Как я уже говорил, я не могу идти против воли своего короля. Но, если ты проиграешь, то человечеству придет конец. А ты проиграешь, не сомневаюсь. И я никак не могу позволить этому случиться. Я докажу Его величеству, что он ошибся с выбором. И тогда он изменит свое решение, и у нас останется шанс на выживание. Я знаю, это письмо лишь его насмешка надо мной. Но я докажу ему, что он был не прав.
— То есть ты не боишься, что король тебя четвертует когда узнает, что ты убил человека, которого он выбрал для спасения всех людей союза?
Я ждал этого вопроса, и очень приятно, что решение проблемы, к этому моменту уже найдено.
— Нет, а чего мне бояться? Ты же дал мне согласие на дуэль, заметь, по свой воле. Против добровольной дуэли король не сможет ничего сделать. А твоего отказа от своих слов я не приму, уж извини.
— Нет, нет, конечно, дуэль будет, не парься — Витаар встал, и подошел к стене, на которой висело его оружие. Он снял «трубки», подошел, и протянул их мне.
Я покрутил их и так, и эдак, подергал крючки, но так и не понял, как этим пользоваться. Я попытался вложить в них магию, но на удивление, предмет сопротивлялся, будто был живой.
— Что это? — с неподдельным интересом спросил я. Такого оружия я никогда не видел.
— Ружье ИЖ-27, двуствольное.
— Это мне ни о чём не говорит.
— Оно охотничье, но не это важно. Главное, что это — моя гордыня. Заметь, именно гордыня, а не гордость. Из нашего разговора я наконец-то понял, что тобой движет. Она двигала и мной, когда я попал сюда. Гордыня. Ты, как и я пятнадцать лет назад, просто хотел быть лучшим, и через какое-то время стал себя им считать.
— Ты ошибаешься — возразил я — я хочу лучшего для союза, а потом уже для себя.
— И поэтому ты готов разрушить мою жизнь во благо чего? Союза? Ну, смешно же. Ты лучше задумайся, зачем ты живешь? В чем смысл твоей жизни? В тебе есть невероятная сила, но это не значит, что ты должен всем доказать, что ты лучший.
Я поднялся с кресла и посмотрел в его глаза. В них не было ни злобы, ни презрения. Он смотрел на меня с теплом, словно отец на сына, и меня это жутко раздражало. Я сам всего добился — славы, уважения. Даже громкое дворянское имя моего отца теперь померкло в сравнении с моими заслугами. И сейчас мне не нужны разговоры по душам, да и никогда не были.
— Хватит, достаточно…
— Ты был во многих битвах, вот и скажи мне, это приятно? Убивать? Чувствовать за собой силу, и знать, что с тобой никто не справится, это приятно?
— Я не убил ни одного человека без необходимости…
— Ну ты же пришел ко мне, значит скоро появится первый, без этой самой необходимости. А убивать демонов всегда была необходимость? Да? Почему же? Они не слабее и не тупее человека, а где-то даже превосходят нас. Скажи мне, что тобой двигало во всех этих битвах? Разве не желание быть лучшим воином?
— Да как ты смеешь, я сражался за союз, за своих людей…
— И поэтому ты рискнул своим отрядом и сделал их наживкой, чтобы выманить архидемона?
— Что?
— И много осталось из пятидесяти человек в живых? Хочешь, я отвечу? — Ноль!
У меня всё оборвалось. Забыть это невозможно. Крики моих людей в огне Инферно до сих пор не дают мне спать. Два года прошло с того дня, но я всё помнил, как будто это было вчера. Простите меня, братья по оружию.
— Откуда? Откуда ты знаешь? — мои глаза наливались кровью.
Руки затряслись от злости, и чуть не выронив оружие, я кинул его Витаару.
— Я шел за вами — тихо произнес он, вешая ружье на плечо — Локен «Второй» хоть и редкостная мразь, но после своих тупых умозаключений всё-таки послал меня вам на выручку. Но я не успел. Скажи он мне хоть на йоту раньше… эх. Вставил я ему за это конкретно, да и советники долго кровью плевались. Думаешь, почему ты обо мне не слышал? После этих событий Локен сделал всё, чтобы стереть мое …
Я не понимал, о чем говорил этот человек, да и не хотел понимать. Пелена застелила глаза. Не надо было ворошить прошлое. Зачем, зачем ты это сделал?
Руки сами оттолкнули его, так что он сделал пару шагов назад. Я выхватил меч из ножен и во второй руке стал создавать щит. Я направил в него всю энергию, на что была способна моя душа. Воздух вокруг загудел в напряжении. В столик с кружками пива вырвалась молния и с жутким треском расколола его на несколько частей. Деревянные обломки сразу же загорелись, а на шум в комнату влетел здоровяк рыжебородый. Молнии из щита били в стены, пол и потолок, создавая между мной и Витааром полосу смерти.
Мужчина не сдвинулся с места. Он смотрел на меня и улыбался.
— Не всё еще потеряно, парень, раз я смог тебя раскачать, ой не всё. Подумай, действительно ли тебе нужно то, зачем ты пришел ко мне. Просто подумай. А завтра с утра… дуэль. Да пожалуйста, я весь твой.
Я, наконец, взял себя в руки и опустил меч. Пелена спала. Забрав энергию обратно, спрятал оружие в ножны и повернулся к выходу. Рыжебородый посмотрел на меня и в его глазах отразился страх. Вид у меня, если бы я мог сам себя видеть, наверное, был не особо дружелюбный.
— Пиво хорошее — процедил я сквозь зубы.
— Спа-си-бо — по слогам произнес великан.
— Рорк, запиши на счет господина Де Конта ремонт всего, что он повредил своими молниям. А затем проводи его на второй этаж.
Только я и сам уже собирался уходить, но тут в дверь, что вела с внутреннего двора прямиком в комнату кто-то постучал.
— Очень странное кино — охотник сощурил глаза.
— Я открою — рыкнул рыжебородый, не сводя с меня гневный взгляд.
— Да, будь другом, спасибо.
Рорк распахнул дверь. Мы с Витааром увидели лишь высокую фигуру в черном балахоне, что по своим размером явно не вписывалась в проем. Остальное скрывал мрак ночи. Рыжебородый не произнес ни слова, просто замахнулся и ударил неведомого гостя. Тот с небрежной легкостью поймал руку и ответным ударом в грудь отправил его в полет, прямиком к нашим ногам.
Гость, пригибаясь
