мне хотелось спрятаться. Забраться куда-то в дальний угол и не видеть, как он рассматривает меня. Казалось, что цепкий, проницательный взгляд пробирается под одежду. Я не чувствовала с его стороны похоти, но он словно готов бы раздеть меня донага, выведывая, выкрадывая все секреты, и физические, и те, что таились в глубине сердца.
— Да, хочу! — я приказала себе не бояться. Если не убил до сих пор, вряд ли сделает это теперь. А разобраться в том, что происходит, мне на самом деле нужно. И похоже, без его помощи не справиться.
— Что это за место? — потребовала я объяснить, но тут же поняла, что на самом деле это не столь важно. Намного важнее понять, в каком дурацком проекте я оказалась. Слишком уж правдоподобно все выглядело: и преследования, и злые нападки тех людей, и смерть одного из них…
Дернулась, будто обжегшись, внезапно вспоминая жуткую сцену, что видела перед тем, как потеряла сознание.
— Тот мужчина в лесу… который хотел на меня напасть… Что с ним?
— Получил по заслугам, — ровно отозвался незнакомец. — Больше он никого не побеспокоит. — Так спокойно сказал об этом, словно прогноз погоды мне сообщил.
Но что это могло означать? Его вывели из игры? Объявили штрафные санкции за превышение полномочий? Наверняка, а все остальное мне привиделось, показалось от усталости. По-другому и быть не может. Ведь не мог же этот незнакомец в черном действительно разрубить его на части.
— Они зашли на мою землю. Вздумали охотиться здесь. Такое карается смертью.
Я выдавила улыбку: у него действительно хорошо получалось нагонять ужас. И звучало все очень реально. Он наверняка не дилетант: может быть, даже профессиональный актер, которому ничего не стоит сыграть любую, хоть и такую страшную, роль.
— Да, но тут какая-то ошибка. Я имею в виду, со мной. Я не из вашей игры. Не знаю, почему так решили, но мне это не интересно. Я домой хочу и побыстрее. Как добраться до города?
— Есть хочешь? — спросил мужчина, никак не реагируя на мою тираду. — Там, в миске, несколько кусков мяса. И хлеб, — он кивнул на стоящий у дальней стены стол.
Мой желудок тут же отреагировал на это предложение характерным урчанием. Я в самом деле проголодалась. Последний раз ела еще дома, а в квартире Алисы даже чай выпить не успела.
— Спасибо, — с опаской поглядывая на незнакомца, осторожно спустилась на пол и, как была босиком, дошла до стола, стараясь не морщиться от весьма ощутимой боли в ноге. Очень странно, что простая царапина приносит такой дискомфорт.
Я подняла глиняную миску, которой была накрыта такая же, только побольше. Но напомнивший о себе голод тут же испарился, стоило мне увидеть содержимое посудины. Там и правда лежало мясо. Большие куски темного багрово-коричневого цвета. Точно не жареные и не вареные. Мутная красноватая жидкость собралась под ними на дне миски.
— Оно что, сырое? — еще и этот запах, ничем не напоминающий привычный запах говядины или свинины. Предложенное мне угощение пахло чем-то душным и, кажется, не очень свежим.
— Моченое, — пояснил мужчина. — Молодой медведь был. Ешь.
Я прижала ладонь к губам, борясь с подступающим приступом тошноты. Помотала головой, отступая от стола.
— Спасибо, я не голодна.
— Ешь! — неожиданно резко велел незнакомец. — Тебе силы восстановить надо. Крови много потеряла. Я с тобой возиться не собираюсь.
Его фразы были обрывочными и грубыми. Будто острыми дротиками метал в меня. И каждый удар достигал цели. Мне снова сделалось и холодно, и страшно. И противно до жути при одной только мысли о том, чтобы съесть ЭТО.
Глава 6
И почему он говорит про потерю крови? Я ведь только немного поцарапала ногу. Перевела взгляд на свою завязанную щиколотку, и мужчина, увидев, куда я смотрю, пояснил.
— Рана глубокая оказалась, зашить пришлось. Поэтому делай, что сказал. У меня нет ни времени, ни желания тебя лечить.
Зашить? Я в ужасе уставилась на него, с трудом веря в услышанное. Если, пока я была без сознания, он возил меня в больницу, там вряд ли стали бы бинтовать ногу после операции какой-то странной тряпкой. Да и прозвучало это так, словно он сам все делал. Неужели действительно зашивал здесь, в этих спартанских условиях? Может, меня именно поэтому качает? Есть началось заражение и силы потихоньку покидают тело.
— Я не хочу… не могу это есть… — от накатившего ужаса у меня потемнело в глазах. Я всхлипнула, с мольбой обращаясь к нему: — Отвезите меня в больницу, пожалуйста.
То, что моя реакция ему не понравилась, было более чем очевидно. Лицо мужчины помрачнело еще больше, скулы заострились, а глаза наполнились жестким, холодным блеском. Он еще не сдвинулся с места, а я уже поняла, что ни в какую больницу никто меня не повезет. И если я не выполню его приказ добровольно, этот омерзительный кусок мяса он все равно заставит меня съесть. Вобьет в горло, если понадобится.
Не знаю, действительно ли этот странный и страшный человек верил, что я вот так просто возьму и послушаюсь его, но сопротивления с моей стороны он точно не ожидал. Вероятно, не сомневался в том, что я чуть жива от страха. Да и поврежденная нога не подразумевала возможности убежать.
Я знала, что это причинит боль и немалую, потому что даже простые шаги давались с трудом. Но и позволить ему распоряжаться моей жизнью все равно не могла.
Нас отделяли несколько метров. И столько же было до двери, которую он — я хорошо помнила! — не запер, когда вошел. Надеясь на то, что эффект неожиданности сослужит мне добрую службу, я собрала все свои силы и бросилась к выходу. Вылетела за дверь, захлебнувшись слепящей болью, прошившей ногу до самого бедра. Но не остановилась. Так, хромая, метнулась дальше, по темному узкому коридору. Уже на улице задержалась, чтобы перевести дыхание. Но лишь на мгновенье. Я и вполовину своей привычной скорости не могла двигаться, еще и без обуви, а тот, кто остался в доме, наверняка проворен и скор. И только чудо может помочь мне скрыться от него.
