снова отказываться. Тогда я заеду за вами к девяти? Успеешь собраться?
- Да. Спасибо.
Слышу отдалённый женский голос и понимаю, что Вадиму нужно переключить внимание на работу. Мы с ним прощаемся, а внутри всё заполняется разъедающей пустотой. Нужно просто взять себя в руки, и тогда моё настроение не передастся этому чудесному человеку.
- Вот и умница. Давай, подруга, захомутай его и под венец тащи. Такие мужики, как Вадим твой, на дороге не валяются.
- Не мой, - шепчу я себе под нос и опускаю голову.
Рабочий день заканчивается, и я иду на парковку. С ужасом застываю на месте, где должна стоять моя машина, но её там нет. Какого дьявола?
- Что-то потеряла?
Слышу злорадную усмешку в голосе бывшего и медленно оборачиваюсь в его сторону.
- Моя машина, - бормочу я, пытаясь осмыслить причастность бывшего к её исчезновению.
Неужели Вересов вызвал эвакуатор, чтобы поиздеваться надо мной? Ему мало было того, что бросил меня в прошлом, растоптав самые светлые чувства? Я тогда ушла с гордо поднятой головой, не закатила ему истерику, и теперь он решил отыграться? Рассчитывает получить всё это сейчас?
- Стояла в неположенном месте? Если бы знал, что эта рухлядь твоя, я бы непременно остановил их и не позволил забрать.
- Так это ты… - выдаю самые мерзкие предположения.
Почему мне так противно?
Мы ведь далеко не школьники. Неужели бывшему захотелось поиграть?
Бред какой-то.
Мы ведь уже давно выросли из штанов с подтяжками.
Зачем устраивать такой детский сад?
И это серьёзный человек? Бизнесмен?
- Что я? Я не слежу за соблюдением правил. Приезжал эвакуатор. Я не имею к этому никакого отношения, - Вересов разводит руками.
Я делаю глубокий вдох и стараюсь не реагировать слишком эмоционально на случившееся. Увезли и увезли. Никто не погиб. Все живы. Всё просто прекрасно. С остальным справлюсь, ведь я привыкла. Я сильная.
- Тебя подбросить до стоянки?
- Нет, - я отрицательно мотаю головой, вспомнив о встрече с Вадимом, которую теперь, судя по всему, придётся отменить.
С другой стороны, почему я должна отменять её из-за прихоти бывшего? Пусть Дмитрий и говорит, что не имеет отношения к исчезновению моей машины, а я более чем уверена, что это не так. Имеет. Ещё как имеет. Только признаваться не хочет.
- Давай я тебя хотя бы до дома подвезу?
- Ладно, - уверенно киваю я.
Если он решил, что это хоть как-то повлияет на наши отношения, то сильно ошибается. А свои ошибки нужно уметь исправлять. Может, Вересов и рассчитывал, что я закачу ему истерику, буду рыдать и проклинать его, но он сильно просчитался.
- Вот и прекрасно. Садись в машину.
Достаёт брелок из кармана своего дорогущего пиджака и щёлкает, снимая внедорожник с сигнализации. Наверное, считает себя в это мгновение таинственным агентом ноль-ноль семь, но мне почему-то смешно.
Понимаю, что Дмитрий недоумевает.
Наверное, я рушу все его стереотипы о женском поведении.
Ждал споров и бабской истерики, которая закончится упрёками, что моя жизнь снова пошла наперекосяк из-за него, и объятиями, куда я нырну в поисках утешения?
Пффф…
Не дождётся.
Жизнь здорово закалила меня в своё время. Забеременев в девятнадцать, я делала всё возможное, чтобы не брать академический. Перевелась на заочное, устроилась на работу и всё равно училась. Спасибо маме, которая помогала и не оставляла меня. Я многим обязана ей. Через месяц после рождения двойняшек мне исполнилось двадцать. Молодая, но уже такая опытная и закалённая. Я пахала ради своих детей, землю когтями копала, чтобы выбраться из ямы, чтобы обеспечить детям достойную жизнь. Нет. Меня не сломит какой-то эвакуатор, вызванный бывшим. Меня уже ничто не сломит. После новости врача УЗИ о том, что у меня будет двойня, я окончательно закалилась.
Вересов садится на водительское место и косится на меня, словно проверяет – пристегнула ли ремень безопасности.
Пристегнула.
Ему не о чем беспокоится.
Я, в отличие от него, правила соблюдаю, и подлянки бывшим не делаю.
- Меня считаешь виноватым? – спрашивает Вересов, заводит мотор и потихоньку выезжает с парковки.
Ну на вору обычно шапка горит…
- Нет. Я не привыкла обвинять других. Ничего ужасного не случилось. Заплачу штраф и заберу машину на выходных, - отвечаю, безотрывно глядя в окно.
Пусть это и страшно, потому что у меня нет лишних денег.
У меня всё до копеечки рассчитано.
- Если ты хочешь, я мог бы позаботиться об этом.
- Не хочу. Спасибо, Дмитрий Анатольевич. Вы слишком добры ко мне, но не следует так перегибать палку. Мне бы не хотелось, чтобы другие сотрудники посчитали наши отношения какими-то особенными.
- Им необязательно знать, какие между нами отношения.
Поджимаю губы, только бы не сболтнуть, что нет ничего между нами.
Вересов снова пытается воззвать к моим эмоциям. Видно, что ему важно понять, как я реагирую на всю эту ситуацию, как отношусь к нему.
Мы едем молча и только на центральной мужчина покашливает в попытке обратить на себя моё внимание.
- Послушай, я ведь не спросил, куда везти тебя. Ты живёшь у своей матери?
- Нет. Рядом. Высади меня около торгового центра «Семья». Помнишь такой?
- Я мог бы довезти до подъезда, - хмыкает Вересов.
Хочет узнать, где и с кем я живу?
Не получится.
Да. До сих пор с мамой. Спасибо ей и дай Бог ей огромного здоровья и долгих лет жизни. Если бы не мама, то я бы не выкарабкалась. Сдохла бы давно. Но она всегда поддерживала меня, не позволяла упасть, всегда поднимала с колен.
- В этом нет необходимости, потому что я планировала зайти за покупками.
Мужчина стискивает зубы и кивает.
Мне душно ехать вместе с ним в одной машине. Кислорода катастрофически не хватает, потому что изнутри душит что-то.
Возможно, это прошлые обиды?
Не знаю.
Неприятные ощущения лишь усиливаются, а я просто стараюсь давить их и вести себя так, словно всё нормально. Пусть я хочу расплакаться. Пусть готова надломиться, ведь всё это не входило в мои планы. Теперь придётся нести дополнительные расходы, забирая машину с парковки, словно у меня деньги рекой льются прямо в карманы. Но ничего. Справлюсь. Справлялась же раньше.
Стоит только бывшему притормозить машину около торгового центра, как я пулей вылетаю и благодарю его за то, что не оставил в беде. Скрываюсь в здании и только там немного расслабляюсь. Меня всю трясёт, но больше не от столкновения
