по магазинам. Проще показать, чем рассказать.
В течение следующего часа я изучала цены, заходя в разные магазинчики и лавки, попадающиеся на пути. И в ломбард заявилась, как говорится, «подкованной».
Звякнувший колокольчик известил хозяина о том, что пришел посетитель. Однако за стойкой я никого не увидела.
- Чем могу быть полезен? – Скрипучий голос раздался откуда-то сверху.
Я задрала голову и увидела огромного паука, сидящего на потолке.
Глава 5. Паучья сделка
К паукам я относилась равнодушно. То есть, я так думала, пока не увидела особь размером с тазик для стирки белья, не считая длинных лап.
А как их не считать, если они такие страшные и волосатые?
А морда? Или как она там у пауков называется… Головогрудь!
А это страшное впереди… Педипальпы?
Сколько пар глаз на меня смотрели, я не смогла сосчитать от страха. Показалось, что много. Очень много. Больше двух – точно.
Вроде бы животным нельзя показывать страх?
- Я это… попозже зайду, - пробормотала я, сглотнув. – Когда хозяин вернется.
- Я хозяин, - ответили сверху.
Паук медленно поехал вниз, спускаясь на паутине. Я шустро отскочила к двери, подальше от стойки.
- Это разумный вид, арахны, - шепнул Джин мне на ухо. – Не позорься!
- Предупреждать надо, - прошипела ему я.
Шутник! Ведь наверняка знал! И хвоста у него не просто так нет, кто-то до меня оторвал. За шуточки.
- Никогда вас раньше не видел, - заявил паук, расположившись за стойкой. – Вы проездом? Или на отдых?
- Как пойдет, - ответила я, пересиливая себя.
Подумаешь, паук. Отвращение к паукам – это… расизм, что ли? Учитывая, что он разумный…
- Петр Петров, - представился паук. – Будем знакомы.
- Петр Петрович? – спросила я на автомате.
- Все так… шутят, - вздохнул он. – Нет, Иванович.
Серьезно?! У паукообразного разумного в другом мире… русское имя? А я Ириной назваться не могу!
- Айрин Грей, - представилась я, вольно переведя фамилию «Волкова».
Волки же серые?
- Я поселилась на улице Ядов, - продолжила я. – Хочу открыть таверну. И поэтому решила заложить семейную драгоценность. С правом выкупа!
- Надо взглянуть, - сказал Петр Иванович. – Вещица с собой?
Кольцо он рассматривал долго. Я даже думала, что сожрет его ненароком. Однако он признал, что камень настоящий, золото высшей пробы, и деньги за него предложил адекватные.
- В монетах возьмете? В ассигнациях? Медь? Серебро? – предложил Петр Иванович.
- Переведите на счет в банке, - заявила я.
- Кхем… - Он призадумался. – Сам я, видите ли, не выхожу… Внучка послать могу. Но… э-э-э… Он маленький, сам идти не может, затопчут. Позволите ему ехать на вашем плече?
Божечки! Да я при мысли об этом готова в обморок упасть!
- Позволю, - ответила я, не моргнув глазом. – Джин, слышал? Подвинься.
- А-а-а! О-о-о! – Джин вдруг заверещал так, что вполне оправдал название своего вида. Пищит, как пищуха! – Я боюсь пауков! Спасите! Помогите!
Он взобрался мне на макушку и орал там, как резанный.
- Заканчивай представление, - рявкнула я. – Если бы ты их боялся, давно бы шкуркой у порога лежал.
- Какой интересный экземпляр, - протянул Петр Иванович. – Я таких еще не пробовал. Как надоест, продайте мне. Хорошо заплачу.
Джин тут же заткнулся.
В банк мы отправились втроем: я, зайцекролик и внучок-паучок. Разумная живность нахально оседлала мои плечи. И все бы ничего, но они еще и переругивались между собой, крича при этом мне в уши.
- Жирненький, мягонький, дай укушу, - зловредно твердил паучок.
- Хтонь! – вопил Джин. – Членистоногое!
И так всю дорогу!
Хорошо, что городок маленький. И банк находился недалеко от ломбарда, на соседней улице.
И тут Джин не обманул. Мне довольно быстро открыли счет, приняв в качестве документа янтарный ключ. Паучок перевел на мой счет деньги, я сняла немного наличных и отнесла кольцо Петру Ивановичу.
День, можно сказать, удался. Осталось решить, где пообедать, купить каких-нибудь продуктов, и можно возвращаться домой, планировать дела на ближайшую неделю.
Я рассудила так: с соседями нужно знакомиться. И если на моей улице есть заведения, где кормят, лучше посетить их. Заодно присмотреться, чем торгуют, чтобы не повторяться. Если я хочу, чтобы и мою таверну посещали, конечно.
Но так уж вышло, что на обратной дороге я соблазнилась пирожками. Ими торговала девушка ближе лет двадцати семи, невысокая блондинка с пухленькими щечками. Меня подкупили ее опрятная одежда и безупречные колпак и фартук. Те, кто заботится о том, чтобы волосы не попали в еду, всегда вызывали у меня симпатию. Покрытый чистой белой скатертью стол с навесом, стоял у калитки одного из домиков.
- Заметь, вывески нет, - шепнул на ухо Джин.
- И что? У меня ее тоже нет. И в кофейне нет, - ответила я.
- А еще она не очень толстая.
- Это тут при чем?!
- Значит, не ест эти пирожки. А вдруг они с…
- Цыц! – шикнула я на Джина. – Уговорил, тебя угощать не буду.
- Больно надо! – Он не остался в долгу. – Я травоядное, между прочим!
У Влады, так представилась девушка, я купила с десяток пирожков и пяток ватрушек. И не забыла пригласить ее в свою таверну, как только откроюсь.
- Пока у меня дома бардак, - сказала я.
- И у меня тоже, - вздохнула Влада.[1]
- Куда тебе столько? – запричитал Джин, когда я, расплатившись, прошла дальше по улице. – Растолстеешь!
- Завидовать надо молча.
- Я же о тебе беспокоюсь!
- Ой, всё! Это обед, ужин и завтрак, - сказала я, чтобы он отстал. – Чтобы не бегать в кафе и не покупать еду. Удобно. Сяду на пенёк, съем пирожок. С чаем.
- У тебя заварки нет чаю выпить.
- Водичкой запью.
- А с чем пирожки? Небось, с котятами!
- Или ты сейчас уймешься, или свою порцию пирожков я испеку с тобой, - рассердилась я. – Ты помощник или мозговыносильщик?
- Мозговыно… Слова такого нет!
- Есть! Потому что ты вынес мне мозги!
Так, препираясь, мы и добрались до моего домика. Откровенно говоря, где-то в глубине души я была благодарна Джину за то, что он нес глупости, не позволяя мне расслабиться. Из-за этого я редко вспоминала
