class="p1">Обезьяны тоже заволновались и закричали:
– Ук-ук!
Мисс Корица снова тяжело вздохнула. Она оказалась в меньшинстве. Если она сейчас отправит детей на съедение тиграм, то обезьяны ей ни за что этого не простят и наверняка приготовят на завтрак кашу с комками.
– Значит, вам придётся пока остаться в доме. Но только до рассвета, когда тигры спрячутся в своих дуплах (познания мисс Корицы о тигриных привычках были постыдно малы).
Итак, дети остались в доме.
Часть вторая
Глава 1, в которой мы кое-что узнаём о прошлом мисс Корицы
Давным-давно в молодости мисс Корица не избегала людей. Она не считала детей кошмарными созданиями и не боялась колдовства. Коврик у её входной двери был всегда чистым, и весь дом сиял чистотой.
В те молодые годы мисс Корица была страстной путешественницей. Сразу после Нового года она доставала календарь и старый глобус и вертела их в руках до тех пор, пока они не заполнялись отметками в тех местах, где она хотела бы побывать.
И затем целый год она путешествовала по составленному плану.
Например, один год она бывала только в тех странах, где живут слоны: в Ботсване, Индии, Таиланде, Индонезии и так далее. А в следующем году она объехала все мировые пирамиды: после Египта мисс Корица отправилась на речном пароходике по верхнему течению Нила в Намибию и увидела их необычные узкие пирамиды. Из Африки она перебралась в Центральную Америку, а из Центральной Америки в древние земли инков.
Из каждой поездки мисс привозила большие коробки и тюки разнообразных сувениров: войлочных удавов, латунные тазы, статуи с собачьими головами, которые были размером с ребёнка, двухметровые раскрашенные клетки для птиц.
Мисс Корица очень любила путешествовать.
Она любила наполнять свой дом удивительными предметами. Её глобус напоминал игольницу.
Но в какой-то момент эти путешествия стали похожи на побеги. Время шло, и чем больше её дом наполнялся удивительными вещами, тем пустыннее было у неё на душе, и она не знала почему. В конце концов это закончилось тем, что, если у мисс Корицы спросили бы о том, в каких местах ей удалось побывать и какие чудеса повидать, она ничего не смогла бы ответить.
Чем дальше она путешествовала, тем сильнее чувствовала, что ей не хватает чего-то важного.
Из последней поездки мисс Корица привезла только портсигар с обитающим в нём Эрнесто Монтсьеррой, да и то только потому, что портсигар поместился в кармане её платья. С тех пор мисс Корица больше никогда не путешествовала. Она закрыла двери своего чудесного дома и сделала это очень решительно.
Нам важно знать про мисс Корицу то, что в своей жизни она решительно закрывала очень много дверей, но иногда при этом забывала кое-что с другой стороны.
Глава 2, в которой выясняется, что графы не обязательно аристократы
У веснушчатых девочек были имена – Сюзанна и Анна-Лиза. Фамилия их мамы когда-то была Петтерссон, но Сюзанна и Анна-Лиза всегда носили фамилию Крейви, что означает «граф». Эта звучная фамилия может произвести такое впечатление, что в роду веснушчатых девочек течёт голубая кровь. Но если она и текла, то вся расплескалась во время Дубинной войны[1]. Так что Сюзанна и Анна-Лиза уже не были аристократками. Они сами всего лишь раз видели аристократа, но очень издалека, так что это не точно. Это могла быть и обычная деревенская старушка, которая возвращалась домой.
Сюзанна, Анна-Лиза и Пекка Петтерссон были родственниками.
В центре зимнего сада бил маленький фонтанчик. Вода в нём приятно журчала. Крейви сидели на его бортике по обе стороны от Пекки Петтерссона.
Сюзанна, которая была старше, а значит, главнее, говорила с Пеккой о том, как все они появились на крыльце дома мисс Корицы.
– Но разве это, по-твоему, не странно? – спросила Сюзанна.
(«Что? Что не странно?» – спросим мы, поскольку мы появились в зимнем саду посреди разговора и не знаем, о чём Пекка и Сюзанна говорили до этого.)
– Разве, по-твоему, не странно, что дом вдруг просто возник из воздуха? – занудно повторила Сюзанна.
(Как же нам повезло, что Сюзанна такая нудная, ведь благодаря этому мы знаем, о чём речь! Но постойте-ка. Что значит «дом просто появился из воздуха?» Разве он не стоял всё это время на высоком холме в далёкой деревушке? Нас обманули? Действительно, всё это как-то странно!)
Пекка шмыгнул носом. Он, как вы помните, всё ещё был потрясён встречей с Эрнесто, последовавшей так скоро после обморока. К тому же голова у него раскалывалась, как будто по ней ударили топором.
– Я об этом как-то не думал, – неохотно сказал Пекка, – я искал Смелость. Увидел её следы перед домом и подумал, что она зашла внутрь.
Сюзанна сверкнула глазами.
– Ой, забудь ты про свою Смелость, глупенький! Мы говорили о доме!
– Только Смелость имеет значение! – проворчал Пекка.
Сюзанна протянула руку и больно ущипнула брата за щёку.
Анна-Лиза Крейви в отличие от сестры говорила редко. Она не была ни дерзкой, ни озорной, ни грубой. У неё было меньше веснушек, чем у сестры, и не такие рыжие волосы. У неё не было горячего желания найти какое-то большое чувство, как у Пекки Петтерссона. Вместо этих по-своему замечательных качеств у Анны-Лизы был талант наблюдателя.
Например, когда ночь опустилась на зимний сад, она сразу заметила, что в промежуток между двумя ночами не поместился день. Ночи следовали одна за другой, а солнце лишь на пару минут показалось на небе, как забывший слова актёр, который выглядывает из-за ширмы в зал и говорит:
«Не вздумайте кидать в меня гнилые помидоры! Я вам не мишень!»
Остальные же ничего не заметили. Но из-за того, что Анна-Лиза была на два года младше Пекки Петтерссона, на пять лет младше Сюзанны и бог знает на сколько лет младше мисс Корицы и призрака Эрнесто, никто не стал слушать её лепет о каких-то повторяющихся ночах.
Люди редко слушают маленьких детей.
Люди редко слушают тех, кто видит больше, чем они сами.
Зато они охотно слушают тех, у кого высокий рост или громкий голос.
Как у мисс Корицы.
– Как не стыдно так себя вести? – завопила она, когда Сюзанна ущипнула Пекку, и тот заверещал как недорезанный поросёнок. Мисс Корица обращалась к ним обоим. Невоспитанность этих детей, захвативших её дом, переходила все
