вся ты смотришься просто пиздец, прям как с обложки. — нежеланная собеседница активно жестикулировала, видимо за недостатком мозгов она пыталась говорить руками.
— Я знаю.
Коробка бахнулась на пол. Таким образом староста оповестила присутствующих в зале одноклассников о своём прибытии. И о том что для них есть работа. Раздавая указания Катька почувствовала как медленно, на самых цыпочках, к ней подбирался хмель.
Она села на стульчик, что одиноко стоял у окна паралельно входным дверям. Кажется это конец. Долгожданный, почти красивый, почти идеальный конец одинадцатого класса. И не нужно тратить время на объяснение элементарных формул по физике таким последним остолопам как Бяша, не нужно сидеть за домашней работой умноженной на три потому что она отличница и для неё всё слишком “легко”, и потому что нужно выполнить её лучше чем Полина. Не нужно больше терпеть компанию таких безмозглых лизоблюдок как Лиза.
Последняя кстати всё не отвязывалась. Свалила работу на мальчиков сказав что не умеет надувать воздушные шарики и подсела к подруге.
— Короче, мне знаешь чё Надька рассказала?
— Чё? — девушка, до того не заинтересованная в разговоре, навострила уши.
— Ромка приехал. Весь такой важный, на Волге чёрной, с час назад.
— Фу. Уголовников мне здесь только не хватало.
— Ага, припрётся сюда ещё, а за ним менты приедут. Может его в городе ищут, а он здесь залечь на дно решил. Интересно, что он уже успел натворить?
— Не знаю, Заботина, не хочу тратить своё драгоценное время на разборе деятельности придурков. — Катя резко потеряла интерес к девочке. — Сама у него спроси, когда на курилку пойдёте. — пренебрежительно бросила она напоследок.
Лиза, не найдясь что ответить на упрёк, молча отвернулась и оставила Смирнову в покое.
* * *
— По центру! Левее лепите, идиоты, не влезет же! У нас через полчаса запуск! — как раскаты грома разносился крик старосты. — Ну, ещё. Ещё. Стоп! Всё! Бестолочи. Наташа, возьми эти шары и прилепи по кулисам по четрые, чтобы как цеточки, поняла? Бабурин, вешай теперь остальные буквы, только с одинаковым интервалом, и постарайся не задеть ничего своей жопой!
Командовать Екатерине нравилось. Раздавать указы и смотреть как их выполняют. Она любила подчинение. Любила подчинять. И очень сильно не любила когда ей не подчинялись, когда не слушали, не смотрели. Очень раздражало когда кто-то позволял себе витать в облаках при её обращении. И несмотря на такую требовательность к собеседникам, сама она сейчас была ну больше некуда рассейянной. Не стоило пить того противного вина, сколько оно стояло под обеденным столом? Два года? Три? Теперь в голове была зудела мысль о том как в ноги кинется весь Новосибирск, а в зеркале была только самая сексуальная принцесса в диснеевском мире. В этом вонючем помещении практически без окон, с отвалившейся или разрисованной плиткой, где отражение можно разглядеть только в заляпанном квадратике 50х100 см с необработанными острыми углами, она была лучшей версией себя. Забылись все гадости, брошенные ей в спину, брошенные ею в спину матери, забылись сотни часов подготовки к ЕГЭ, забылись все сплетни собираемые годами, забылись все фальшивие улыбки на лицах одноклассников, которые теперь превратились в размытые серые пятна, забылись все проблемы которые маячили на горизонте фамилией Пятифанов, где-то в затылке плясали ламбаду черти на па́ру с тараканами. А в макушке всё что Кате чётко помнилось это сценарий выпускного вечера, движения вальса и строптивый характер Ромки. Бесит. Никогда её не слушался, всё делал не так, а эдак, смеялся над её беспомощностью перед ним одними серыми глазами, как бы говоря: «Что, не можешь меня подмять?». Казалось он единственный считывал её поведение и понимал что она врушка, единственный перед кем она чувствовала себя нагой. Какой там Никитка Профанов на Новый 2000 Год, в полутёмках и за пеленой водки ничего он в Катьке не разглядел. А вот Ромка… Он даже в какой-то степени ей нравился, ведь с ним было интересней чем с другими, он был первым и последним учащимся, который устраивал долгие едкие словесные перепалки, отвечая такими же колкостями и тонкими подколами, может только потому девочка его столько и доставала. Хотя… учащийся это громко сказано. Неуч. Дурак. Ему на уроках было лишь бы в карты раскинуть, да ещё и на деньги! Придурок. Бестолочь. Наверное это всё что у него получалось хорошо, помимо как бандитом притворятся и играть на гитаре. Интересно, будь он сейчас с ними, в 11 классе, он бы сыграл что-нибудь на прощание? А станцевал бы? Наверное если и да, то всё бы испортил просто потому что идиот.
«Идиот.» — пронеслось в светлой голове, когда лисий глаз выглянувший осмотреть зрительный зал приметил на галёрке бритую голову и чёрный спортивный костюм. Как можно было перепутать его с официальным Екатерина не понимала, и, честно говоря, не хотела понимать, списала всё на избыток пива в пацанячей башке и семок в карманах.
«Красивый идиот.» — подсказывало подсознание, но девушка его не расслышала, засмотревшись на что-то кажется серебряное на мужской шее, или наоборот. Это было не так важно.
«Полнейший идиот.» — закончила мысль Катя, когда в зал вошла директриса; наблюдательность и сообразительность позволили ей сложить два плюс два — старый рюкзак Петрова и n-ое количество бутылок с алкоголем, тихий звон которых заметила только тайная зрительница по ту сторону сцены. Также она заметила сильные жилистые руки парня, а немного позже сделала вид что не обратила внимания на что-то в его свободных штанах, что с каждым шагом к соседской кулисе старалось из них выскочить и стучало в ткань, словно это была дверь. Кошмар.
— Катька, ты чё не сказала чё у тебя алкашка есть?! Давай делись. — Лизка взяла её за локоть.
Сделав контрольный глоток, Смирнова ответила:
— Бери, но за дозировкой следи сама, тебе ещё сценки свои нужно отыграть. — хоть прозвучало это и снисходительно, всю неприязнь Катя выразила резко поведя схваченной рукой.
— Кать, очень красиво выглядишь. Поделишься, пожалуйста? Я сильно переживаю.
— Знаю, бери. — она равнодушно кивнула Наташе в сторону её бывшей подруги, но осознав кто перед ней, острый уголок красных губ хищно пополз вверх.
— Чё, опозориться со своей дудкой решила? Чтоб наверняка? — Лиза отдала флягу, но всё же попыталась прыснуть ядом в лицо близкого человека.
— Смотри сама в грязь лицом не упади, подруга. — секундно она глянула на владелицу горького напитка и вернула взгляд прямо в очи девушки в синем коротком платье.
Намёк на саму себя старосте был более чем понятен. Немного льстило. Но, с одной стороны она
