ожидал. На мгновение его охватило беспокойство за Еву, но он сразу его подавил. Чтобы выжить, ей придется продать дворец, который она унаследовала от своей матери. Он не сомневался, что она выживет, покинув свою башню из слоновой кости. Она нашла себе друзей и, вполне вероятно, найдет подходящего мужа.
Видаль обвел взглядом зал для приемов. Ему не нужно было осматривать остальные комнаты, чтоб понять, что они находятся в таком же ужасном состоянии. И он определенно не собирался заходить в тесную каморку в задней части дворца, где когда-то жил вместе со своим отцом.
Видаль приехал сюда только для того, чтобы исполнить последнюю волю отца. Он подозревал, что тот всегда питал слабость к Еве и ее матери, несмотря на то, что они относились к ним с Видалем как к людям второго сорта. Видаль этого не понимал, но это уже не имело значения. Он купит дворец и больше никогда не увидит Еву Флорес.
Ева катила тележку по роскошному ковру в тихом коридоре ВИП-секции одного из самых эксклюзивных отелей Мадрида. Декор интерьера в этой части отеля был достоин королевского дворца.
Ей осталось обслужить последний номер. Все ее тело болело после того, как она целый день стелила постели и наводила порядок в ванных комнатах. Это помогло ей на время перестать думать о своей неожиданной встрече с Видалем Суаресом. Но сейчас, когда ее рабочий день подходил к концу, она снова о нем вспомнила. Ему действительно был нужен ее дворец или он просто появился, чтобы продемонстрировать ей свое превосходство, отомстить ей за то, что она плохо с ним обращалась в прошлом?
Почему-то Ева сомневалась в том, что Видаль Суарес был столь мелочен. Он сказал, что у него много важных дел, и не стал бы сюда приезжать, не будь твердо намерен купить дворец. Наверное, он на самом деле решил это сделать, чтобы исполнить последнюю волю своего отца. Похоже, тот действительно был очень привязан к месту, в котором проработал много лет. Ева, напротив, хотела избавиться от дворца, потому что он привязывал ее к прошлому.
Прогнав свои мысли, она тихонько постучала в дверь самого большого номера в отеле. Она не думала, что внутри кто-то есть. Большинство гостей в это время ужинали в ресторанах. Не дожидаясь ответа, она отперла дверь своим ключом и отчетливо произнесла: «Добрый вечер. Обслуживание номеров».
Когда обнаружила, что к двери направляется мужчина, разговаривающий по мобильному телефону, она замерла на пороге. Когда тот поднял на нее глаза и они узнали друг друга, они одновременно произнесли с удивлением:
— Ты?
— Я перезвоню тебе позже, Ричард. Ко мне пришли, — произнес Видаль Суарес в трубку.
Ева не могла поверить своим глазам. Видаль был здесь, в этом номере, и ошеломленно смотрел на нее. Пиджака и галстука на нем не было. Верхняя пуговица его рубашки была расстегнута.
— Вечернее обслуживание номеров, — произнесла она, когда к ней вернулся дар речи.
— Ты этим занимаешься до или после встреч в кафе с подружками?
— Я солгала.
— Зачем?
Ева вскинула подбородок.
Из дальнего конца коридора донесся женский смех.
— Войди, — сказал Видаль, и Еве не осталось ничего другого, кроме как проследовать за ним вглубь роскошного номера.
Освещение в гостиной было приглушенным. За окнами горели огни вечернего Мадрида.
— Почему ты не пошел ужинать? — спросила она.
— У меня была важная онлайн-конференция. Я решил провести ее здесь. Почему ты солгала?
Ева сглотнула:
— Потому что я не хотела, чтобы ты узнал, насколько плохо у меня идут дела. Еще она не хотела, чтобы он узнал, что у нее по-прежнему не было друзей.
Видаль нахмурился:
— Я понял, что у тебя нет средств на содержание дворца. Неужели все еще хуже?
Ева кивнула. Видаль окинул взглядом ее строгую униформу, состоящую из черного платья, белого передника и туфель на плоской подошве.
— Как долго ты здесь работаешь? — спросил он.
— Примерно год.
— С тех пор как умерла твоя мать. — Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
Ева кивнула:
— У нас… у меня огромные долги. Мама заложила дворец, чтобы мы могли платить жалованье домашнему персоналу. В конце концов эти деньги у нас тоже закончились.
— Ты не могла обратиться за помощью к своему отцу?
Отец Евы принадлежал к одному из старейших испанских родов. После того как он ушел от ее матери, та потеряла свое место в высших кругах испанского общества, но прожила много лет в розовых очках.
Еве было наплевать на положение в обществе и привилегии — вещи, которые в течение долгого времени отделяли ее от остального мира. Она хотела узнать, кто она на самом деле.
Она покачала головой:
— Мы с ним не общаемся.
— В прессе все выглядело не так. Я тоже находился в Лондоне, когда ты появилась рядом с ним на том мероприятии.
Ева испытала знакомое чувство досады.
— На самом деле все было совсем не так, как выглядело со стороны, — ответила она, не собираясь объяснять Видалю, как собственный отец унизил ее в тот вечер.
Видаль издал звук, который означал, что он не поверил ее словам, и отвернулся. Что, если он передумал покупать дворец?
Ее охватила паника.
— Ты будешь покупать дворец?
Видаль, стоя у бара, повернулся:
— Тебе налить чего-нибудь?
— Воды, пожалуйста.
Он напряженно улыбнулся:
— Какая вежливая.
Налив воды, он протянул Еве стакан, и она, сделав несколько глотков, вернула стакан и сказала:
— Мне пора возвращаться к работе.
— Ты не хочешь узнать мой ответ на твой вопрос, касающийся покупки дворца?
Ева застыла на месте. Он с ней играл. Как она сразу не догадалась? Она почувствовала знакомое желание спрятаться за маской высокомерия.
— Мне все равно, Видаль. Если ты не купишь замок, это сделает кто-то другой.
Неожиданно он взял ее руки в свои, поднял их, перевернул ладонями вверх, затем ладонями вниз. Он наверняка обратил внимание на то, что кожа на ее руках была сухой, а ногти короткими и ненакрашенными.
— Думаю, тебе не все равно. Ты не создана для этой работы.
Отдернув руки, Ева спрятала их за спиной.
— Однако я здесь работаю.
Он посмотрел на нее:
— Даже за этой униформой ты не можешь спрятать свое аристократическое происхождение.
Под его пристальным взглядом Ева почувствовала себя беззащитной.
— Ты убедился, что справедливость восторжествовала, Видаль? Мне пора идти.
Она повернулась и сделала несколько шагов в сторону двери, но Видаль ее остановил:
— Подожди.
Ева неохотно повернулась. На его лицо падала тень, и она не видела его выражения, но по какой-то причине ее кожу начало покалывать.
