каждый к себе.
40. Далее, в следующую затем пятницу, на X день сказанного месяца, в сказанном же году устроена была всеобщая процессия, достойнейшая из всех виденных доныне, ибо в таковой шли совместно духовные из всех церквей и школяры из всех коллежей, и прихожане из всех приходов, всего же людей было столько, что не сосчитать, ибо за день до того оглашен был приказ, дабы из всех отелей[200] к таковой приняло участие по одному человеку. Кроме того же, из деревень, каковые примыкают к Парижу толпами шли тамошние прихожане, дабы примкнуть к сказанной благочестивейшей процессии, единственно по рвению своему прибывая из весьма далеких мест, и покрыв в пути до четырех лье[201], и более того, как то из Вилльнев-Сен-Жоржа[202], и Монжиссона[203], и прочих соседних городков, принося с собой все реликвии, каковые только могли разыскать, и были среди них даже старцы и беременные женщины[204], и маленькие дети, и каждый из них шел со свечой в руке.
41. В субботу и воскресенье, на XI на XII день сказанного месяца, в сказанный же год, устроена была большая процессия, в каковой прихожане шли вокруг своих приходов.
42. В понедельник, на XIII день сказанного месяца в сказанный же год, обитатели Сен-Мор-де-Фоссе[205], каковые несли с собой XVIII хоругвей, весьма большое количество священных реликвий и двадцать крестов, все без исключения босиком, явились в собор Нотр-Дам-де-Пари, где присутствовали на великой мессе.
43. В следующий за тем вторник, на XXIIII день сказанного месяца, в сказанный же год, парижане устроили процессию в Сен-Антуан-дез-Шамп[206], где затем присутствовали на великой мессе.
44. В следующую за тем среду, на XXV день сказанного месяца в сказанном же году, устроены были процессии вокруг приходов.
45. В следующий за тем четверг, на XXVI день сказанного месяца в сказанном же году, парижанами устроены были процессии к церкви Мучеников и на Монмартр, где они присутствовали при великой мессе.
46. В следующую за тем пятницу процессия[207], в каковой все шли босиком, отправилась в Сен-Дени что во Франции[208], иными словами шли туда поклониться Св. Павлу[209] и Св. Эсташу[210].
47. И по все дни, сколько продолжались процессии, беспрестанно лил дождь[211], и было так за исключением первых трех дней. Достоверно известно также, что жители Мо[212] устроили процессию в Сен-Дени, и то же сделали жители Понтуаза[213] и Гонесса[214], после чего они же крестным ходом шли до самого Парижа.
48. В следующую за тем субботу все бывшие в Шатле[215], от мала до велика, устроили процессию.
49. В следующее за тем воскресенье устроены были процессии в приходах.
50. В следующий за тем понедельник, жители Сен-Николя, Сен-Совера[216] и Сен-Лорана[217] шли крестным ходом к церкви Нотр-Дам что в Болонь-ла-Петит таковым же образом как то сказано было о четверге, бывшем IX днем сказанного месяца.
51. И по все время, каковое король обретался вне Парижа, горожане вкупе с жителями соседних деревень, устраивали процессии каковые описаны были ранее, и шли крестным ходом к церквям, посвященным Святой Деве, в местах что по соседству с Парижем, как то в Блан-Месний[218], или же в Меш[219] или многие иные места, посещаемые паломниками.
52. Достоверно известно, что в субботу, на XI день сказанного месяца[220] король Франции вкупе со своим войском, подступил к городу Буржу[221] что в Берри, и оказавшись перед таковым, солдаты весьма отважно бросились на штурм, в то время как арманьяки защищались также весьма сильно, но потерпели жестокое поражение, и стали просить о перемирии. Им же было предоставлено на размышление два часа и не более того. Незадолго до того, как сказанному перемирию вышел срок, жалкие предатели совершили вылазку, и было их великое число, они же собирались предательски напасть и застать наших солдат врасплох[222]. Однако, те были начеку, и авангард дал им весьма отважный отпор, и столь жестоко на них ударил, что тем пришлось отступить к самым воротам, каковые же предатели, предводительствуемые сиром де Гокуром, теснимы были столь жестоко, что на поле боя осталось лежать более VII раз по XX[223] носителей знатных фамилий, из каковых все были мертвы, и множество других попали в плен, каковые пленные позднее признались, будто желали силой увезти короля прочь[224] и убить герцога Бургундского, но Господь тогда сохранил их. После чего нового штурма не предпринималось в течение многих дней.
53. Тогда же сдались бывшие в замке Сансерр[225], каковые ранее причинили войску немалый ущерб, ибо по их вине, а также по вине прочих, в начале осады хлеб продавался за столь высокую цену, что для насыщения одного человека мало было III парижских солей, но вскоре после того, милостью Божией, к войску прибыло столько припасов, что хватило на всех, ибо в войске было свыше L тысяч конных, не считая пеших латников, каковых также насчитывалось великое число.
54. Далее, к концу июля месяца, когда во всех добрых городах Франции, каковые располагались на равнинах[226], не осталось ни единого, в каковом беднота не была бы доведена до разорения и отчаяния налогами или же грабежами, юного герцога Гиеньского, каковой был старшим сыном короля, женатым на дочери герцога Бургундского уговорили начать переговоры, дабы приказом короля заключен был добрый мир. Этот же результат достигнут был кознями жалких предателей, каковые близки были к королю[227], он же, поддавшись на их уговоры поступил так, как[228] им то было угодно, ибо все изнурены были вконец войной по причине великой жары, каковая в то время стояла. (И тогда же говорили, что во все время человеческой жизни не видано было столь великой жары, каковая тогда стояла). Ибо (с самого праздника Св. Иоанна Крестителя) и вплоть до II сентября не выпало ни единого дождя[229]. Арманьяки же понесли столь великий ущерб, что по всему королевству французскому[230] казалось были разбиты вконец, когда их же кознями заключено было сказанное позорное соглашение[231], после чего всем предписано было отправиться в город Осер[232].
55. В то же время множество городских отрядов, как то из Парижа, Руана и многих иных добрых городов (…)[233] перед ними и в скором времени захватили
