глаза и внимательно наблюдает.
— Возможно, — пожимаю плечами. — Ты же знаешь, я не отвечаю на звонки с других стран, кроме Италии.
— Твой брат обратился ко мне, потому что больше не знал, как выйти с тобой на связь. Соцсети ты не открываешь, на звонки не отвечаешь. Я всё понимаю, ты не хочешь возвращаться в этот город, — с досадой в голосе говорит. — В общем, я передал приглашение, а дальше ты думай сама, я в любом случае пойму и поддержу любой твой выбор. Подумай до утра, а завтра поговорим. И вот ещё, это письмо от Паши, — передаёт мне белый запечатанный конверт.
* * *
Умываюсь слезами, читая последнюю строчку письма от брата. Ещё каких-то пару часов назад я думала, что не полечу на свадьбу, не вернусь в “город страданий и разбитого сердца”. Но, прочитав письмо, я поняла, как мой Пашка всё-таки повзрослел. Он написал столько нужных слов, которых мне так не хватало, что все обиды тут же испарились.
“…Яночка, прости за то, что не смог для тебя быть хорошим братом, которому ты могла бы доверять и на которого смогла бы положиться в трудный момент. Наверное, я был тогда слишком юн и эгоистичен. Мне очень жаль.
Кстати, я уже давно работаю, и деньги, что ты передавала мне через Александра, не трогал. Так что если хочешь вернуть свои “бабки” тебе придётся вернуться. Шучу. Прости, если в письме всё слишком сухо. Вообще-то, это моё первое письмо кому-либо за всю жизнь. Так что, это можно сказать подвиг. И, да, родители тоже безумно скучают. Они любят тебя, Ян, думаю, с мамой вам тоже стоит поговорить. Нужно поговорить.
P.S. Я тебя люблю и верю, что малыми шагами всё можно исправить, сестра”.
Наверное, и мне пора повзрослеть, а ещё перестать бояться вернуться домой. И, в конце концов, взять полностью на себя ответственность за свою жизнь. От последнего, Саша, конечно, будет не в восторге, но ведь он действительно не обязан обо мне заботиться и опекать всю жизнь.
* * *
Салерно прекрасен с любого ракурса, и сейчас, наблюдая за ним в иллюминатор самолёта, мне становится тоскливо. Словно я покидаю его навсегда.
Саша, очевидно, готовится разговаривать всю дорогу, но у меня совершенно нет на это ресурсов, ведь всю последнюю ночь я провела в размышлениях и самокопании.
Достаю маску для глаз, надеваю её и практически сразу проваливаюсь в сон.
Перелёт был непростой, с ожиданием и пересадкой в Москве. В город, в котором я не была пять лет, прилетаем глубокой ночью. Выходим, и Саша сразу направляется в сторону платной автостоянки, где оставил свою машину.
Несмотря на тёплую погоду, на улице начинает мелко накрапывать дождь, и я думаю о том, что он плачет обо мне. Словно природа чувствует, как нелегко мне было сделать этот шаг и вернуться. Прислоняюсь лбом к стеклу и рассматриваю ночной город. В целом, он всё такой же, хотя появились кое-где новые здания, незнакомые вывески магазинов и офисов. Тяжело вздыхаю, и Белов старший тут же косится в мою сторону, сжимая крепче в руках руль и стягивая губы в тонкую полосочку.
Хорошо, что молчит и не давит вопросами.
Через двадцать минут мы сворачиваем к коттеджному посёлку, на территории которого располагается красивое, ухоженное озеро.
— Саша, останови! — оживаю я.
Выхожу из машины и рысью бегу к озеру. Трава влажная от мелкого дождика и приятно холодит ноги. Подхожу к краю водоема и смотрю, как “близняшка” луны расположилась на поверхности водной глади, освещает собой территорию вокруг, словно огромный ночник.
— Как красиво, — тяну, втягивая носом аромат свежей травы. — Прям ностальгия какая-то. Ты знаешь, в детстве у бабушки в деревне тоже было недалеко озеро, и мы частенько бегали туда с братом. Любили наблюдать за уточками и кормить их хлебом, — делаю паузу. — Правда, потом я узнала, что им нельзя хлеб, — подставляю руку к губам и тихонько посмеиваюсь. — И запах там был такой же: свежей травы и полевых цветов. А ещё, бабушка каждый раз нас очень ругала и грозилась оприходовать прутиком, за то, что убегали без разрешения и без взрослых. Весело было в то время.
— Вот как… — Белов чешет затылок и замирает в задумчивости. — Ты знаешь, я горжусь тобой, тем, что ты решила приехать и возобновить общение с семьёй. Я знаю, как это сложно, а ещё то, что каждому нужен близкий человек. Я всю жизнь мечтал о настоящем отце и брате, но не сложилось…
Подхожу к Саше и крепко прижимаюсь к нему.
— Зато нашёл “приёмную” сестру… или дочь, — с грустью ухмыляюсь.
— Ага.
— Ага.
Новый дом Сашки удивляет меня тем, что в нём больше нет кричащих и ярких оттенков, экстравагантного дизайна и странных элементов декора. Всё спокойно, будто сама душа хозяина обрела наконец-то гармонию. Цветовая палитра дома сосредоточилась вокруг трёх оттенков: серого, зелёного и белого. Много домашних растений и очень-очень светло.
— Эм-м, это точно твой дом?
— Непривычно для меня, да?
— Не то слово.
Он загадочно улыбается и пожимает плечами. Подхватывает наши чемоданы и приглашает на второй этаж, занять спальню.
Мне достаётся просторная комната с балконом, который выходит на внутренний двор, и вдалеке виднеется то самое озеро. В спальне за одной дверью располагается санузел, а за второй — ещё одно помещение, оно является гардеробной комнатой. Большая и мягкая, словно “облачко” кровать, с двух сторон, от которой, навесные полочки с милыми статуэтками слоников. У изголовья кровати — узкий, прямоугольный ночник. У стены напротив стоит высокий стеллаж с книгами, рядом кресло и милый круглый коврик с “бохромушками” по краю.
Подхожу к стеллажу и достаю первую попавшуюся книгу.
– “Моби Дик” Герман Мелвилл. Хмм, интересно, — говорю вслух и ставлю книгу на место. Рассматриваю очередные статуэтки слоников между рядами книг. Что за милота? Не верю, что это правда дом Белова старшего.
Ещё немного осваиваюсь на новом месте, принимаю душ и укладываюсь спать. Завтра обязательно позвоню брату. Платье для свадьбы, обувь и аксессуары привезла с собой из Италии. С этим заморочек не будет.
