понимал всё до конца. Впрочем, от него этого и не требовалось.
Такая преданность делу мне даже льстила.
— Допустим, найдёте гадёныша, — продолжил законник. — А что потом?
— Зависит от обстоятельств, — пожал я плечами. — Если это какая-то мелкая сошка, то прикончу на месте, да и дело с концом. Заплатите мне сто золотых и оплатите девочек, а на завтра я уеду. Если что-то помощнее или похитрее и с наскока взять не получится, то подробно опишу, что именно это такое, где его найти и предполагаемые методы борьбы. Приложу этот доклад к вашему прошению в гильдию. Так что по прибытию другой арканолог сможет буквально сходу взять малефикара в оборот, избавив себя от лишней работы, а вас — от тёмной сущности. И опять же, вы заплатите мне сто золотых, обеспечите ночлегом, а назавтра мы попрощаемся. И все в плюсе.
— Добро, услышал вас, господин арканолог. От меня что-то нужно?
Я задумался.
— Только одно. Дайте мне кого-нибудь из своих людей. Я в городе впервые, а мне его за сегодня предстоит обойти весь. Как бы не заплутать. Да и на всякий случай, чтобы у остальных ваших подчинённых вопросов не возникало. А то ходит тут, рисует что-то… — я выдавил из себя нервный смешок.
Законник гоготнул в ответ.
— Будет. От него что-то особенно требуется? Грамотность там, руки прямые?..
— Ничего. Он сегодня будет в роли мебели. Стоять и смотреть. Всё работу буду делать я.
— Добро, — кивнул маршал. И тут же зычным басом заорал. — Гаррет!
Через секунду дверь в кабинет законника распахнулась и на пороге возник молодой человек лет двадцати с вихрастой причёской и правильным чертами лица. Знаете, у некоторых есть предубеждения против городской стражи (да и у меня, чего греха таить), что они, мол, все пузатые бездельники, которые могут только штаны просиживать да честных граждан пугать. Гаррет же одним своим видом ломал эти стереотипы. Подтянутый, богатырского телосложения, он явно был способен не только догнать базарного вора, но и вбить его в камень мостовой таким образом, чтобы даже родная мама не узнала. Притом, судя по лицу, он не был необразованным сельским детиной, способным только кулаки чесать. Взглядом цепким, по-настоящему волчьим он уже успел прочесать комнату, заметить меня и оценить ситуацию.
А потому приказ начальства воспринял без всякого удивления.
— Гаррет, до конца дня поступаешь в распоряжение господина арканолога, — сурово сдвинув брови начал инструктировать своего бойца маршал. — В работе ему не мешать, с расспросами не лезть, все приказы исполнять незамедлительно. Если кто-либо из патрульных проявит к господину арканологу особое внимание, ответишь, что он здесь с моего высочайшего дозволения. Если не поверят — разрешаю бить по морде. Всё ясно?
— Так точно, господин главный маршал, будет исполнено! — оглушающе гаркнул Гаррет. — Когда велите приступать?
— Немедленно, — коротко отозвался маршал. — Подожди за дверью, господин арканолог к тебе выйдет.
— Слушаюсь.
Я с интересом поглядел на захлопнувшуюся дверь.
— Сурово тут у вас. Не забалуешь.
— Я офицер бывший, — крякнул законник, довольный похвалой. — Да и парни почти все тоже войну прошли. Что такое дисциплина, прекрасно понимают. От меня ещё что-то требуется, или вы сразу начнёте?
— Сразу начну. Можете возвращаться к своим обязанностям, если я что-то найду — вам обязательно сообщу.
— Договорились.
Маршал поднялся со своего места, пожимая мне руку на прощание и провожая до двери. За ней меня уже ожидал молчаливый и суровый Гаррет, который, как оказалось, был выше меня на две головы.
Не сказав друг другу ни слова, мы вышли из здания управы и отправились в путь. Молодой, младше меня по ощущениям лет на пять стражник уверенно вёл меня по лабиринту улочек, как может вести только до кончиков пальцев местный житель. К тому же само Остолье было городом невероятно бестолковым. Как и столица Лирраны, город был выстроен на одном из самых важных торговых путей на континенте, но, в отличие от всё того же портового Ангонала, упорядоченностью здесь и не пахло. Узкие улочки, не считая центральных широких проспектов, шли вкривь вкось, а жилые дома, вопреки всем законам военной науки, жались к крепостным стенам. В случае, если враг подойдёт к городу, его защитникам придётся туго.
Впрочем, как мне подсказывала память, враг уже подходил к городу. Как раз во время последней войны. Чем закончилось сражение я точно не помнил, но, судя по тому, что на улицах не было никаких следов разрушений, защитники осаду всё-таки выдержали.
Я было даже хотел уточнить этот момент у Гаррета, но мимо промчался экипаж какого-то богатого толстосума, окатив мой плащ помоями, и я забыл об этом, растворившись в матерной ругани.
В остальном же Остолье был один в один похож на любой другой торговый городишко. Бесконечная суета, лавочные ряды на каждой улицы. Бордели, экипажи, постоялые дворы, трактиры. И даже пара-тройка отделений нескольких новомодных ростовщических контор, собравшихся в безбожно разжиревший после войны синдикат.
Туда-сюда сновали важные торгаши, семейки аристократов из сопредельных стран (своих-то лирранцы на столбах перевешали) жались друг к другу, глядя на всех остальных свысока. Эти наверняка двигались туда же, куда и я, через горы, чтобы насладиться последними тёплыми деньками, прежде чем суровая зима окончательно парализует восточную часть континента.
Несмотря на то, что мы старались двигаться быстро и успеть до захода солнца, получалось у нас это не очень. Лабиринты улиц становились всё более кручёными и хитрыми, да и к тому же взял своё слово и долгий разговор с главным маршалом. Времени я потерял порядком. И в целом, мог бы уже сдаться и опустить руки, отправившись в ближайший приличный трактир. Однако всё ещё оставался фактор Гаррета, который наверняка доложит о моих действиях начальству, и сотни золотых мне не видать. Но даже не это главное. Арканологом я, как уже говорил, стал по убеждениям. Золото хоть и невероятно важно для меня, как и для любого другого адекватного человека, но всё же не является решающим фактором. И если Остолью угрожает что-то типа уровня-секундус, я должен хотя бы попытаться ликвидировать эту дрянь.
Местами расположения рун я выбрал угловые башни городских стен. Так соблюдалась хоть какая-то геометрическая точность. А чем больше геометрическая
