перестать смотреть на нее. А ей следует прекратить говорить этим сексуальным голосом, и ему нужно перестать вдыхать сладкий аромат, сводящий его с ума, пока он хочет спариться с ней.
— И это все? Да?
Твердо решив дышать ртом и не отрывать взгляда от лобового стекла в течение… ох… тридцати часов, Джеймс прищурился, глядя на темное шоссе, не подозревая о том, что его руки сжимают руль, как будто он был мальчиком, сдававшим на права.
Джеймс откашлялся.
— Извини, что говорю об очевидном, но сделай шаг назад и посмотри на это с моей точки зрения, хорошо?
— А какова же твоя точка зрения, если позволишь спросить? — пробормотал он почти нерешительно.
— Серьезно? Ты похитил меня, забрал из единственного дома, который я когда-либо знала, и ты хочешь знать мое мнение на этот счет?
— Да.
— Ну, у меня его нет, ясно? Итак, давай начнем с твоей истории.
Джеймс вздрогнул. Что он должен ей сказать? В каком-то смысле он был так же погружен в неведение, как и Ханна. У него не сложилось впечатления, что она вообще что-то знала об их виде, не говоря уже о стае, к которой принадлежала.
— Послушай, милая… — Джеймс напрягся.
Он только что назвал ее «милая»? Слова соскакивали с его языка по своей собственной воле.
— Ханна. Я не знаю всех подробностей, но ты родилась в Сиэтле у Максвелла и Мередит Стоун и жила там с ними до пяти лет. Однажды твоя мать забрала тебя и исчезла без единого слова посреди ночи. Я не знаю, что случилось с тобой за последние шестнадцать лет, но на прошлой неделе Максвелл вызвал меня в свой офис и попросил приехать сюда. Я был потрясен. Он не упоминал о тебе уже много лет. Я уже начал думать, что сам выдумал тебя.
Джеймс взглянул на Ханну, прежде чем продолжить. Она пристально смотрела на его профиль, застыв, плотно сжав губы. Она наморщила лоб.
— Во всяком случае, за тобой следил частный детектив. Я не знаю, как долго. По-видимому, было обнаружено, что кто-то еще также имел наводку на ваше с матерью местоположение. Я не знаю кто. Подозрения возникли, когда сотрудники этого человека были замечены в Бостоне недалеко от вашей квартиры. Меня немедленно послали проверить тебя и убедиться, что ты в безопасности. Я… наблюдал за тобой. Сегодня вечером твой отец сказал мне, что пора тебя забрать. Очевидно, опасность была слишком близка. Вот в чем суть моей истории.
— Значит, мне угрожает какая-то опасность от неизвестного источника, и мой отец послал сюда своего человека, чтобы тот следил за мной, а потом похитил? Почему он сам не приехал за мной? А как же моя мама? Как она вписывается во все это? Очевидно, если то, что ты говоришь, правда, она бежала со мной по какой-то причине, на протяжении долгих лет. Почему бы мне не поверить, что эта причина имеет какое-то отношение к моему отцу? Должно быть, мама оставила его из-за чего-то важного.
— Я хотел бы заполнить все эти дыры для тебя, но знаю не так много подробностей, чем то, что уже сообщил тебе. Я могу с уверенностью сказать, что твой отец — хороший человек, и я ни за что не поверю, что твоя мать ушла из-за того, что он что-то сделал с ней или с тобой. Он очень тебя любит. Это было ясно.
У Джеймса свело живот, от чувства боли Ханны. Она была гораздо менее информирована, чем он ожидал.
— Почему ты просто не позвонил в дверь, как цивилизованный человек, если то, что ты говоришь, правда? Зачем было похищать меня посреди ночи?
Ханна схватила его за руку, крепко сжимая бицепс. Кожа Джеймса практически горела там, где она прикасалась к нему, тепло поднималось по его руке и проходило по всему телу.
— Ты уехала бы со мной? Просто прыгнула в машину с незнакомцем, рассказывающем такую же нелепую историю, как и все это?
Джеймс напряг мышцы под девичьей
