Дарья Княжева
Кузница желаний, или По ту сторону зеркала
Пролог
Грубые веревки впивались в запястья, раздирая кожу. Я понимала, что с крепкими, тугими узлами мне не справиться, но все равно продолжала дергаться. Извивалась змеей, ломала ногти и в кровь сбивала колени. Отплевывалась от мокрой, горькой земли, то и дело попадавшей в рот. Понимала, что все мои потуги и сопротивление бессмысленны, но и смириться не могла. Не хотела безропотно ждать смерти.
Они рассчитывали услышать мои крики. Увидеть слезы. Вся эта гогочущая толпа, стоящая у края ямы и наблюдавшая за моей агонией. Какой-то мальчишка присел на корточки и с размаху швырнул в меня камень. Острая, колючая боль обожгла плечо, и я закусила губу, сдерживая стон. Во рту разлился солоноватый привкус крови.
— Осторожно! — одернула мальчишку стоящая рядом женщина в сползшем на лицо платке. — В голову не попади. Еще не хватало, чтобы она потеряла сознание. Пусть все чувствует. До самой последней минуты, пока не сдохнет.
Следующий камень ударил в бедро, и я задохнулась от слепящей боли. Кровь от прокушенной губы щипала горло, а глаза жгло от непролитых слез.
Это все не может быть на самом деле. Я же ни в чем не виновата. Произошла чудовищная ошибка.
Какая-то крошечная часть внутри меня все еще надеялась на избавление. Что внезапно одумаются мои мучители. Поймут, что поймали совсем не того человека и остановятся. Или я внезапно проснусь, очнусь в своем родном мире и обнаружу, что весь кошмар мне всего лишь привиделся. Это было самым желанным вариантом.
Я хотела домой. Острее всего прочего, больше, чем когда-то прежде чего-либо еще. Безумно хотела туда, где не было этих злых людей, где мне не грозил их самосуд и где не существовали правила, согласиться с которыми я никак не могла.
Но одновременно я понимала, что этого не случится. Потому что во сне, даже самом страшном, не бывает такой боли. Во сне могильная земля не забивается тебе в нос и не скрипит на зубах. Кожа не лопается от терзающих пут, а смерть не подступает так близко, обдавая смрадным дыханием.
Еще один удар пришелся в грудь — и из глаз все же брызнули слезы на радость глумящейся толпе. Она заулюлюкала, завизжала, будто не люди там были, а дикие звери, только и ждущие того, чтобы расправиться со своей добычей. Болезненная судорога прошла по телу, и я подтянула колени к животу, пытаясь свернуться в клубок. Может, хоть это убережет от новых ударов.
Толпа снова загоготала, наблюдая, как я стараюсь спастись от летящих камней.
— Еще! Кидайте еще! Пусть все попробует на своей шкуре!
— Давайте уже кончать с ней! — крикнул кто-то, и, как по команде, со всех сторон на меня полетели комья земли.
Я в ужасе закрыла глаза. Сколько времени еще есть, прежде чем кончится воздух? Несколько минут? Час? А что будет потом? Я умру быстро или буду медленно задыхаться в кромешной темноте, где даже хрипов моих никто не услышит?
— Стойте! — сквозь крики и гомон вдруг прорвался звенящий голос, который я узнала бы из тысячи других.
Мотнула головой, стряхивая землю, застилающую глаза, и посмотрела туда, где среди расступившихся людей появилась высокая фигура в темном. Едва не плача от облегчения ждала, пока он подойдет к краю. Пришел. Несмотря ни на что, решил мне помочь. Улыбнулась искусанными в кровь губами, находя его лицо. Жесткое, будто из камня выточенное. Черный взгляд был устремлен прямо на меня.
Сейчас он прикажет поднять из ямы и развязать веревки на руках. И все закончится. Он спасет меня. Потому что все-таки любит.
В наступившей тишине его голос прозвучал, подобно набату.
— Накидайте сверху досок. Пусть будет побольше воздуха. Тогда она не умрет сразу, помучается подольше. Вы же не хотите облегчить ее участь?
Глава 1
— Как это моя бронь недействительна? У меня же есть подтверждение! И квитанция об оплате. Вот, — я выложила на стойку регистрации листок с распечатанными данными. — Посмотрите, здесь номер брони и моя фамилия.
— Да, но… — девушка на ресепшн выглядела виноватой и напуганной. Понимаете, у нас как раз в это время работала новая сотрудница. Вернее, находилась на испытательном сроке. Вы общались именно с ней.
— Ну, и где она сейчас? — нетерпеливо уточнила я. Было уже довольно поздно, за дорогу я устала, и больше всего на свете хотелось оказаться наконец в номере, принять душ и лечь спать. А вместо этого я уже минут двадцать препиралась с этой девицей.
— Она у нас больше не работает, — девушка вздохнула, обречённо взглянула на меня и призналась: — Просто вы не первая, с кем она напортачила. Не внесла ваши данные в базу.
— То есть как это? — я ошеломленно уставилась на нее. — Она же мне бронь оформила. Разве данные при этом не вносятся?
— Вносятся, но… То есть должны вноситься. Если все правильно сделать. А она…
— Так, ясно, — из всего этого невнятного бубнежа следовало, что во всем виновата какая-то неизвестная особа, до которой теперь уже не добраться. Но проблему-то это ничуть не решало. На улице почти ночь, а мне, получается, негде ночевать.
— Других номеров у вас, разумеется, нет.
Девушка снова виновато развела руками.
— Завтра же фестиваль начинается. Столько гостей приехало. Все забито. Примите наши извинения, пожалуйста. Сумму предоплаты мы вернем, конечно.
Я была приличной и вежливой девушкой. Обычно. Но сейчас ужасно хотелось выругаться. «Примите наши извинения». Да пусть засунут эти извинения куда подальше, мне-то что от них?
Ну почему, почему я не перезвонила накануне и не уточнила, что все в порядке? Почему не выбрала какой-нибудь солидный отель с нормальным рейтингом? Повелась на дешевый вариант. И вот результат.
— Может, у вас есть какие-то знакомые здесь? — осторожно поинтересовалась девушка.
— Угу, — буркнула я, не глядя на неё. — Если бы у меня здесь кто-то был, зачем бы я пришла к вам?
Вот что теперь
