отбоя нет – так и норовят попасть то в глаза, то в рот, но теперь я понял, что их количество слишком велико. Одинокий фонарь над опорным пунктом гудел неприятным звуком. Когда я поднял голову и взглянул вверх, то понял, что звук вызван не тем, что фонарь вот-вот перегорит, а тем, что насекомые, облепившие его, опаливают свои крылышки, падают, а их место тут же занимают другие и ком этот продолжает расти.
– Ты же знаешь, что наш сад стоит на болоте, которое даже в советские времена не рискнули осушать?
Я нехотя кивнул, не понимая, какое это может иметь отношение к преступлениям жуткого маньяка. Я слышал об этой истории в передаче по краеведению – мол, на месте теперешнего общества раньше было гиблое болото. Его тогда не стали осушать, даже несмотря на то, что городу нужны были земли. А в двухтысячных новый мэр решил, что нечего землям пустовать – так и началось товарищество. Мы с женой продали квартиру в городе два года назад и купили здесь дом.
– Лет десять назад, когда вас тут еще не было, – продолжил Мартын, – правление объявило сбор средств на то, чтобы избавиться от насекомых раз и навсегда. Что бы мы не делали, с каждым приходом весны и лета здесь становилось невыносимо.
Я посмотрел на Луну. Ее размер поражал и продолжал расти.
– Они закупили какой-то сверхэффективный китайский инсектицид, который действовал на генном уровне, блокируя возможность размножения этих тварей. Мысль по-своему гениальная – зачем сразу убивать, если можно просто не давать им размножаться.
Мартын покачал головой. Где-то в отдалении по одной из второстепенных дорожек, ведущих к саду, отчаянно отбиваясь руками и каким-то предметом от наседавших насекомых, пробежал и тут же скрылся одинокий прохожий. Я слышал его сдавленный голос, полный проклятий и страха.
– Ты все еще мне не веришь? На, возьми, – Мартын протянул мне мачете.
Я не притронулся к оружию, но что-то заставило меня прислушаться к его голосу и… рассказу.
– Он мертв? – спросил я, кивнув на полицейского за мутным окошком.
Мартын пожал плечами.
– В целом да. Но… завтра ты не отличишь его от обычного живого человека. Я обнаружил это только на третий год. Понял, что это не отношения дали трещину, и не депрессия жены всему виной. Ее поведение… Я порой не узнавал ее. И не мог понять причину перемены – ведь по сути ничего не изменилось – жили мы все лучше и лучше, меня повысили в должности, я стал замдиректора фирмы, хороший оклад, привилегии… Сначала меня насторожило, что она отказывалась от отпуска в теплых краях. Потом стали твориться и вовсе странные вещи типа как у тебя сейчас…
– Почему они нас не трогают? – спросил я.
Мартын усмехнулся.
– Они считают нас своими. Кстати, возьми, набрось, – он протянул мне кусок вонючей рыболовной сетки из тонкого капрона. – Мне удается собирать немного клейкого состава, который они выделяют. Ты же знаешь, что насекомые общаются с помощью феромонов?
Я покачал головой и с отвращением накинул сетку на голову.
– Моя жена… она… точно заражена? И что теперь делать? – я вдруг вспомнил про девочек, фотографии которых заметил на стенде «ВНИМАНИЕ: РОЗЫСК» в опорном пункте. – А что же с этими девочками? Сестрами… Там у тебя в подвале…
– Ты заметил? Заметил голову куклы?
Я кивнул. Картина мрачного подвала, перегороженного плексигласовым стеклом, вновь встала перед глазами.
– Девочки приехали к бабушке на каникулы – ты уже знаешь об этом. Они, видимо, сообразили, что происходит нечто странное – по крайней мере, в газетах писали, что они отличницы и посещали зоологический кружок. Вероятно, заподозрили неладное и… их нельзя было выпускать из сада. Их просто не выпустили.
– Кто бы им поверил? – сказал я. – Твоя жена их убила?
Мартын вздохнул.
– Я не знаю. Я нашел эту голову куклы в сарае, когда разбил улей диких пчел. В конце концов я принял решение изолировать жену и попробовать ее спасти.
– Значит, их как-то можно спасти? – спросил я, пытаясь не дышать и чувствуя, что меня вот-вот вырвет.
– Сад – это огромный улей. Нужно воздействовать на него целиком и разрушить его изнутри.
– Господи…
– Ты не понимаешь, – Мартын заметил, что я не верю ни единому его слову. – Ты даже не представляешь, что там в лабораториях делают эти китайцы. Я не удивлюсь, если какая-нибудь зараза все же выйдет оттуда и пойдет по всему миру…
– Какая? О чем ты говоришь? – я попытался воззвать к его голосу разума, но потом увидел, что огромная тень начала застилать темно-красный диск луны.
– Сегодня суперлуние и затмение – как только земля полностью заслонит Луну, у нас будет около получаса, чтобы все сделать – в этот момент они будут полностью обездвижены и потеряют способность координировать свои действия. Потом они нас просто сожрут.
Я колебался. Верить этому человеку или нет? Послушать его со стороны – более неправдоподобной чуши сложно выдумать. Но… если подумать, все, что он говорил, по крайней мере, касательно поведения людей – так и было. Я давно заметил странности у соседей и не только у соседей. Каждое посещение правления общества вызывало у меня ощущение, будто я побывал в каком-то осином гнезде. Хотелось отмыться и очиститься.
Председатель, – незамужняя тетка лет пятидесяти с усами и прыщом на лбу вызывала у меня и вовсе чувство полного отвращения. Жена же, я заметил, с некоторых пор прямо повадилась туда ходить и даже заимела нескольких подруг. Зал, про который она говорила – тоже был организован кем-то из правления.
– Значит…
– Тебе придется пойти домой, – сказал Мартын. – Тебе придется это сделать, если хочешь…
Я кивнул.
– Хорошо. Я сделаю это.
Мартын приподнял сетку над головой и подмигнул мне.
– Ни пуха, парень.
– К черту, – ответил я. – К черту…
Через пятнадцать минут, запыхавшись, я остановился у калитки своего дома, чтобы перевести дыхание. Окно на кухне светилось, нечеткие мельтешащие тени бороздили светлый прямоугольник занавески.
Медленно выдохнув пару раз, я открыл калитку.
– Что-то ты долго, – услышал я голос жены и сердце забилось втрое быстрее, чем после пробежки. Опомнившись, я сбросил защитную амуницию и в этот миг жена вошла в коридор.
Она была прекраснее обычного – мягкая улыбка и завораживающий взгляд – на миг я снова подумал, что нахожусь в какой-то демонической власти соседа, но тут же собрался с мыслями.
– А где мяч? – спросила она, окинув меня взглядом.
– Мяч? Ах… да… отдел спорттоваров оказался закрыт.
Оксана пропустила мое оправдание мимо ушей и принюхалась.
– Чем это от тебя так
